— Третья сошедшая с ума девушка вас точно убедит! — сказала Аяко. — Мы не сказочники, и наша работа не пустой звук, думаю, таких скептиков, как вы, необходимо поискать, даже странно, что японка не верит в духов, такой скупой фантазии я бы скорее ждала от вашего брата.

— Скупостью я называю практичность, — высокомерно ответила Мари. — А сравнивать меня с Нао — лишено всякого смысла. Кроме этого, для женщины и тем более служительницы богини Аматэрасу вы грубы и прямолинейны. Дабы излечить вашу речь, приглашаю провести ночь в нашем обществе. Пример подобающего женщине поведения поможет вам вспомнить то, кем вы были рождены.

На приглашение и выговор Мари у Аяко появилось куда больше нигилизма, чем было всю её жизнь. Один Такигава корчился от смеха, извиняясь, каждые секунд пять. Ситуация попахивала крупными проблемами, но он не мог удержаться от того, что кто-то высказал вслух всё то, о чём наверняка задумывался каждый второй собеседник Матсузаки.

— Ваше предложение принимается, Мари, — сказал Сибуя.

— Что? — воскликнула жрица. — Когда это я стала твоей недееспособной подопечной, чтобы ты за меня решения принимал?!

— Только что… — сообщил он тщедушно. — За ученицами необходимо проследить. Одна Май не справится. А другим в женскую баню путь закрыт.

— Ты-то не сильно на это жаловался. Ладно! Дайте мне десять минут. Одежду возьму, вдруг какой ритуал придётся проводить.

— Ага, в онсэне… — уже только не плакал Хосё, подбивая и Джона улыбнуться.

VIII

Мы вернулись… — Май увидела знакомые стены домика, где проходили её адские будни, и кровь в жилах застыла. С уходом из жизни кошки, обстановка здесь изменилась. Сделалось холодно, и причиной являлись не одни застрявшие в этом мире духи. В отличие от остальных Танияма отлично поняла причины равнодушия окружающих: никто среди учениц не импонировал друг другу, на самом деле все они конкурентки, ведь если сгинет одна, то может подвернуться более выгодная партия, а, как это известно, в чужом огороде яблоки всегда слаще.

— И где ваш хвалёный онсэн? — подала голос Аяко. — Уже за полночь, а может, и больше!

— В отдельном строении, за домом, — ответила Мари, как и всегда спокойно. Май еле заметно улыбнулась. Холодный и сдержанный тон Мари настолько подходил этому месту, что факт наличия в доме призраков забывался моментально.

Она усыпляет своей сдержанностью. Я смотрю на неё, и мне кажется, что я полна сил для новых свершений. Не страшно предстать перед любым призраком, — подумала Танияма, начиная понимать, откуда в её душе формируется эта невиданная благодарность.

— Пойдёмте, Мичи приведёт остальных, — сказала она, указывая на тропу за дом.

По этой тропе вприпрыжку скакал Монах, — вспомнила Май. — Он сказал, что за домом пруд, куда наверняка выпрыгивали загоревшиеся в этом домике ученицы. В этом месте необходимо быть особенно осторожными… — решила Танияма, ступая по каменному узкому мостику с опаской.

Чёрная вода в пруду отсвечивала из-за падающих из окон огней. Грубые камни скальной породы и низкорослые растения, приютившиеся по берегам, навевали незамысловатую жуть.

Мари шла впереди, Аяко за ней, а Май плелась позади. Каменный мостик без перил уже вроде бы миновали, как послышались звуки выходящего из-под земли воздуха. Вода как раз вблизи мостика вспенилась, и на поверхности показалось чьё-то тело.

— Аяко! Мари! — прокричала Май, заметив всплывшую женщину. Она покачивалась на образовавшихся волнах, словно у неё внутри уже появились газы, которые вынудили её тело всплыть.

— Май, не трогай тело! — остановила её Матсузаки.

— Но… — та уже склонялась над водой, в надежде спасти утопленницу.

— Она мертва! Если всплыла вниз лицом, то шансов уже нет! Утопленники всплывают по-разному. Мужчины чаще всего всплывают лицом вверх, а женщины вниз. Надо позвать мужчин.

— Это, должно быть, одна из горничных, — сказала Мари, прикрыв лицо рукой. — Я зашла к ним, когда вы обсуждали случай с нашей ученицей, и Мичи сказала, что одна из сотрудниц пропала ещё вчера.

— Всё ещё думаете, что оставаться в этом доме безопасно? — язвительно обратилась к ней Аяко. — Да я ни за какие деньги не соглашусь искупаться в вашем онсэне!

Мари стояла и смотрела глазами большими. Она вдруг потерялась. Все её убеждения пошатнулись, и как теперь поступить она не знала.

— Позовём Монаха и Джона, — предложила Май. — Они перенесут тело, а там и решим.

С Таниямой бы согласились, но со стороны строения, где находился онсэн послышались крики, и все без оглядки бросились именно туда.

— Что случилось? Почему кричали? — забежала Мари вслед за Матсузаки и Май. Они ринулись в бой первыми, но, кажется, опоздали.

Две девушки лежали на деревянном полу и извивались как только могли. Спины, руки и ноги были в каких-то красных пятнах.

— Срочно зовите Нао! — приказала Мари. — Это ожоги… Кто-то их обварил… — сказала она голосом тихим, присаживаясь на пол рядом со своими ученицами. Те прижимали белые полотенца к груди, умоляя чем-нибудь им помочь.

Это Кумико и Эри, эти девушки вместе смотрели шоу Масако. — вспомнила их Танияма.

— Да никто этих клуш не обваривал! — язвительно заявила Норико — ученица под номером два, с которой у Май вечно были проблемы. — Они сами себя ошпарили! Дурёхи! Перепутали чаны с горячей и холодной водой. Мы только и услышали их вопли.

— Когда другим плохо, надо посочувствовать, — сделала Мари замечание, стараясь элементарными касаниями к здоровым участкам тела успокоить девочек.

— Конечно! Чтобы потом вы нас обвинили! — хмыкнула она. — Мы ещё и переодеться не успели, а эти уже помчались. Подружки не разлей вода! Хотя их же соратницу увезли в больницу, ещё одна потерянная душа.

Скорее всего, их заставили прийти в это место раньше других — ещё немного подумала Май и решила, что будет лучше переговорить об этом с Нару.

— Мари, — она присела рядом и тихо заговорила с ней, — Нару должен переговорить с девушками, а Джон осмотреть. Я знаю, ты не сильно-то веришь нам, но от разговора хуже не станет. Бездействие же может стоить кому-то и жизни.

— Нао наложит мазь, — сказала она. — Боль вскоре спадёт, и они смогут поговорить. Мне самой хочется знать, что здесь происходит…

IX

— Эти леди чисты, — сообщил Джон, когда они с Нару закончили чтение молитв и следующий за этим опрос. — Тело, которое принесли служащие не больше чем труп двадцативосьмилетней женщины. Завтра утром её отвезут родным. Вероятно, назначат вскрытие, но видимых травм нет, больше похоже, что она сама утопилась.

— А девочки? Что с ними? — немного забеспокоилась Май. Сибуя пристроился у двери немного мрачный, по всей видимости, думы в его голове уже едва ли помещались в черепную коробку.

— Лёгкие ожоги, — заговорил он вместо Джона, Браун же только рот успел открыть, послушно дав право на разговор боссу. — Несерьёзные травмы по сравнению с теми, что были у других.

— Да, — согласился Хосе. — Один труп и ещё одна практически стала трупом, если бы не вы с Нао.

— Они чего-нибудь сказали? — Май удручающе опустила глаза в пол и спросила о тех девушках, которых только что опросил Сибуя.

— Ничего существенного. Они не помнят, как пришли в баню и как окатили себя горячей водой. Помнят о внезапной боли, холоде, жаре и наступившей после этого панике, — сообщил он.

— Эти девочки сидели вместе с нами в комнате Иоко и смотрели шоу Масако. Я думаю это как-то связано с нападениями, — поделилась догадками Май.

— Они смотрели телепередачу с участием Хары? — Нару внезапно сместил брови и принял очень дотошный вид.

— Да, — растерялась немного Май. — У Иоко был маленький телевизор, вот они вместе и собрались, чтобы посмотреть на Масако…

— Кто ещё там был? — потребовал Нару ответа.

— Жина и я, — ответила ему она.