- Действительно, не так уж много народа будет на пиру! – поделился наблюдениями мастер Неар. – Только один стол и накрывают! Раз, два, три… всего шесть кресел! Семейство лорда решило поразвлечься?

Ему никто не успел ответить – паж распахнул обе створки дверей, и в залу вступил владелец замка.

Леди Исмираль встретила своего тюремщика стоя. Ее подруги держались справа и слева, как телохранители, дама Эстирель топталась в сторонке. Когда лорд Найлор переступил порог – впервые без полумаски – девушки хором ахнули, всплеснув руками, но сама леди лишь кивнула головой:

- Я всегда знала, что это вы. К чему этот глупый маскарад?

- А как же романтика? – улыбнулся рыцарь, предлагая ей руку.

- Оставьте эти глупости менестрелям! – отрезала девушка.

- О, у вас прорезался голос? Признаться, это меня радует! Мне было бы бесконечно больно и горько, если бы вы оставались печальны и задумчивы! Вы не одели присланные вам в подарок платья? Почему?

На Исмираль был тот же самый наряд, в котором ее похитили, разве что она уступила и набросила на плечи одну из тонких расшитых накидок. Волосы ее, прежде распущенные по плечам, сейчас были связаны нежно-розовой лентой, по которой струилась тонкая вязь золотого шитья.

- Впрочем, мне все равно, - не дожидаясь ответа, промолвил Найлор. – Все эти платья принадлежат вам. И мне совершенно безразлично, как вы ими распорядитесь – хоть носите каждый день, хоть выкиньте в окошко! Могу лишь пообещать, что если вам надоедят эти наряды, с удовольствием достану другие!

Все вместе – впервые за много дней – они покинули комнату в башне и стали спускаться по витой лестнице. Правда, к ним присоединились часовые – двое подали руки девушкам, а даму Эстирель пустили в середину – она в одиночестве шла между лордом Найлором и своей госпожой и ее подругами и их спутниками. Два других рыцаря заняли места впереди и позади, неся факелы.

Пиршественный зал, куда их ввели, был украшен цветными полотнищами и оружием. Единственный стол уже ломился от яств. Чуть в стороне ждал своего часа помост с занавеской.

- Это все – ради вас и ваших прекрасных глаз, - Найлор усадил Исмираль подле себя. – Я даже пригласил бродячих артистов, чтобы они музыкой и всякими штуками развлекли вас во время ужина. А после мы с удовольствием посмотрим маленькую пьеску…

- А для кого шестое кресло? – Исмираль со смешанным чувством надежды и страха посчитала собравшихся и поняла, что одно место явно лишнее.

- Кое-кто имеет полное право присоединиться к нашей теплой компании! Думаю, вы оцените правильно мое великодушие!

Лорд хлопнул в ладоши, и из боковых дверей под охраной двух рыцарей выступил молодой эльф.

Дама Эстирель всплеснула руками и вся подалась ему навстречу – это был ее сын, все время содержавшийся в подземельях замка. Ему позволили переодеться для пира во все чистое и расчесать волосы, но все равно было заметно, как он осунулся за время заключения.

- Спасибо вам за этот жест, - сдержанно поблагодарила Исмираль, когда недавний пленник подземелий занял место за общим столом.

- О, ради вашей благосклонности я и не то готов сделать! – шепнул Найлор. – Если вы согласитесь выйти за меня замуж, вы узнаете, каким я могу быть!

- Это я уже узнала, - одними губами прошептала девушка.

- Вы узнали лишь то одну сторону моего характера, но никак не все, - возразил ей лорд и поскорее махнул рукой, давая знак к началу пиру и представления и оставив последнее слово за собой.

Слуги окружили стол, подавая кушанья и наливая вино в кубки, а артисты вышли на помост.

Это был самый обыкновенный небольшой концерт, какие довольно часто устраивают на пирах и застольях. Сначала невысокого роста менестрель негромким красивым голосом спел балладу. Потом двое юношей в облегающих трико под внимательными взглядами девушек исполнили несколько акробатических номеров. Третьей выступала певица – темноволосая девчонка-полукровка, звонком голоском исполнившая несколько веселых куплетов. Под конец песни к ней вышла еще одна девушка, чуть постарше, эльфийка, и еще одну песенку они спели дуэтом, причем эльфийка еще и танцевала. Певиц сменил фокусник, достававший из пустых коробок и пергаментных кульков цветы, разноцветные платки и всякие безделушки. Вслед за ним выступал силач, гнувший подковы, разрывавший цепи и носивший на вытянутых руках два табурета, на которых сидели девушки. После него опять пел менестрель…

Леди Исмираль почти не смотрела на сцену. Она была погружена в размышления и, казалось, ей глубоко безразлично, что происходит. Даже изысканные угощенья, которые были намного разнообразнее, чем предлагаемые узницам башни кушания, не вызывали у нее восторга, хотя ее спутницы с удовольствием ели, пили, аплодировали артистам и весело смеялись, забыв недавние невзгоды.

- Вам не интересно, миледи? – обратился к ней лорд Найлор. Виночерпия за столом не было, и он сам подливал девушке вино и подкладывал угощения, но его забота оставалась без внимания.

- Нет, - резче, чем хотелось, ответила девушка, все еще напряженно размышляя о чем-то своем.

- Эй! – Найлор вскочил и пристукнул пустым кубком об стол. – Прекратить! Моей даме не интересны ваши глупые ужимки! Убирайтесь вон! Взять их!

Песня менестреля смолкла. Из-за занавески выскочили остальные артисты, невольно собрались все вместе, настороженно глядя на стражников, явившихся на зов лорда.

- Нет! – Исмираль вскочила, с ужасом чувствуя, что сейчас может произойти непоправимое. – Не надо…

- Но их выступление скучное, - скривился Найлор. – Все это я видел сто раз! Ничего нового и удивительного! Гоните их прочь!

- Нет, погодите! – решившись, девушка порывисто схватила своего тюремщика за локоть и повернулась к артистам: - Если кто-нибудь сможет меня чем-нибудь удивить, я щедро награжу его!

- Да будет так! – кивнул Найлор. – Живее!

Вперед протиснулся Янсор:

- Если милорду и миледи будет так угодно…

Остальные попятились, оставив его одного. Метатель ножей согнулся в глубоком поклоне, а когда распрямился, в пальцах у него блеснули шесть ножей – по три в каждой руке.

Все ахнули, стражники покрепче перехватили дротики, но Янсор лишь подбросил ножи в воздух и принялся жонглировать, ловко хватая за кончики. Не прекращая выступления, он постепенно переместился поближе к столу и подхватил один за другим еще несколько ножей, которыми пирующие резали мясо. К концу Янсор ухитрялся удерживать в воздухе одновременно девять ножей, а потом легко вогнал их в столешницу один за другим.

Не успел последний нож вонзиться в доску, как Янсор уже похватал двузубые вилки. Пирующие не успели и глазом моргнуть, как остались без столовых приборов, которые тоже оказались торчащими точно между лезвиями ножей. Мгновенно выдернув и зажав между пальцами три ножа, эльф не глядя левой рукой подбросил вверх яблоко, сделал неуловимо быстрый жест – и поймал в левую руку ровно нарезанные дольки.

Девушки с веселым визгом зааплодировали, но это был еще не конец выступления. Повинуясь жесту Янсора, вперед вышла девушка-менестрель. Двое юношей-акробатов подняли и поставили стоймя одну из столешниц, которые до сего момента были сложены в углу. Девушка встала к ней спиной, и Янсор взялся за нож.

- Что он хочет делать? – с веселым ужасом прошептала одна из девушек.

Сверкающая полоска стали узкой рыбкой мелькала в тонких пальцах метателя ножей. Зрители следили за ним во все глаза, но все равно пропустили миг, когда он сделал быстрое движение запястьем – и вот уже нож торчит в столешнице аккурат над макушкой черноволосой девушки. Она не успела даже вздрогнуть.

- Вот это да! – не сдержался сам Найлор.

Ободренный словами лорда, Янсор взял сразу два ножа, подбросил их в воздух, поймал за кончики – и они одновременно вонзились справа и слева от девичьей груди, точно между телом Раэны и рукавами. Но на этом выступление не закончилось – по знаку Янсора Раэна протянула руку, прижав кисть к деревяшке, растопырила пальцы, и метатель ножей ловко вогнал еще несколько стилетов между ними, не поцарапав ни одного пальчика.