— Я провожу, — согласилась хозяйка.
Подозрительный для всех юноша проводил девушек взглядом и, оставшись наедине с чужаками, навострил уши.
— А что с Май? Почему она хромает? — спросил Хосё, однако Нару счёл нужным проигнорировать.
— Что удалось выяснить о супружеской паре? — спросил Сибуя свою команду, не смущаясь места и чужих ушей.
— Да ничего необычного, — ответил Монах, несмотря на невежество Сибуи. — Положительная со всех сторон семья. Работящий муж и внимательная к окружающим жена…
— Да сволочь он, а не муж! — заявил, не страшась Утияма, перебив тем самым Хосё. — Он переспал с каждой второй туристкой! Да и местных не брезгал у себя в мастерской зажимать, одна только Минори ничего не замечала и верила ему без оглядки. Люди бы уже давно шептались, если бы не родители Кенты и его автомастерская. Других здесь нет, вот он и пользовался, мерзавец…
— Стало быть, вы утверждаете, что Кента Хосино лгал своей жене? — уточнил Сибуя щурясь.
— Лгал… Да это мягко сказано! Он издевался над Минори и сейчас продолжает это делать. Я не раз замечал за ним эту жестокую привычку. Ему будто нравилось обманывать её. Как-то я застал его с очередной пассией в мастерской. Минори об этом я рассказать не смог, а этого ублюдка распирало от удовольствия, когда он обнимал её вечером у меня на глазах и лгал, что весь день в поте лица работал! Лично я вздохнул спокойно с его уходом.
— У погибшего были многочисленные переломы, — сказал вдруг Сибуя то, чего не озвучивал ранее.
— Так это ты убил этого парня и решил за его вдовой приударить?! — влезла Аяко с прямыми обвинениями.
— Никого я не убивал! Это бред! — завопил тот. — Я пытался вытащить этого придурка из огня и вот, посмотрите, что из этого вышло! — он вытянул руки, указывая на свои повязки.
— Пока мы вам верим слабо, лучше бы всё рассказать, — давил Сибуя по-своему.
— Чёрт! Свалились на мою голову! Всё шло хорошо, теперь вы привязались! Шестнадцатого августа мы отмечали мой день рождения, но Кенту так и не дождались. Минори очень расстроилась, я проводил её до дома, а потом пошёл к мастерской. Там я вновь застал его с другой женщиной, и мы повздорили. Я пригрозил ему, что расскажу о его похождениях, а он, как и всегда противно закурил и сказал, что у меня духа не хватит. В общем, я разозлился, хлопнул дверью и ушёл. А минутой позже услышал хлопок в мастерской, вернулся, а там оказывается возгорание. Когда я открыл дверь, огонь разошёлся и, в общем, всё произошло очень быстро…
— Получается, что косвенно вина лежит на вас, — выдал Сибуя.
— Да идите вы к чёрту! Вы хоть видели, что этот «добрый» и «внимательный» сделал с Минори? Он нацарапал на её руках: «Найди для меня тело! Впусти меня!». Да она теперь по ночам спать не может! А после этого сегодня впервые кого-то в дом впустила! Даже я разговаривал с ней через дверь. Вы ничего не понимаете, не понимаете, какой садист был этот Кента. Он нарочно женился на Минори, он знал, что она нравится мне, кроме того, ему хотелось, чтобы она продала дом, а на вырученные деньги он мечтал открыть современную автомастерскую! Я отговаривал её. Этот дом ей оставили родители, сейчас у неё никого нет, я вам не позволю запудривать ей мозги! Так что убирайтесь отсюда подобру-поздорову!
— Думаю, с этим чудиком у нас будут проблемы, — поделилась Аяко своими мыслями, вздрогнув, как и все от хлопка, с коим закрылась белая дверь.
— Пока наши проблемы — призрак, — подумал Хосё вслух. — Судя из рассказа этого человека, мы имеем дело с весьма зловредным духом. Как бы дел ни наделал…
— Это исключено, необходимо всего лишь его найти до захода солнца, наше время весьма и весьма ограничено, — заключил Сибуя, временами постукивая себя по груди.
— Ты сам-то как? Всю утро сутулишься, — заметил Монах. — Нао мне шепнул, что у тебя давление низкое, ты оттого такой бледный?
— Всего лишь отсвечивает, погода испортилась… — ответил он, понимая, что уже пора бы зажечь свет. В комнате сделалось мрачно, слышались звуки дождя за окном и быстрые шаги намокших сотрудников SPR.
VIII
Дождь лил вот уже больше часа. Небо заволокло серой беспроглядной пеленой, и все поняли, что дорога обратно будет не самой лучшей в их жизни. Ездить в такую погоду вообще было проблематично, а здесь ещё и по лесной дороге, где и без того вечно темно.
Рюу Утияма поспешно куда-то ушёл, а Лин вместе с Май разматывали провода, дабы в гостиной образовался временный центр.
— Проходите сюда, — пригласила хозяйка дома в свою мастерскую. Май занесла микрофон и огляделась. Помещение по форме напоминало полукруг. Три окна практически во всю стену и другая стена с редкими законченными картинами, другие же стояли на полу, вытягиваясь в длинный ряд. — Простите, я редко заканчиваю свои работы, за последние пять лет только три доделанных, остальные так и остались задумками.
— Да что вы, — Май сделалось неловко за то, что перед ней оправдываются, — это ведь не ваша основная работа, тем более те картины, которые закончены очень красивы… — она увидела одну очень странную картину, где вместе сошлись все времена года; другую в серо-голубых тонах с лодками и водой, ей она показалась одинокой; и яркий натюрморт с ветками наливающейся сливы.
— Этот натюрморт был первым, — сказала она и прикоснулась к деревянной рамочке с нежностью. — Рюу мне тогда помогал. Это он научил меня рисовать, у него настоящий талант. Они мечтали с моим мужем работать вместе, но потом по какой-то причине не сложилось, я и понятия не имею, почему так вышло, ведь Рюу совсем неконфликтный…
Ну да, а нас он встретил чуть ли не с вилами… — вспомнила Танияма и принялась за установку микрофона.
— При помощи этого устройства Нару отследит подозрительные шумы, поэтому если дух вашего мужа вздумает здесь что-то написать, то мы, скорее всего, это услышим, — Май по привычке щебетала, заметив не сразу, как молодая женщина сгорбилась, вновь побледнела и прижала руки к животу. — Вам плохо?
— Нет, но сделалось как-то холодно… — она поёжилась, ощущая то, что люди обычно называли страхом.
Я работаю, так мне жарко… Подождите, холодно… — она насторожилась, и тут двери в мастерскую захлопнулись.
— Что это? Кто там? — забегали глаза хозяйки в поисках выхода. — Не может быть, закрыто… — она побежала к двери и задёргала ручку. — Нет! Нет! Открывайся же ты! — долбила она изо всех сил. — Кто-нибудь! Помогите нам! — закричала она рвано. Её голос уже не выдерживал стонов о помощи.
— Госпожа Хосино, успокойтесь, это наверняка сквозняк, сейчас нам откроют, — обманывала Май нарочно, думая как бы выбраться из стеклянной ловушки.
— Нет! На этой двери даже замка нет! — вырвалась уже плохо соображающая особа, кидаясь со стулом на окна, но и те не поддавались. — Нет! Это невозможно! Разбивайтесь же, разбивайтесь! — стучала и кричала она, но всё было без толку. Вода стекала по стеклу, напоминая влажную бегущую стену, обрушивая на Май и Минори Хосино мёртвую тишину и следующие за ним пришлёпывающие о стены мокрые звуки…
IX
— Камеры в спальне установлены, — прибежал Хосё, чтобы поделиться хорошими новостями. Нару тем временем сидел за ноутбуком, настраивая себя и окружающих на работу. — А вот Май что-то долго возится… — сказал он и послышались первые крики.
— Это Май! — напугано поднялась Аяко.
— Все на второй этаж! — приказал Нару, и вся команда, за исключением Лина, помчалась в сторону мастерской.
— Нет! Прошу не надо! — доносился из-за запертой двери сорванный голос хозяйки.
— Май! — Хосё с разбегу врезался в дверь, однако та даже не шелохнулась. — Крепкая, — потёр он плечо, — а с виду и не скажешь!
— РИН-ПИО-ТОУ-СЯ… — услышали они воинственный клич Таниямы.
— Уходи… — стонала хозяйка сквозь слёзы.
— КАЙ-ДЗИН-РЭЦУ-ДЗАЙ-ДЗЭН… — выкрикивала Май.
— Вот чёрт! Не хочет поддаваться! — забился Монах в хлипкую с виду дверь.
