— Лин, — вновь отвлекла его Танияма, — а правда, что этот офис скоро закроется?

— Это не в нашей компетенции, если Нару решит, что так будет лучше, то так тому и быть, однако от работы на эти две недели он нас не освобождал, поэтому вернись к своим основным обязанностям, не заставляй меня повторять трижды.

Нару уехал, а его дух, словно здесь остался, — улыбнулась она, глядя на Лина. — Нет! — помотала она головой. — Пусть дух Сибуи остаётся при нём ещё очень долгое время, мне ещё нужно так много сказать…

III

Трудились до самого вечера. Бумажной работы осталось столько, что голова шла кругом, не считая того, что Нару одновременно изучал ещё и другие заявки, отклоняя или откладывая их в «долгий ящик» так, как умел делать он один — конкретно, безропотно и вовремя.

Точно… так может только Нару… — улыбнулась Май своим мыслям, складывая часть обработанных документов в стопку.

— Уже смеркается, — сказал Лин. — Тебе пора идти домой, не стоит бродить по вечерам, ты уже должна знать, что опасность могут представлять не только воришки и насильники. Иди, наш рабочий день окончен.

— Я бы ещё поработала, — ответила Май с улыбкой. — Мне нравится здесь работать, так я чувствую, что могу помочь людям, тем, кому действительно сложно и страшно. Я закрою офис, не о чем волноваться! — замахала она ладонями, видя, что Лин временит со своим уходом.

На самом деле я хочу ещё подождать… вдруг придёт… Да и домой мне не хочется… — подумала Танияма, скрывая от старшего коллеги правду.

— Если придёт, то скажи, что нужный ему пакет с бумагами в моём столе, — понял Лин её понурый взгляд, выключая свой компьютер.

Ничего не скроешь! — прокричала Май в душе, едва сдерживая краску стыда.

— И не нужно переживать о том, чего пока нет, — заговорил он. — Нару чересчур горделив, отсюда и его упёртость. Если он решит, что офис в Японии необходим, то его никто не заставит бросить начатое дело. Сейчас же он едет из-за собственной чёрствости. Я как его опекун должен был сообщить о том, что произошло. Он вышел из себя и пострадал. Его сердечная недостаточность вызвала опасения. Поэтому он едет. Отец Нару человек занятой, неудивительно, что он прислал своего сотрудника.

Сотрудницу, ты хотел сказать… — проглотила горькую пилюлю Май.

— Он просил присмотреть за офисом, думаю, он говорил это нам обоим, — продолжил он, невзирая на искажённую сдавленной улыбкой физиономию Таниямы. — Поэтому, я настаиваю на том, чтобы ты не задерживалась впредь.

— Только сегодня, пожалуйста, — поклонилась Май, не оставляя тому другого выхода, как строго посмотреть и понять.

— Хорошо, но опозданий это не оправдает, — сказал он и, посмотрев, вышел из офиса.

Босс и его ассистент… — состроила Май гримасу, — словно яблочко от яблони… Но ведь Лин хотел мне сказать, чтобы я не переживала… всё будет хорошо… — села она к окну, наблюдая за уходящим солнцем.

IV

На улице темнело так быстро, что уже чувствовалось приближение осени. Воздух стал холоднее по вечерам. Промозглый и влажный, он заставлял задуматься о том, что прошло ещё одно лето, хорошее лето…

— Верно, — сказала Май голосом мягким, а потому нежным, — мы помогли многим за это время… Даже не верится, что Нару чуть не погиб три недели назад. Сейчас кажется, что прошла целая вечность, а он снова самодовольный и эгоистичный Нару, которого я встретила той весной. Интересно, мы когда-нибудь перейдём эту границу отношений, что разделяет нас? Или он уедет и заберёт с собой всё то, что я так люблю?.. — спросила она сама себя и легла на свои локти, что расставила на белом подоконнике. Тоска снедала её, а вера в счастливое будущее подкашивалась из-за равнодушного взгляда, который сверлил её, стоило закрыть глаза. — Нет! — вдруг энергично прокричала она и ударила ладонями в пластиковую поверхность своей лежанки. — Этот Нару вечно выбирает лучшие моменты, — сжала она кулаки, — но на этот раз я ему не позволю опередить меня! Я скажу всё то, что хочу ему сказать, а потом пусть попробует заявить, что офис в Японии бесполезен!

— Боюсь, если я буду слушать всё, то точно не смогу уехать, — услышала она голос Казуи за спиной и покрылась холодным потом. — Не трать моего времени понапрасну, — сказал хладнокровно он, проверяя свой стол. — Лин должен был оставить для меня конверт, где он?

Май увидела его беспристрастный, невесёлый взгляд и позабыла о стыде; его настроение говорило само за себя — «я тороплюсь, поэтому у меня нет времени на глупости!».

— Да… — забегали её глаза, — он сказал, что оставил для тебя что-то в своём столе.

— Понял, — чётко сказал Сибуя и, сохраняя спину ровной, открыл ящик стола своего ассистента. Он забрал оттуда большой коричневый конверт и положил в чёрный кожаный портфель.

Танияма не отводила глаз от своего начальника, стараясь «надышаться» его силой воли и им самим, коль ей выдалась такая возможность.

Сибуя редко делился своими мыслями, а уж теми, что заходили за пределы должностных полномочий вообще всегда были скрыты от чужих глаз. Май никогда не сомневалась, что он скрывает нечто важное. С самого первого дня она подозревала его в этом. Со временем всё встало на свои места, но многое, то что интересовало её, так и осталось за кадром.

В офисе образовалась тишина… Мучительная, длиною в секунды, но Май она показалась целой пропастью. До Казуи её отделяли жалкие пять-шесть метров, а на деле — целая жизнь. Она не сомневалась, что он всё знает о ней, но кто на самом деле он?.. И имеет ли это хоть какое-то значение?..

Нет! Я хотела сказать, значит, скажу! — собралась Танияма с силами.

— Я вызову тебе такси, — обрушился на неё голос Нару, портя её идеальный момент. — На этот раз контора оплатит услуги подобного рода, но впредь не делай того, о чём тебя не просят. Это доставляет проблемы всем и в первую очередь тебе самой. Бумажная работа не требует сверхурочных и ночных смен, поэтому я хочу, чтобы в шесть часов вечера Лин закрывал офис, а ты шла домой, — говорил он, набирая номер такси на стационарном телефоне.

Он волнуется обо мне? — посмотрела Май с неожиданным восторгом в глазах, но вскоре сменила его на сдерживающийся в глубине души взрыв. — Или он беспокоится, что придётся больше платить? За ним не заржавеет, это точно! Всегда до ужаса корыстный! — вспомнился ей случай с видеокамерой, а на деле бесплатной рабочей силой.

Танияма понимала, что Нару всего лишь нуждался в её помощи, а искать кого-то другого не было времени, но этот самоуверенный приказной тон… Из-за него зубы скрипели и скулы сводило, желая сказать столько всего, что он точно потом не уедет — с таким словесным грузом в воздух не поднимется даже грузовой гигант Ан-225*.

— А мне можно проводить тебя? — подумала Май, что в этом ничего плохого нет.

— Нет! — хладнокровно ответил тот. — Я не задержусь в Нарита*, незачем ехать в аэропорт и отрывать меня от дела.

— Дела в такой час… — тихонько сказала она, поглядывая на круглые настенные часы. Стрелки на циферблате приближались к десяти часам вечера, а ей в голову до сих пор лезли события этого неспокойного утра.

— Дело есть дело, и не важно сколько времени на моих часах, в Лондоне сейчас полдень…

Восемь часов разницы… — подумала Май. — Вот трудоголик! — опешила она, поняв, что ей хотел сказать Сибуя. — Его ноги ещё в Токио, а голова уже в Лондоне… Этот Нару… Десять тысяч километров, а ему хоть бы хны!

— А сколько тебе лететь? — наивно спросила она, стараясь вновь найти удачный для разговора момент.

— Двенадцать часов, — ответил тот, думая, не понадобится ли ему что-то ещё.

— Ого! Значит, ты прилетишь ночью, думаю, родители будут рады тебя увидеть…

— Ты осталась здесь, чтобы поговорить о моих родителях? — отвлёкся от своих дел Сибуя и посмотрел с лёгкой иронией. — Или ты специально отвлекаешь меня, чтобы я опоздал на самолёт? Если ты не знала, то в Англии любят пунктуальных людей…