- И ты слишком много говоришь это слово.

Следует тишина.

Длинная тишина.

Луи оживает:

- Гарри Стайлс. Ты только что пошутил каламбуром?*

Они смеются, просто смеются, Луи, сгибаясь, хихикает, сжимая губы, Гарри широко улыбается, едва позволяя смешку вылететь изо рта, выглядит довольным собой.

- Я больше никогда не буду с тобой разговаривать, - фыркает Луи, улыбаясь.

Гарри смотрит на него какую-то секунду и снова возвращает свое внимание к зажатой в руке лилии.

- Не думаю, что я замечу, - губы дергаются в ухмылке.

Луи кидает в лицо Гарри подушку, ломает стебель цветка напополам, заставляя его уже по-настоящему засмеяться.

***

- Теперь давай выберем тебе наряд на вечер. Я ведь все-таки организатор…

- Соорганизатор.

- Ну так вот, мне нужно одобрить твой выбор. Ты должен быть достаточно нарядный и изысканный. Но не претенциозно изысканный. Привлекательно изысканный. Словно ты умеешь надевать штаны, но вполне можешь забыть их в машине своего друга.

- Я не знаю, что это значит.

- Это выражение.

- Такого выражения не существует.

- Слушай, ты моей помощи хочешь или нет?

- Нет.

- Но я все равно помогу тебе, так что замолчи и позволь мне украсить тебя как павлина. Павлин уже есть, осталось украсить.

Гарри позволяет Луи отвести его к гардеробу.

***

Вечер накрывает университет с головой, и Луи с неохотой подбирает сумку и готовится к выходу, пока Гарри звонит поставщикам и массово отправляет сообщения о вечеринке всем, кому не лень.

В голове все еще странно гудит из-за сегодняшнего дня - подозрительно счастливого дня - который он провел с Гарри, и ему не хочется уходить, но на нем все еще плохо сидящий джемпер и узкие джинсы, что расходится с его моральной эстетикой - в таком виде нельзя появляться на вечеринках как соорганизатор.

- Что ж, - вздыхает Луи, когда Гарри заканчивает очередной звонок. - Думаю, мне пора вернуться и переодеться. Будь готов. Забери Найла - он будет ждать меня.

Гарри кивает и рассматривает Луи.

- Вы с Найлом хорошие друзья?

- Да, я думаю, - удивленный вопросу, отвечает Луи. - Он был самым первым другом, которого я здесь встретил.

- Ты не знал его раньше?

- Неа. Встретил его в тот день, когда переехал сюда.

Гарри кивает, словно подтверждает что-то в своей голове, и направляется к двери.

- Тщательно подготовься к вечеринке. И, все же, постарайся выбрать что-нибудь из того, что предложил я, - дразнит Луи.

- Я даже немного взволнован, - говорит Гарри, открывая Луи дверь. - Прошло столько времени с тех пор как устраивал вечеринки вместе с кем-то.

- И правда, - размышляет Луи, кивая в благодарность. - Ты был такой монашкой в последнее время. - Он делает паузу. - Если не учитывать кучу секса.

Гарри ухмыляется, но улыбка не касается глаз.

- Приятное изменение.

- Надеюсь.

Он поднимает брови.

- Ты надеешься? Конечно, приятное - все уже начинают думать, что я стал скучным.

- Хорошо, - четко говорит Луи. - Пускай думают, - он продолжает под настырным вопросительным взглядом Гарри. - Если существуют люди, которые искренне верят, что ты скучный - ты, кто коллекционирует кошачьи фигурки и устраивает пикники в разгар зимы - то тогда они точно не те люди, что заслуживают быть вокруг тебя.

- Что ты-

- Они смотрят на тебя как на листок бумаги, Гарри, - продолжает объяснять Луи, полностью поворачиваясь к Гарри, в чьих глазах удивление и концентрация. - Словно ты - одна плоская поверхность, на которой бы были видны все изъяны, если бы они там были, и все. Будто в тебе больше нет ничего, кроме того, что ты показываешь. Просто веселье. Просто наслаждение и… - Он замолкает, не хочет говорить “поиграться и выбросить”, хоть слова и жалят язык, зудят в мыслях. - Ты не такой. Ты больше похож… на книгу. У тебя есть обложка, и да, она веселая, но, эм, за ней же так много, правильно? Под обложкой удивительные цитаты, и запоминающиеся отрывки, и так много всего остального, так много, что… понимаешь, нельзя понять с первого чтения? Что-то, что важно, что-то существенное. Понимаешь? - заканчивает он, прекрасно осведомлен, что мямлит, бессвязно излагает мысли, но он делает это искренне. Заканчивает речь, опуская руки по бокам, смотрит на Гарри.

Он не планировал говорить об этом так складно и бесперебойно.

Но, несмотря на отсутствие у Луи красноречия, Гарри, похоже, понял суть, теперь смотрит на Луи каким-то задушенным и в то же время довольным взглядом, губы дрожат в улыбке, в глазах мечется нечто среднее между растерянностью и радостью.

- Ты начинаешь звучать как я, - говорит он, сжимая губы, ладонь на двери, Луи стоит в проходе, соединяющем квартиру Гарри с остальным миром.

- Приму это за комплимент.

Оба широко улыбаются, встречаясь с холодным ветром, облизывающим кожу, издалека доносится приглушенный гул людей.

- Если я книга, - говорит Гарри, его улыбка становится еще шире, заставляя ноги Луи задрожать, - тогда кто ты? Книга для детей?

Луи смеется. Смех сливается с солнцем.

- Наверное, сказка. - Он искренне улыбается, засовывает руки глубже в карманы жакета, потирает подбородок об мягкую ткань шарфа, плотно обернутого вокруг шеи.

- Тогда какая? Питер Пен? - в голосе слышна насмешка, но нежность перекрывает все остальное, обнимает Луи теплом и лестью.

Он, наверное, никогда не привыкнет к доброй стороне Гарри.

- Да, наверное, - Луи снова смеется, его голос еще никогда не был таким мягким, он наклоняет голову, рассматривая Гарри, под джемпер забирается холодный ветерок. - Вечно молодой, - улыбается он. - И незрелый.

Из Гарри вырывается смех, он смотрит на Луи светлым любопытным взглядом.

- Тогда какой сказкой буду я?

- Пиноккио, - сразу же отвечает Луи.

Гарри озадаченно моргает.

- Пиноккио? Почему?

‘Потому что ты стал настоящим’ - хочет подразнить Луи, хочет засмеяться.

- Потому что, клянусь, твой нос с каждым разом становится все больше, - вместо этого говорит он и не может удержать вырывающийся смех, когда слышит возмущенный крик Гарри и видит взгляд, полный смятения. - До вечера, коллега, - продолжает он, подавляя хихиканье и поворачивается.

- Гарольд, - на автомате поправляет Гарри, все еще слегка обиженный высказыванием.

- Гарольд, - вносит изменения Луи, улыбаясь. - Гарольд, мой коллега.

Гарри смотрит, Луи смеется, и они обмениваются улыбками, прежде чем Луи машет на прощание и спускается по лестнице в сад.

***

- Шесть часов, Томмо! Нам пора! - кричит Найл, с иголочки одетый в костюм шоколадного цвета и белоснежные найки. Он смотрит на часы. - Они могут уйти без нас, а Нельсону я дал выходной, мы будем в полной жопе, если ты сейчас же не выйдешь!

- Готов! Пойдем! - кричит Луи и выходит из ванной комнаты (где он, конечно же, не провел больше половины часа, это было бы просто ужасно) в кремовом костюме. Он, конечно же, не пренебрег ранее сказанным выражением “эггног - мой новый фетиш” и оделся во все, сочетающееся с цветом напитка. Но все лишь в честь праздничного сезона. И вечеринки, где он, технически, соорганизатор.

Не из-за Гарри или кого-то еще. Он не добивается смеха, улыбки или неохотного дружеского закатывания глаз. Конечно, нет.

Это было бы странно.

Брови Найла взмывают вверх, когда он видит Луи.

- Ты типа снегом нарядился или что?

- Или что, - закатывает Луи глаза, осторожно, без надобности проводит руками по жакету.

- Я соорг-

- Да, да, устраиваешь вечеринку, это я уже слышал, - отмахивается Найл и следует к двери, в одной руке бутылка Джеймсона, в другой - Хеннеси. - Все еще не могу поверить, что Гарри на это согласился. Он передумает.

- Нет, не передумает. Все, пойдем, жеребец, - торопит Луи, идет за хохочущим Найлом и оставляет квартиру в тишине, захлопывая дверь.

***

Когда они приходят к Гарри, самое последнее, что Луи ожидает увидеть - это Зейна и Лиама практически в одинаковых костюмах карамельного цвета, курящих сигары и попивающих эггног - мутная жидкость оседает на стекле стакана каждый раз, когда они делают глоток.