- Нет, ты ничего не портил, - настаивает Луи, в ушах все еще эхом отдается все, что Гарри ему сказал. Опять его накрывает информационной волной, опять происходит слишком много всего сразу.

- Джемма рассказала ему, - отчаянным голосом говорит он. - Блять, она ему рассказала.

- Рассказала что?

- О моей маме.

Внутренности Луи сжимаются, его переполняет жалость.

- Он не знал, что она… - Умерла, хочет спросить Луи. Но проглатывает последнее слово, он не может сказать это вслух.

Гарри поднимает голову, рассматривает его, и его взгляд такой… странный, чужой.

- Он знает, что я ее ищу.

Луи подавляет желание открыть рот.

- Ищешь…?

- Он знает, что я ее ищу, - повторяет Гарри, сердито, грустно, хмуро, убирая кудрявую прядь с лица тыльной стороной гладкой бледной руки. Его кожа выглядит как отшлифованная кость.

Луи трезв, до очертения трезв, но внезапно комната начинает кружиться, сверху вниз, справа налево, и он продолжает смотреть на Гарри, пытаясь понять, что тот только что ему сказал.

Гарри ищет свою маму? Маму, которая умерла, когда ему было девять, от передозировки?

Лиам посвятил его в детали на каком-то обеде давным-давно, еще тогда, когда они с Гарри друг друга ненавидели.

- Почему он такой? - спросил Луи с отвращением, наблюдая, как Гарри нежно прижимает свои губы ко ртам гостей, пихает бокалы с золотой каймой, наполненные до краев мартини, всем в руки, и улыбается криво, вероломно невинно, оценивая каждого взглядом.

- Потому что он всегда был таким, - спокойно ответил Лиам, в руке бокал, жакет застегнут на все пуговицы. Он прижался ближе к Луи, с восхищением посмотрел на него и, понизив голос, прошептал: - Даже когда умерла его мама.

- Найл говорил, - пробормотал Луи, делая глоток напитка, взглядом не теряя Гарри из виду.

Глаза Лиама заблестели, он улыбнулся. Наклонил голову ближе к голове Луи.

- Передозировка героином. Гарри был в школе. Я слышал, когда ему сказали об этом, он ответил лишь, что ему нужно пойти в магазин и выбрать достойный костюм.

Луи с отвращением потряс головой.

- Это ужасно.

- Это Гарри, - сказал Лиам и широко улыбнулся, когда Луи повернулся и недоверчиво на него посмотрел.

Но сейчас.

Сейчас Гарри здесь, на полу, оплакивает и говорит о своей маме, а в мозгу Луи все щелкает, трещит и крутится, история, которую он однажды собрал по кускам воедино, всеми теми отрывками и битами информации, которой его кормили, а он послушно глотал, теперь смешались и взорвались, разлетевшись по разным сторонам.

Луи не знает, кому верить. Луи не знает, что думать.

- Гарри… - говорит он, лишенный слов и кислорода.

- Джемма сказала, что я ее нашел, - продолжает Гарри, кривит лицо, но слезы не льются. Он смотрит на руки, вяло лежащие на его бедрах. - Потому что она разозлилась. Она хочет разобраться во всем, добраться до меня, потому что я никогда ей не помогал—но она не разрешала мне помогать ей, Луи! Поэтому сказала отцу, что я ее нашел.

Слова не имеют смысла. Опять много вопросов и никаких ответов. Опять биение сердца отдается в горле.

- Но она облажалась, теперь моя очередь смеяться, - продолжает Гарри со смехом, тихим, равнодушным, грустным, но все же смехом. - Потому что она не хочет меня видеть. Блять, моя мама не хочет меня!

- Гарри—

- Он так злится, Луи, - шепчет Гарри, сильно сжимает локоть Луи. - Он не хотел, чтобы я ее искал. Поэтому он заставил ее уйти после того, как я узнал, кто она.

Голова Луи кружится.

Что?

Что?

- Гарри, о чем ты говоришь? - чуть ли не молит Луи, подавленный и потрясенный, пытается заглянуть в пьяные сумасшедшие глаза.

Он не этого ожидал. Он не этого ожидал.

Но Гарри не отвечает, он и не планирует, лишь опускает голову и цепкой хваткой держится за локти Луи.

А потом дверь распахивается.

- Гарольд! - радостно кричит Лиам, заходя в комнату, Зейн входит за ним, зажав сигарету между двумя пальцами.

Блять.

Гарри широко открывает глаза, и прежде чем Луи успевает сказать, ответить или даже подумать, Гарри вскакивает с пола, натягивая неуверенную улыбку.

- Вы так рано! - замечает он, голос едва дрожит. - Ужин только через пару часов.

Луи смотрит на него, сидя на земле, сердце колотится.

- Нам стало скучно, - говорит Лиам, обхватывает Зейна сзади, кладет свою ладонь ему на руку, прижимает ближе. - Поэтому мы решили помочь тебе подготовиться и все такое. Если наша помощь нужна, разумеется.

Следует короткая пауза, Луи слышит свой пульс, отдающийся в уши, и определенно чувствует, как Гарри думает - буквально видит шестеренки вращающиеся в голове - и сжимает руку в кулак. А потом все исчезает.

- Конечно, - улыбается Гарри, разводит руки в знак приветствия. На лбу пот выступает бисером. - Заходите, парни. Хотите выпить?

И то, что происходит сейчас, тотально странно, и полностью расходится с тем, что было каких-то пару минут назад, Луи до сих пор не отошел - мама Гарри? Возможно жива?- но он отталкивает мысли прочь, отталкивает прочь вообще все и встает.

Лиам и Зейн тут же на него смотрят, удивление освещает их лица.

- Луи! - восторженно говорит Лиам. - Я тебя не заметил! Ты тоже помогаешь Гарри?

Но взгляд Зейна режет насквозь и прочитывает все, что крутится в голове Луи, потом он смотрит на Гарри.

- Эм, Ли? Мы, наверное, должны уйти. Вернемся чуть позже, - спокойно говорит Зейн, а глаза перерабатывают увиденное, впитывают происходящее.

- Что? Почему? - Лиам хмурит брови. - Я хочу остаться.

- Милый—

- Пожалуйста, можно мы останемся? - умоляет Лиам, надувая губы, а Луи способен лишь смотреть, стоять рядом с Гарри, которого ведет в сторону, чье тело штурмует жаром тело Луи.

Все, чего ему сейчас хочется - это держать его, собрать его, разбитого, по новой, не оставив ни шрама. Расцеловать его слезы, и массажем расслабить мысли, и дать ему рассказать, выпустить все из себя. (Когда он стал таким сопливым?) Но теперь пришли Лиам и Зейн, и они никуда не собираются уходить, Зейн не может противостоять огромным умоляющим глазам Лиама.

- Ладно, окей, - смягчается Зейн, бросает взгляд в сторону Гарри. - Но только если мы действительно… не мешаем.

Лиам поворачивается и смотрит своими огромными глазами на Луи с Гарри.

И опять короткое затишье.

- Ох, нет, нисколько, - улыбается Гарри.

- Ни капли, - неубедительно соглашается Луи, взгляд Зейна его допрашивает.

- Замечательно! - восклицает Лиам, с хлопком сцепляя руки вместе. - Может, послушаем пианино? Зейн? Ты споешь?

Вот и все. Хаотичный исповедальный разговор отметается в сторону, и Луи понимает, что попался, невъебически сильно встрял.

Все, что он чувствует - это Гарри.

***

Примерно в то время, когда привозят ужин, появляется Найл, как возбужденный шквал эмоций и порыв сильного ветра, он заходит, улыбаясь и занося холод с улицы, с огромной бутылкой Джеймсона в руках.

- Ходит слух, что ‘Certain Things’ номинировали на Brit! - взахлеб докладывает информацию с широкой улыбкой на лице. - Охуенно!

И Луи смотрит на Гарри, не контролируя себя. Гарри не улыбается, лишь смотрит в сторону.

Луи нужно поговорить с ним. Нужно поговорить. Ему столько всего хочется сказать. Столько обсудить.

- Прекрасно, - улыбается Лиам, помешивая чай. - Ты, небось, очень рад. Пойдешь на церемонию награждения?

- Конечно, блять, ты еще спрашиваешь!

- Мы тоже тогда пойдем, - говорит Зейн, поднимая бокал вина. - За тебя.

Лиам весь светится.

Так все обыденно и нормально. И единственное, что кажется странным — это вопросительный взгляд Найла, который пытается незаметно написать Луи из-под стола.

‘Ну?’

Луи закатывает глаза.

‘Что ну?’

‘Ты его трахнул?’

‘Не будь ублюдком.’

В ответ Луи получает подмигивающий смайлик.

‘А если честно. Че случилось? Все норм?’

И прежде чем Луи успевает ответить, ему приходит: