- Чернейший, - соглашается Луи, и они одновременно смотрят вниз, на бумаги перед ними, Луи пытается скрыть улыбку, и Гарри выглядит так, словно он не ненавидит Луи.

Урок продолжается, легкий, информативный, движения Гарри спокойные, расслабленные, Луи действительно заинтересовался предметом.

И затем тридцать пять минут проходят. У Гарри вибрирует телефон.

Они оба дергаются, удивленные внезапной встряской стола, Гарри смотрит на экран, глазами пробегая по сообщению.

- Они скоро придут, - говорит его голос, и звучит он жутко пусто, но Луи замечает в нем немного сожаления, а может ему просто все кажется.

- Оу, - Луи пытается звучать равнодушно, но он понимает, что его брови непроизвольно поднимаются из-за раздражения, он начинает собирать свои вещи. - Как весело.

Гарри кивает, прокашливается и двигает тонкую стопку бумажек к встающему Луи. Он сглаживает ткань свитера и проходится ладонью по брюкам.

- Увижу тебя завтра. На вечеринке, - говорит Луи, застегивая пенал, он понятия не имеет, что за херовое чувство заседает в животе. И неоднократно поглядывает на Гарри.

Он кивает.

- Выучи все, - добавляет он, поправляя рукава. - Доложи о полученных выводах. Запиши любые имеющиеся вопросы. Ты знаешь, что нужно делать.

Его голос такой деловой, такой серьезный, такой отстраненный, словно не они шутили пару минут назад про кошачью еду.

- Можно мне написать список вопросов, относящихся к уроку, и еще один список вопросов, совершенно к нему не относящихся? Например, вопросы о тебе? - спрашивает Луи, слегка улыбаясь, разглядывает Гарри, складывая остатки вещей в сумку. Он не знает, зачем сказал это, как вообще слова вылетели из его рта, но обыгрывает их улыбкой, чтобы звучать непринужденно, дразняще, а не жутко, он не хочет пугать робкую белку, начинающую выходить из своего дупла.

Гарри моргает, прекращает прихорашиваться и осматривает Луи, брови немного нахмурены.

- Зачем тебе это делать?

И Луи открывает рот, чтобы ответить, но распахивается дверь, впуская в квартиру тела и разрозненные голоса, заполняющие пространство.

- Гарольд! - хором здороваются они; медленно, но стремительно вокруг него постепенно окутываются красивые люди, Гарри продолжает смотреть на Луи, тот улыбается в ответ и поворачивается, направляясь к двери. Ему нужно уйти раньше, прежде чем раздражение возьмет над ним власть. Потому что какой-то богатый парень с каштановыми волосами просто подходит и, не здороваясь, начинает расстегивать ремень Гарри, кто, блять, так делает? И какого хера Гарри позволяет с собой так обращаться?

Луи плетется обратно в квартиру, думая о завтрашнем дне, чувствуя себя пиздец странно. А на его губах даже играет улыбка, и ее причиной стал Гарри Стайлс, подумать только.

Комментарий к Глава 17.

от автора:

Песня Гарри - “Un Bilo Titled” by Peter Doherty. В идеале, конечно, послушайте акустическую, но альбомная версия тоже хороша.

Глава написана под песню “Caring is Creepy” by The Shins

Спасибо за чтение! Кажется, я влюбляюсь в вас и ваши комментарии. <3

========== Глава 18. ==========

Наступил Хэллоуин.

Луи понял это сразу же, как проснулся, потому что перед ним шумел и маячил Найл, размахивающий тыквенным элем.

- Счастливого Хэллоуина, друг!! Выпивка за мой счет!! - кричит Найл, лучезарно улыбаясь и прижимая холодные бутылки к щекам Луи, похоже, это первый раз, когда Луи думает, что лучше бы он проснулся от звука пианино.

- Твою мать, да что же ты за человек, - хрипит он сонным голосом и пытается сориентироваться во времени; итак: утро, суббота, через несколько часов у Зейна намечается вечеринка. Охуенная, костюмированная, алкогольная, очень жаркая и дорогая вечеринка.

И, похоже, только поэтому Найл до сих пор не разбил все бутылки эля себе об голову.

- Ты костюм приготовил? - спрашивает золотой лучик ебаного солнышка, откупоривая бутылку и моментально выпивая половину содержимого. Луи трет глаза и ресницы подушечками больших пальцев и усаживается на кровати.

- Все приготовлено, могу идти хоть сейчас. Сам-то готов? - Луи ожидающе смотрит. - Кем ты вообще будешь? Ты мне ни разу не говорил.

Найл широко улыбается, растягивая влажные губы, и ставит теперь пустую бутылку на стол.

- Это сюрприз, - он вытирает влагу с губ подолом футболки.

- Звучит многообещающе, - усмехается Луи, со звуком потягивается, вскакивает с кровати, надевает штаны и снова тянет руки за голову.

- Честно говоря, я очень жду сегодняшнего вечера. Так давно не был на вечеринках.

Он выходит из спальни и ох.

Черт возьми.

- Мы вырезаем тыквы! - кричит Найл, встает с кровати и прыжками приближается к Луи, в это время входная дверь открывается, и заходит Рори с еще одной огромной тыквой, с трудом удерживая ее, он идет на кухню. Луи бы хотел помочь - он любит Рори - но нет. Неет, слишком рано, чтобы таскать тыквы. Он садится в крутящееся кресло, трет глаза ото сна и кладет ноги на другой ближайший стул.

- Я хреново делаю фонари Джека, - зевает Луи, проводя рукой по запутанным волосам, но он не может отрицать того, что звучит это очень даже весело. По крайней мере, гораздо веселее, чем повседневные вечера с Найлом, когда они просто смотрят телевизор, едят, зависают с другими парнями и слишком много пьют. Что, если честно, уже порядком поднадоело.

- Так мы поучаствуем в подготовке к Хэллоуину. Нужно же поддерживать традицию, ага? - гордо улыбается Найл и слегка бьет кулаком по его плечу.

Луи вяло на него смотрит.

- Дома мы никогда не вырезали тыквы. Поэтому не, у меня это не традиция.

- Никогда? Что?

Он кивает:

- Никогда. Маме не нравился запах, и она ненавидела внутренности тыквы.

Найл широко открывает глаза.

- Океей, я поговорю с Джо. Так ведь нельзя. У тебя же, вроде бы, младшие сестренки есть?

- Пять, - снова зевает Луи, Найл возмущенно фыркает.

- Так дело не пойдет. Это же детство, Луи, детство!

- Да, да.

Рори заносит еще одну огромную тыкву, его колени заметно дрожат.

Утренний свет проникает сквозь большие окна, наполняет их квартиру мягким светом, всё вокруг словно кричит: “осень!”. Сквозь приоткрытые окна просачивается едва уловимый запах горелых листьев, к стенам университета прислонились студенты, одни куда-то спешат, другие - флиртуют, переписываются, увлеченно разговаривают о сегодняшних планах на ночь; вся территория пестрит насыщенными оттенками - преобладает оранжевый - толстых свитеров студентов.

Луи проснулся пять минут назад, а по его телу уже растекается приятное ожидание и чувство праздника - такого он уже годами не чувствовал, наверное.

- То есть завтрак за твой счет? - с невинным видом спрашивает Луи, хлопая ресницами. - В честь Хэллоуина и все такое.

- Я подумывал о сладком завтраке. Потому что, блять, ни на какие ‘сладость или гадость’ я больше не хожу. Несправедливо.

- Мы можем сходить. А что они нам сделают? Вызовут полицию? Начнут крупное расследование?

Он пожимает плечами.

- Мне как-то стремно. Хотя, кто знает, может потом. Посмотрим. Вернемся к делу: сладкий завтрак. Сначала мы пойдем в ближайший Теско, нагрузимся продуктами, а потом в пекарню на Главной Улице. М, как тебе?

Ох, звучит просто охерительно. Луи не особо любит сладкое, но один день в году можно сделать исключением. К тому же, после произошедшего с ним за год, он заслужил.

- Прекрасно, Ирландец. Забирай меня.

- Отлично, - улыбается Найл и кладет руки на бедра, оглядывая квартиру в надежде найти Рори, который почти вышел за дверь, чтобы принести другую тыкву.

- Эй, приятель. Пойдем с нами завтракать.

- Найл, мне еще нужно четырнадцать тыкв принес-

Найл снисходительно машет рукой, направляясь в свою комнату.

- Забудь о них. Ты идешь, я угощаю.

Рори больше кажется раздраженным, а не благодарным; Найл прикрывает дверь в свою спальню, Луи, обняв себя за плечи, крутится на кресле и улыбается.