— О чём поговорим? — Нао растерялся. Да и кто угодно на его бы месте растерялся. Сибуя своими неприязненными гримасами выбивал из колеи людей крепких, а уж среднестатистических изживал, если до того ему было дело, впрочем, они сами себя доводили, винить его в угрызениях совести посторонних было бы глупо. — Если дело касается Май, то вам переживать не о чем. Нынешний я не могу позволить себе отношения подобного рода… Вот если матушка погонит меня, то было бы, конечно, неплохо иметь рядом такую девушку, как Май, но я как-то надеюсь на хороший исход…

— Наша поездка исключительно деловая, — сказал Сибуя, чтобы избежать лишней трепотни. Он стоял спиной к золотисто-зелёному полю, лицом к серебристому седану, на другой стороне которого, ожидал его речей Нао. — Вы определились с вашей семьёй? Призраки, готовы ли вы к изгнанию?

— Я не понимаю вопроса… — признался Нао. Сибуя не шутил, глядя на него вообще сказать, что он умеет шутить или понимает шутки — это нечто сказочное. — Я бы не позвал вас, не будь у меня надобности. Так почему я должен отступать сейчас?

— Потому что то, о чём я вас попрошу, может разрушить вашу жизнь. Выбирать вам: противостоять своей семье или жить в согласии с умершими и их правилами, пока за вами не придёт смерть.

— Я слушаю… — согласился он, поддавшись на речи совсем несладкие.

V

— Его здесь нет! И Лина… нет… — Май добралась до центра (ранее гостиная) и здесь у неё опустились руки.

И что мне теперь делать?! Куда бежать ещё? Я сойду с ума, если с этим идиотом что-то случится! — Танияма снова ощутила холод, тот самый, который изнурял её ночью, и за её спиной раздвинулись сёдзи. — Лин… — заслезились её глаза при виде наклоняющего спину Кодзё. С его ростом в каждом дверном проёме приходилось кланяться. — Я, кажется, только что убила Нару…

— Это очень большие деньги, я надеюсь, вы понимаете, какие последствия ожидают всех нас, — сказал Нао. Он говорил серьёзно, предложение, которое озвучил Сибуя действительно могло разрушить всё, ради чего он корпел столько лет.

— История повторяется… — сказал Нару, как уже когда-то говорил. — Ваш прадед не заплатил за женщину, и на вас пало проклятье рода Симада.

— И по этой причине вы предлагаете мне посрамить собственное имя… Госпожа Окада женщина принципиальная. Я понимаю, что на деле будет отсрочка платежа, но вы предлагаете солгать ей и Мари.

— Да, они должны быть убеждены, что вы не намерены платить за Май. Мари, разумеется, в курсе того, что оплату должна произвести моя контора, но это дела не меняет. По договору покровителем Май являетесь вы. Нам требуется повторить историю, которая произошла сто лет назад.

— Но почему вы убеждены, что мне ничего не угрожает? — задумался Нао и о собственной безопасности.

— Я этого не говорил, — сказал Нару правду острую. — Скорее всего, это очень опасно. Мы сделаем всё возможное, чтобы избежать риска. Но хочу напомнить о том, что именно Мари является наследницей этой школы, если ученицы не перестанут нарушать правила, то может пострадать и она.

— Вы бьёте по местам болезненным, — опечалился Нао.

— Ничего подобного, только дело, — возразил он.

— Значит, позор… — вздохнул Нао тяжко. — Хорошо, я согласен на этот обман. Вы не оплачиваете учёбу Май, я не прихожу на торги. Госпожа Окада и Мари будут думать, что я бесчестный. Когда вы выманите призрака, то мы произведём оплату. Тогда она успокоится и покинет мой дом.

— Всё верно, план такой. Также я попрошу не распространяться о нашей договорённости. И… в каком состоянии находится хозяйка рёкана? — он решил узнать новости о самочувствии матери Нао.

— Она уже как неделю пришла в себя, но проведёт ещё какое-то время в больнице. Не думаю, что её удержат там надолго… — ответил он, боясь даже думать о том, что будет, когда мать вернётся.

— Её помощница уже была у неё? — уточнил он.

— Да, Мичи несколько раз навещала её в больнице. Я не могу выезжать надолго, а Мари и вовсе к месту привязана, — объяснил Нао.

— Вы должны кое-что знать, — Сибуя стал серьёзнее, — в случае, если со мной что-то случится, то вы расскажете о нашем плане Такигаве. Он справится с этим заданием. Затем, пусть берёт Май и уезжает. Её проблему решит Лин.

— А кто же тогда решит вашу проблему?

— Свои проблемы я решаю сам, — сказал он самоуверенно и хлопнул дверкой автомобиля.

VI

— Лин, я убила его… — Май хваталась трясущимися пальцами за губы, начиная из-за нервов мять их.

— Он оставил тебе карту… — сказал Кодзё, и Танияма увидела на столе своего босса сложенную глянцевую карту.

Снова этот звук… — она услышала в голове «Тук… тук…» и вся комната поплыла. — Боже мой, только не снова… — встряхнулась она и развернула карту. Весь стол заняла пёстрая карта с чёрными отметками. Май догадалась, чьих это рук дело, как и о том, что графическое изображение территории ей ничего не говорит.

— Я не знаю, где это место… У меня не было карты. Может быть, я узнаю в дороге. Если выедем сейчас, то ещё успеем, — заспешила она. — Или… это пустая трата времени. Я понятия не имею насколько это далеко от рёкана… — вся её сущность рвалась прочь, туда, на ночное шоссе, где под дождём шёл он, не подозревая о скорой погибели.

— Май, прости его, — Лин положил свою руку к ней на плечо и призвал не спешить. — Нару был неправ, когда взвалил на твои плечи этот груз. Успокойся, он скоро вернётся…

— Лин… — зашлёпала она губами. Кодзё смотрел по-доброму. Его защита распространилась и на неё, тогда-то все раздражающие звуки ушли, словно и сам кошмар отступил. Танияма заражаясь его спокойствием, притихла. — Спасибо…

— Он уже здесь, — улыбнулся он и отошёл от Май.

Здесь?.. И ты слышишь его? — задышала она чаще, вопросительно посматривая на Кодзё, а потом на решётчатые сёдзи. — Кажется, и я… слышу… — ей почудились мерные шаги в галерее, и сердце замерло.

— Нару… — вырвалось у неё имя начальника, когда раздвижные двери шаркнули, и в комнате показался он.

«Не здрасьте, ни до свидания» — так можно назвать появление угрюмого босса. Он закрыл дверь, переместил взгляд на Май и впился в неё взглядом.

Сколько он молчал? Минуту? Две? Или прошло несколько секунд? Танияма этого понять не могла. Она слышала, как сердце грохочет внутри, как дыхание прерывается, грозясь вот-вот остановиться и уже нет сил терпеть его беспощадного взора.

Глупый Нару!— наконец-то сдалась она, закрыв глаза и склонив голову. — Ты меня напугал! Не делай так больше! Не делай! — Май выкрикивала мольбы про себя, так как не могла раскрыть рта. Голосовые связки подрагивали, она это понимала, так как всё горло свело, временами потряхивая, подталкивая её к слезам. — Нару? — её перестало трясти, когда Сибуя подошёл и прикоснулся к её лицу. Он просунул пальцы в её короткие волосы и мягко погладил их, остановившись у щеки.

— Лин, — обратился он к своему ассистенту, продолжая тем временем смотреть на Май, — скажи, чтобы нам принесли чай.

— Сейчас, — сказал Кодзё и вышел.

Отчего ты вдруг такой нежный? — Май задрала голову и, глядя на Нару, забыла как нужно мигать.

— Ты боишься оставаться со мной наедине? — внезапно спросил он, и Танияма вернулась в мир живых.

— А? — прорезался её голос.

— Тебя колотит, — он опустил руки к ней на плечи, и Май ощутила эту дрожь. До этого она тонула в печальных синих глазах Нару, и остальное переставало иметь хоть какое-то значение.

— Ну это, — засмеялась она, — перенервничала! Бывает…

И чего это мне стыдно?! Это ему должно быть стыдно! Сам довёл меня, а теперь спрашивает! — закипала она невольно, когда осознание действительности стало накладываться на события этого дня.

— Желаете, чтобы я вас успокоил, госпожа Танияма? — изрёк он свой излюбленный сарказм и обхватил Май за талию, как не делал этого никогда. Вульгарно, жадно и достаточно сильно.