– Где ты ночевала? – наконец, вымолвил он.

Николь вела себя непринуждённо; грациозными движеньями заправляло спокойствие.

– Не припомню, чтобы нанимала себе няньку.

Кир снял очки и отложил журнал в сторону. Его строгий тон выводил девушку из себя.

– Николь, ты хоть отдаешь отчёт своим действиям? Посмотри вокруг – здесь небезопасно!

– Не опаснее, чем с тобой, милый!

Она снова взяла чашку и пригубила, продолжая равнодушно взирать на дорогу. На лице Кира проступили красные пятна.

– В таком случае я отказываюсь нести за тебя какую-либо ответственность. Поступай, как знаешь! Я думал, в твоем возрасте пора бы уже мыслить по-взрослому. А ты ребячишься, как маленькая.

– Прости, я забыла, что мне уже пятьдесят. Спасибо, что напомнил.

Он малость смягчился.

– Николь, я не со зла. Просто нельзя таскаться по ночам неизвестно где и с кем…

Журналистка игнорировала его взгляды. Он собрал вещи со стола, встал и с чемоданом и сумкой, заранее вынесенными на веранду, спустился по ступеням.

– Ты идёшь? – он повернулся лицом. – Заберем машину из гаража и в путь.

Николь вспорхнула и, одернув шифоновое платье, обнажающее прелесть длинных ног, молча пошла с журналистом.

Автосервис «Пробег»

Того же дня и времени

Журналисты подошли к гаражу в самом конце центральной улицы. Металлические ворота были распахнуты настежь. Машина Булавина стояла сбоку гаража на обочине.

– Макс, ты тут? – зычно спросил Кир.

Спустя мгновение показалась сухощавая фигура молодого человека. На нём был одет синий рабочий полукомбинезон. Нагая кожа груди, шеи и рук бросалась в глаза многочисленными татуировками. Николь слегка растерялась, когда осознала, кто перед ней возник. Мужчины обменялись рукопожатием, и Кир направился к машине, чтобы осмотреть её. Николь взглянула на незнакомца: от него исходил леденящий холод, словно они не были знакомы, не говоря уже о двух прекрасных ночах удовольствия.

(«Теперь понятно, почему он сказал, что Кир не сможет уехать.»)

– Значит: Макс? Наконец-то я узнала твоё имя!

Снисходительная полуулыбка заиграла на его губах. Он сделал бойкий шаг к девушке.

– Не уезжай! Ты нужна мне.

Эти слова, произнесенные удивительно мягким, но убедительным голосом, вызвали в Николь тоску. Ей хотелось снова касаться своими губами его гладкой кожи, ровно как два упоительных вечера в подряд, но присутствие Булавина сдержало её на месте.

– Похоже, всё в полном порядке, – отозвался Кир, возвращаясь к двоим у ворот. – Я бы даже сказал: машина, как новенькая! Благодарю, Макс.

Пока Николь и Макс глядели друг другу в глаза, Кир достал бумажник и протянул вознаграждение парню, которое тот равнодушно, не считая купюр, убрал в карман.

– Нам пора, время не ждёт, – сказал Булавин, отходя назад к машине. – Николь, поехали!

Испытующий взгляд Макса не давал журналистке заговорить твёрдым голосом.

– Кир. Нам надо поговорить…

Булавин рассеянно закрыл дверцу автомобиля, и они вместе отошли в сторону. Макс устроился на бревне рядом с открытыми воротами гаража и подкурил самокрутку.

– Я не могу уехать сейчас, – сказала Николь Булавину. – Передай Семену Альбертовичу, что я готовлю мощный материал для журнала. Мне нужно две недели, и я вернусь.

Кир изменился в лице.

– Ты совсем спятила! Я не оставлю тебя здесь. Что если тебе понадобится помощь? Ты даже связаться со мной не сможешь!

– Не стоит переживать. Интуиция подсказывает мне, что в посёлке происходит нечто удивительное! Я должна докопаться до истины, – она взглянула на него строже. – И это моё окончательное решение!

– А, может, всё дело не в материале? – прошипел Кир, метнувшись взглядом от Макса к Николь, – а в нём?

– В ком?

– Признайся, ты нашла любовника здесь! Вчера вечером я выходил в кабачок, и тебя там не видели. Да и Макса тоже... – он властно схватил Николь за локоть, а она обернулась назад.

Макс продолжал спокойно курить, не сводя с них любопытных глаз. У него был уравновешенный вид человека, не без интереса ожидающего, чем разрешится неизведанная судьба. Николь снова поглядела на Кира с некой ненавистью, а Кир в ответ пристрастно и колко.

– Не делай глупостей! – прибавил он. – Ты же знаешь, как я сильно люблю тебя.

– Мне больно!

– А он тебе не причиняет боли?

– Твоя глупая ревность убивает наши добрые чувства. Оставь меня!

Кир отпустил девушку. Его красное лицо перекосилось от негодования. Он швырнул сумку в багажник и завёл машину; мгновение спустя раздался свист колес по асфальту, после которого чёрный автомобиль стремительно удалялся прочь.

Николь продолжала смотреть ему вслед, ничуть не сомневаясь в верности принятого решения. В её голове появилась пульсирующая боль, и она полезла в рюкзачок за обезболивающим средством, зная, что та самопроизвольно не исчезнет. Макс подкрался сзади и, обняв Николь, прижался к её румяной щеке.

– Я хочу тебе кое-что показать… – хриплым голосом сказал он.

Глава 7

Счастливые любовники пробирались по ковру папоротника в еловые дебри. Макс крепко держал Николь за руку, следуя немного впереди. Глухой лес выглядел мистическим местом. Откуда-то издалека доносился пронзительный крик неизвестной птицы. Витал запах свежей хвои. Лучи солнца, борясь с ветками, проникали к траве и поваленным трухлявым деревьям. В их ослепительно жёлтых полосах кружилась пыль, и весь воздух будто растворялся в искристой дымке зеленовато-золотистого оттенка. С осторожностью они ступали на бархатистый мох, и Николь не понимала к чему нужна подобная осторожность. «Змей вроде не видно, да и медведей тоже» – мысленно посмеивалась она. Боль, окутавшая её белокурую голову, начинала отступать, и Николь поймала себя на мысли, что здесь, на лоне природы дышалось свободно и легко, словно в кислородной камере больницы. С жадностью юного зрителя она разглядывала природный массив, поворачивая голову то влево, то вправо. Её сводила с ума любознательность, но она соблюдала терпение и ждала, пока Макс заговорит с ней сам.

– Стой! – неожиданно вскрикнул он. – Не двигайся!

В тот же миг, что вылетели слова приказа, Николь застыла с приподнятой в воздухе ногой. Она так испугалась, что крупная дрожь раздалась по всему телу.

– Что случилось? – спросила она Макса, блуждающего глазами по земле. – Что ты ищешь?

Ответа не последовало, что было весьма в его духе. Он поднял трухлявую ветку и кинул на место, куда собиралась ступить девушка. Послышался громкий лязг металла, и, сама того не ожидая, Николь звонко взвизгнула. Это был заржавелый капкан. От его железных тисков ветка разлетелась пополам.

– Здесь что водятся волки?! – робко уточнила Николь.

Макс загадочно улыбнулся.

– Нет, хуже: здесь водятся люди.

Она уставилась на него перепуганными глазами.

– А зачем людей надо ловить?

– Колонизаторы причиняют вред нашей природе и посёлку. Здесь спрятаны сотни таких ловушек в начале леса. Наступай на мои следы и смотри под ноги. Дальше будет безопаснее.

В сопровождении порхающих бабочек они долго брели по траве, пока не настигли открытого пространства посреди леса. Взору открылся потрясающий вид на шумящий водопад. Он изливался с крутой обрывистой скалы в широкий залив на площадке. Пологий берег залива выстилала мелкая гладкая галька, а темно-синие воды его напоминали глубины бескрайнего океана. Сразу за бурлящим водопадом виднелись холмистые горы. Николь остановила взор на огромном валуне у залива, где притаилась дивная птица. Её длинный хвост напоминал красочные иллюстрации к народным сказкам; зелёное оперение и малиновое брюшко переливались золотом на играющем солнце. Такую птицу Николь наблюдала в качестве узора на посуде в Красном Ручье.

– Вот это да! – скандировала Николь.

Макс поглядел на лучезарную девушку и широко улыбнулся. Живыми, полными непередаваемого восторга глазами она разглядывала причудливую пташку.