В голове не перестают крутиться настойчивые, изводящие вопросы: почему он здесь? Почему Гарри привез его? Он приехал сюда специально, чтобы сделать что-то важное, что-то, что он хотел - пришел сюда не просто по прихоти. У Гарри есть какая-то цель. Луи просто не знает, в чем она заключается. И тем более не знает, почему он в этом участвует. Если судить по поведению Гарри раньше, он определенно не хотел компании Луи, был в настроении еще хуже, чем обычно, но они здесь. Вместе.

Луи не может ухватиться даже за ниточку, чтобы вытянуть хоть какой-нибудь смысл.

Он больше не пытается. Лишь идет в комнату, из которой льется свет.

Он обнаруживает большое пространство, заполненное лишь пустыми красивыми клетками для птиц - ничего больше. Некоторые подвешены к потолку, некоторые стоят в одиночестве, некоторые - на большом гранитном камине в дальнем конце комнаты. Они различны по цвету и размеру, замки с обколотой краской, пахнет старым железом и деревом, комната утопает в тишине. Луи, несмотря на их количество, фокусируется не на клетках, а на источнике света, на стеклянных створчатых дверях, ведущих на балкон. Занавески закрывают двери не полностью, оставляя много пространства для рвущегося внутрь солнца, Луи подходит к ним, прижимая руку к теплому стеклу.

И стоит.

Он толком не понимает, что делать - потому что комната слишком тихая, слишком замкнутая, слишком жуткая, слишком чужая. Потому что сейчас Луи даже не уверен, помнит ли о его присутствии Гарри, может он просто забудет его в высокой, темной, красивой ловушке особняка, наполненного воздухом, что душит свет и с объятиями встречает темноту. Потому что он глядит на сад с бесконечными розами, фонтанами с русалами, выплевывающими воду, потому что он окружен золотом, стеклом, мрамором, а сам одет в футболку rolling stones и красные джинсы.

Гарри укрыл его от надоедливой матери, привез его в пустой особняк, в место, о котором Луи не мог даже подумать. Ведь это дом Гарри. Личное место.

Он стоит, смотрит на стекло и далекий пейзаж, отчаянно желая повернуть время вспять и не соглашаться идти за ним.

***

Спустя какое-то время Луи идет искать Гарри.

Он не хочет быть оставленным здесь, ему некомфортно, плохо от этого места, день был просто ужасным, он просто хочет вернуться в свою квартиру, которая теперь кажется гораздо менее пафосной, и покурить, выпить, поесть и поиграть в видеоигры.

Черт, да он даже готов слушать игру Найла на пианино.

Луи идет по незнакомым коридорам, оставляя комнату с клетками позади, и, наконец, после неловкого стучания в закрытые двери, практически разбив стеклянные бесценные вазы, чуть не порезавшись об меч - он натыкается на страшную, темную комнату, в которой стоят рыцарские латы, ржавое оружие за стеклом и мечи, висящие на стенах и прямо над дверью, в общем, опасное место - находит Гарри, облегченно вздыхает при виде высокой смутной фигуры парня, прижавшего к уху телефон.

Он стоит в центре большого зала на первом этаже, сжав кулак, опустив голову, низко и глухо бормочет.

Луи слышит лишь последнее предложение.

- Его здесь нет.

Сказано так подавлено, тихо, почти что со страхом, что Луи чувствует как сжимается сердце - он чувствовал себя так же, когда видел его, плачущего в своей комнате.

Черт.

Луи не может разобраться и понять Гарри. Не может, потому что он его одновременно и раздражает, и отвращает, выбивает из колеи своим поведением, вызывает сострадание. Часть его хочет уйти, улизнуть, включить телефон и позвонить Найлу, или маме, да кому угодно, просто уехать домой, забыть о сегодняшнем дне, о Гарри Стайлсе, о его осторожно подобранных словах и размытом взгляде, но он не может, просто не может. Луи возвращается обратно в тень и ждет в молчаливой, но яростной борьбе противоположных мыслей, пока Гарри договорит по телефону.

Кого здесь нет? Кого Гарри ищет?

Луи кажется, что он знает, где-то на задворках сознания знает, но не понимает этого; слишком много вопросов и ни одного гребаного ответа - для Луи это самое раздражающее состояние в мире - поэтому он не пытается додумать какие-то детали, лишь ждет.

Гарри бормочет прощание после других неясных бормотаний, резко опускает руку, крепко держа телефон. Его голова все еще опущена, Луи наклоняется вперед, понимая, что Гарри его не замечает, и видит решительность на его лице, почти маниакальную. Заглушает эмоции, прожигающие насквозь его кожу.

Он сжимает кулаки - по рукам словно зуд.

- Вот ты где! - громко кричит он, не в состоянии смотреть, что будет дальше, выходит из тени. Он возвращает назад свой нахальный тон, свою вольную походку и раздраженно-удивленное выражение лица, устойчиво игнорируя грызущие эмоции, распаляющие внутренности.

Нет. Луи не эмоциональный. И нет. Ему плевать, что там с Гарри, разрушен ли он, подавлен ли. Плевать на него всего.

Гарри поворачивается, надевая на лицо маску безразличия, холодный взгляд впивается в Луи.

- Я сказал тебе ждать, - говорит он, засовывая телефон в карман.

- Знаю, - приторно улыбается Луи.

Гарри раздраженно осматривает его и отворачивает взгляд, презрительно усмехнувшись.

- Место такое, - говорит Луи, засовывая руки в карманы, делая шаг. - Не понимаю, как можно жить в таком доме.

Гарри молча пожимает плечами.

- Ты, наверное, гордишься этим, да?

- Чем?

- Жить здесь. Быть связанным с таким местом.

Гарри оборачивается, не выражая никаких эмоций, смотрит на высокие сводчатые потолки и гобелены.

- Меня это не волнует.

Луи удивленно улыбается и вскидывает брови.

- Тогда у нас есть хотя бы что-то общее.

Глаза Гарри скользят по Луи, их взгляды встречаются, не моргая, он смотрит в его глаза. Луи чувствует угрызение совести за то, что постоянно входит не в тот момент, чувствует странное желание узнать ответы на все вопросы, крутящиеся в голове, даже когда он прочищает горло, Гарри не перестает на него смотреть.

- Ну? - внезапно спрашивает Луи, нарушая тишину. - Ты не хочешь мне тут все показать? - он вопросительно склоняет голову, делая пару шагов в сторону Гарри.

Вновь наступает тишина, облака движутся, закрывая собой солнце, приглушают солнечные лучи, пытающиеся проникнуть сквозь зашторенные окна.

- Нет, - отвечает он, но голос неуверенный, он явно мыслями в другом месте, истощение в его глазах и напряженность, читающаяся на коже встряхивают Луи, вскипают кровью и режут ножом сердце.

К черту.

Он видел темную сторону Гарри, видел его дерьмовое настроение, его взгляды, его слезы, но не таящееся беспокойство, что так мучительно его тревожит, заставляет пальцы дрожать и неприятно скрести в горле. Луи не хочет больше видеть покинутое приятными эмоциями тело, лицо, личность.

Поэтому он улыбается, ни о чем не думая подходит к Гарри и игриво подталкивает его локтем в бок.

- Ну же. Просто бегло покажи? Может я даже позавидую. Возненавижу свою жизнь, мечтая быть тобой. А, как тебе такое милое предложение? - дразнит он, широко улыбаясь, толкает в бок еще сильнее, пытаясь сгладить его острое беспокойное состояние.

И Гарри… Гарри улыбается в ответ. Улыбается, черт возьми.

Гарри Стайлс действительно улыбается.

Маленькая (крохотная, на самом деле) улыбка, грозящая расцвести, взгляд все еще темный и отдаленный, но губы дергаются, и появляются ямочки. Самая нежная, самая искренняя вещь, что Луи когда-либо видел, даже если спустя секунду она исчезает.

Луи практически слышит отказ, слышит, как отказывающие слова строятся в мозгу в предложение, вылетают из его губ и -

- Ладно, - вдруг смягчается он, говорит тихо и спокойно. И ничего больше. Ни очаровательного словечка, ни саркастического замечания, ни обаятельной улыбки. Простое “ладно”, и он выходит, расслабленной походкой передвигает длинные ноги.

Луи смотрит вслед, искренне удивленный, спохватывается и шагает вслед за ним.

***

Гарри показал Луи основной этаж, покорно называя каждую комнату и немного посвящая в ее историю, и в целом, вообще, был очень внимательным гидом. Он хладнокровно рассматривал комнаты или сосредоточенно наблюдал за Луи — попался несколько раз — пока тот трогал каждую поверхность и комментировал все, что сочтет нужным. (“Это дурной тон. Нельзя говорить такого рода вещи.” “Что? Ты хочешь сказать, что он не ханжеский и не воняет нафталином?” “Он не воняет нафталином” “Но ты не отрицаешь, что он ханжеский, да?” Гарри не ответил, повернул голову и делал что-то, подозрительно похожее на скрывание улыбки.) Все шло гладко и спокойно, их голоса эхом отдавались от стен, взгляды встречались друг с другом, усталость наполняла их, но Луи почти наслаждался ситуацией, почти наслаждался молчаливой манерой поведения Гарри, сопровождающего его из комнаты в комнату, словно призрак.