— Хорошо, ты присмотришь за Май. А что с Мичи? Нао сказал, её здоровью ничего не угрожает.

— Ничего, через час проверим её, а потом закроем.

— Ты что-то чересчур добрый! — счёл должным сказать Хосё. — Полицию вызвать надо бы! Из-за этой девушки погиб человек, а может быть, и не один!

— Ты ещё кошку припиши, — язвительно ответил Сибуя.

— Что ты хочешь этим сказать?

— А то, что полиции нужен мотив и орудие преступления. Чем, по-твоему, нокаи могла убить Хэруми Мори, или как столкнула со второго этажа Иоко Тамуру? Ответ на этот вопрос очевиден — никак, потому как сама она этого не делала. Или ты намерен сказать полиции, что во всём виноваты призраки? Мы закроем её. Необходимо изолировать нокаи. Думаю, этого хватит…

— Что ж, босс ты, решать тебе, — ушёл Хосё разочарованным.

Мне в последнее время решения даются очень непросто… — Нару скрестил руки у груди и застыл в дверях, назло или без какого-либо умысла, гипнотизируя долгим взглядом танец Май.

II

Мичи проспала в кабинете Нао всю ночь. Амулеты Аяко сработали, а может, Нару был прав — после разоблачения личной помощницей хозяйки уже бы никто не заинтересовался, результат уже был бы не тот, всё же для нападения важен элемент неожиданности.

— Май, ты не идёшь! — Сибуя обернулся перед тем, как раздвинуть двери, огорошив тем самым напористую сотрудницу.

А? — заявление Нару ударило Танияме в голову, как красный знак STOP.

— Матсузаки побудет с тобой, — добавил он безэмоционально, заручившись командой мужчин.

— И я не могу пойти с вами? — к ним присоединилась Мари, её щёки немного горели, видимо, она торопилась, даже оставила девушек на попечение гейши и личных горничных. — Мне бы хотелось с ней поговорить…

— Присутствие человека небезразличного может помочь, — согласился Сибуя. — Проходите, но сами ни во что не влезайте, — предупредил он, и Май, открыв рот, почувствовала себя прокажённой.

— Это к лучшему, — уняла её негодование Аяко. — Передохнём хоть немного!

— Да, но я бы не прочь побыть там… — Танияма с огорчением узрела закрытые светло-коричневые сёдзи и, как и Матсузаки, присела на круглое кресло за журнальным столом.

В медицинском кабинете, за белой хлопковой ширмой, на застеленной койке, сидела Мичи и слепо смотрела в окно. Она смотрела вот так бесцельно уже не первый час. Вначале солнце билось в окна, слепя и жаря её, затем ушло к югу и в кабинете сына хозяйки загулял лёгкий холодок кондиционера. Девушка была неподвижна, с виду покорна. Сомнений не было — она ждала посетителей и была готова к разговору с ними.

Нао задерживался, но опасений по поводу здоровья Мичи он не высказал, а посему, Сибуя решил не откладывать разговор до времени, когда от полученной информации толка не будет. Он стальным взглядом обдал Монаха и Джона, после чего Такигава кивнул и начал разговор.

— Погода сегодня отличная! — затрещал его голос. — Вашим девушкам ничего не помешает, чувствую, вечером представление будет ещё то! — он посмотрел на Нару, пожав при этом плечами. Требовалось с чего-то начать, так как в лоб Сибуя почему-то задавать вопросы не пожелал.

Мичи ответила Монаху молчанием. Её посетители не приближались, и это несказанно радовало её. Окружающие вдруг возомнили, что она может быть опасна и если не для них, то для себя, оттого-то улыбка окрасила её бледное сухое лицо.

— Двадцать девятое августа… — она заговорила хрипло, и Мари от боли переживаний за подругу закрыла глаза. — В этот день не бывает дождя. У нас никогда… — сказала она и переместила руки с колен на кровать. Нынче её движения не походили на те былые, плавные, они выглядели скованными, как у старцев, которых в силу изношенности организма не слушаются суставы.

— Выйдем, — шепнул Хосё коллегам, после чего окружающие вышли из кабинета. Нару ненадолго приковал взгляд к койке и девушке, которая сидела к ним спиной и с выражением недовольным, вышел последним.

— Попробуем гипноз, — выдал он, когда Такигава открыл рот, желая выразить недоумение в их дальнейших действиях. — Лин, принеси моё оборудование, — отдал Сибуя приказ, после чего высокий мужчина в чёрном костюме ушёл.

— Вы быстро… — подошла Май поближе. — Что-то пошло не так?.. — она попеременно посматривала на окружающих, где каждый находился в своих мыслях.

— Одержимый духом страдает от недостатка энергии, — любезно заговорил Джон. — Сильный дух берёт много, поэтому после контакта недомогание — это естественно.

— Да, это так, — согласился Хосё. — Но, Нару, ты же утверждал, что гипноз опасен?

— Она не скажет нам ничего, придётся рисковать. Если пройдёт всё гладко, то вреда не будет. Пока я бы хотел узнать, какая её часть была одержима, а какая действовала целенаправленно, — дал пояснения он.

— Как это? — напугалась Мари. — Вы хотите сказать, что она могла действовать сама? Она могла кому-то причинить вред?.. Убить… — после этих слов её рук коснулась дрожь. Она говорила тихо, в противном случае окружающие увидели бы все оттенки её страха.

— Мы это узнаем, когда проведём эксперимент, — ответил ей Сибуя, после чего раздвинул двери для своего ассистента. Лин прошёл с чёрным чемоданом в кабинет, и Нару перекрыл собой вход. — Никому не беспокоить нас! Я скажу, когда можно войти. Май, — он строго посмотрел на Танияму, и от неожиданности она зардела. — Для тебя особые указания. Иди в центр и подготовь все мои записи по делу. Встретимся там. Матсузаки, ты с ней.

— Нет, ты специально гонишь меня! Чего именно ты задумал? — воспротивилась Май, но громко кричать не стала, Нару был каким-то чересчур напряжённым.

— Мне надо напоминать обязанности секретаря? — проигнорировал он. — Чай — это не единственная твоя работа. Мне нужны эти бумаги и быстро.

— Хорошо, хорошо, — потопала Май прочь. — Всё равно потом всё расскажешь, чего такую секретность вокруг этого выстраивать?! Не понимаю…

Аяко лишь посмотрела вопросительно на мужчин, согласившись с лёгким кивком головы Такигавы. Мичи могла под гипнозом закричать или позвать на помощь, услышав это, Май бы весь коридор разнесла.

С её уходом подошёл Нао, но с Сибуей он уже не столкнулся, учёный был по другую сторону от команды и хозяев этого дома.

Лин закрыл окна. В комнате сделалось совсем тускло, и красный огонёк в метре от девушки замигал.

— Не беспокойтесь, — сказал Нару, серьёзно глядя на девушку в больничной одежде. — Сконцентрируйтесь на этом свете, дышите в ритм с ним, расслабьтесь… — его слова и лампа растворялись в подсознании Мичи. — Вы слышите собственное дыхание… Считайте его! Один, — сказал Нару громко. — Два, — уже тише. — Три. Четыре. Пять…

На пять Мичи уронила голову. Сибуя приказал отключить лампу, после чего он переключился на девушку. Ночью её переодели в розовую юкату и сейчас она была не крепче обычного пациента неврологического отделения. Длинные волосы рассыпались, прикрыв всё её лицо, открыв мужчинам лишь затылочную часть головы и шеи. Лин хотел уложить Мичи на койку, но Сибуя остановил его знаком своей руки. Ассистент отошёл, и Нару степенно заговорил.

— Мичи, вы слышите меня? — спросил он, и та кивнула. — Я бы хотел с вами поговорить, вы не против? — она помотала головой, и Нару продолжил. — Хорошо, скажите, это вы похитили Май? — Мичи перестала отвечать. — Мичи, вы можете говорить, вам никто этого не запрещает. Говорите… — настаивал Сибуя по-своему. Ответов не следовало, как и реакции. — Тогда вы можете сказать нам, почему нападали на девушек? Это из-за правил? — ответов не последовало, и Нару продолжил задавать вопросы. — Мичи, скажите, кто нападал на них? Это были вы, или… — Сибуя не смог закончить вопроса, его отвлекли слабые, а оттого до возмутительности противные усмешки.

Личная помощница хозяйки или как её называли в рёкане — нокаи, сидела и болезненно посмеивалась, посматривая хитрыми глазами на Нару из-за густых каштановых волос. Смех её нарастал, пока не стал таким громким, что оставшиеся за дверьми люди нарушили приказ Нару и вбежали в кабинет.