А потом раздался прерывистый стон, и грудь мужчины заходила ходуном. Я тут же вскинула голову, глядя в побелевшее от потери крови лицо. Он закашлялся, и изо рта вытекла струйка крови. Он жив! Жив! И с какой-то непонятной уверенностью я поняла, что еще могу спасти его. Вековые потаенные знания, заложенные в меня при рождении Природой, подсказывали это. Толком не осознавая, что делаю, я положила руки на раненую грудь и позволила себе сделать то, чего никогда раньше не позволяла. Выплеснуть наружу энергию. То, что было скрыто во мне и чем я должна была делиться только с сородичами. И чего упорно не желала отдавать им. Меня всю выгнуло от переполняющих ощущений. Я казалась самой себе наполненной светом и электрическими разрядами. Они струились по моему телу, черпаясь из глубин мироздания, и перетекали сейчас в этого смертного.

Я видела, как затрепетали веки воина, а потом поймала непонимающий замутненный взгляд янтарных глаз. Рана в его груди затягивалась, восстанавливались поврежденные покровы, а на его лице сменялись самые разные эмоции: изумление, неверие, а затем глубокое восхищение, смешанное с благоговением. Он не отрывал от меня взгляда, и я чувствовала, как все мое естество откликается на чувство, горящее в его глазах. И как мое сердце наполняется таким счастьем, какого никогда еще не испытывала.

– Кто ты? – послышался хриплый голос воина, и сам звук его заставил затрепетать и ощутить томление внутри.

Переполняющие всю меня эмоции были так сильны и неудержимы, что на глазах даже слезы выступили. Слезы радости и облегчения из-за того, что он жив! Что с ним все будет в порядке. Майлин протянул ко мне руку – неуверенно и осторожно, будто боялся, что я сейчас исчезну. В его ладонь скатилась одна из моих слезинок, тут же на глазах затвердевшая и превратившаяся в сверкающую бриллиантовую каплю. Ошарашенно глядя на меня, воин хотел еще что-то сказать, но в этот момент меня отшвырнула от него непонятная сила.

Миг – и перед глазами снова зеркальная стена, а я вновь в роскошных холодных покоях. Рядом со мной весь трясущийся от переполняющей его ярости Аралан. Он взмахнул рукой – и вместо воина в зеркале теперь отражалась я сама и он, стоящий рядом. Только тогда непонятное состояние, овладевшее мной, исчезло. И я вернулась к реальности. Но как же больно было к ней возвращаться! Я смотрела в перекошенное лицо мужчины, и видеть его казалось сейчас мучительным. Все мое естество стремилось к другому – тому, в чьих руках я вместе со слезой оставила сегодня свое сердце.

– Ты могла погибнуть! – выдохнул Аралан, тряся меня за плечи. – Еще и столько энергии отдала ему! Ты понимаешь, что могла вообще не вернуться?! Сил бы не хватило.

– Я даже не знала, как мне это сделать, – безразлично откликнулась я, с тоской глядя в зеркало. – А что если я не хотела возвращаться?

Его пальцы медленно разжались, я невольно снова перевела на него взгляд. Теперь в глазах Аралана читалась тревога. Он осторожно провел по моему лицу, нежно и трепетно.

– Что с тобой такое? Ты как-то изменилась…

– Да? – я слегка приподняла бровь, совершенно не чувствуя изменений.

– Девочка, наконец, научилась открываться, – послышался с порога мелодичный голос Королевы. – И это хороший знак. Я ощутила выплеск ее силы. Нечто невероятное… – ее голос стал задумчивым. – Намного сильнее, чем у меня. Притом эти эмоции, которые она передавала. Они такие необычные. Живые…

– Жаль, что я не смог ощутить это… – тихо сказал Аралан.

– Ты пока не связан с ней, – напомнила Королева и подошла ко мне. – Что вызвало у тебя такие эмоции, девочка?

Аралан с неохотой отпустил меня и резко взмахнул рукой, вновь возвращая изображение в зеркале. Я тут же с жадностью уставилась на открывшийся мир смертных. Мой воин, целый и невредимый, скакал на своем коне домой. Иногда подносил к лицу сжатую в кулаке руку, разжимал ее и задумчиво смотрел на сверкающую бриллиантовую капельку. У меня сердце защемило, настолько велика была нежность, охватившая в этот момент. Королева восторженно воскликнула:

– Снова чувствую это! Удивительно!

Аралан же с болью смотрел в мое лицо. Наверное, только я смогла различить его шепот:

– Зеленые…

– Эти эмоции вызывает у тебя смертный? – проговорила Королева, подходя ближе к зеркалу и разглядывая лицо воина. – Природа-мать сказала, что для того, чтобы раскрыться, тебе нужно полюбить… Может ли такое быть, что этот воин предназначен тебе судьбой?

В моей душе всколыхнулась надежда. Не знаю, чем было то чувство, какое испытывала к нему, но больше всего на свете хотела быть с ним рядом. Что если это возможно?

Послышался протестующий вопль Аралана:

– Это невозможно! Он смертный! Тупое дикое животное… Она не может полюбить… его.

– В силе Природы изменить его структуру, позволить ему стать одним из нас, – спокойно возразила Королева.

Аралан изрек такое грязное ругательство, что мы обе в ошеломлении взглянули на него. Потом, взяв себя в руки, он прошипел:

– Мы должны быть абсолютно уверены!

– Согласна, – с улыбкой откликнулась Королева. – Должны быть уверены, что он достоин ее. Что полюбит ее так же сильно. Больше жизни и себя самого…

– Полюбить ее легко, – с горькой улыбкой заметил Аралан. – Стоит лишь взглянуть на нее и все в душе переворачивается.

А меня вдруг пробрало холодом, мелькнула ужасная догадка. То выражение, какое я сейчас вижу на лице Майлина. Что если его привлекла ко мне только красота? Что если все будет так же, как с Араланом? Ему будет плевать на то, что происходит внутри меня… Осознавать это будет так больно, что вряд ли я в полной мере смогу радоваться этой любви.

– Мы должны его проверить, – вновь заговорила Королева. – И сделать это можно будет только одним способом. Готова ли ты на время стать смертной, девочка?

Аралан застонал, я же неверяще прижала руку к заколотившемуся сердцу.

– А это возможно?!

Даже мечтать о таком не могла! Одна лишь мысль о том, чтобы погрузиться в ту жизнь, за которой я до этого могла лишь наблюдать с тоской и горечью, пробудила внутри целую бурю эмоций.

– Для Природы-матери ничего невозможного нет, – улыбнулась Ориэль. – Она даст тебе новую оболочку… И если он полюбит тебя даже такой… Вполне обычной и не слишком красивой… Вот тогда я буду точно уверена, что вы предназначены друг для друга.

Аралан злобно усмехнулся.

– Что ж, я буду с интересом наблюдать за всем этим. Уверен, что смертный проверку не пройдет.

Сердце сжалось от тревожного предчувствия при виде его уверенности. Но я постаралась убедить себя, что в Аралане говорят всего лишь злость и уязвленное самолюбие.

***

Глядя на себя в зеркало все в той же комнате портала, я долго не могла поверить, что это я. Настолько мое отражение отличалось от того, что привыкла видеть. Хотя ничего отталкивающего в моем новом облике не было. Девушка невысокого роста, худенькая и хрупкая, без всяких соблазнительных изгибов. Груди почти не было заметно под темно-серым простым платьем, какое в мире смертных носят крестьянки. Кожа да кости – иначе не скажешь. Личико узенькое, неприметное совсем. Тонкие губы и чуть вздернутый носик. Волосы темные, но не черные, собраны в слегка растрепанную косу. Пожалуй, единственным, что было примечательного в этом лице, – глаза. Мои прежние. Сейчас они казались аквамариновыми. Голубыми, но в них четко проглядывалась примесь зеленого. Вообще я заметила, что с тех пор, как узнала, что смогу пожить в мире смертных, зелень почти не исчезала из них. Аралан, тоже вызвавшийся проводить меня в это удивительное путешествие, разглядывал меня так же пристально. Мне показалось, что в его глазах застыла боль, но сейчас я не была в этом уверена. Вместе с обретением нового тела я лишилась возможности чувствовать эмоции сородичей.

– Теперь твое тело смертно, – сказала Королева. – Оно подвержено боли и его могут повредить. Конечно, умереть ты не сможешь. Если убьют твою оболочку, просто снова окажешься здесь. Станешь собой прежней. Но все же ощущения эти неприятные, так что стоит постараться их избежать… Природа-мать сказала, что кое-что из возможностей тебя прежней оставила. Ведь это часть не только тела, но и души. Но будь осторожна. Старайся не проявлять того, что ты иная. В том мире к этому относятся настороженно.