– «С этим человеком», – повторил Ошин, забавляясь. – Как холодно, Эмори! Можешь не растрачиваться. Приказы здесь отдаю я.

– Прошу вас, – продолжал Эмори почти шепотом, не оглядываясь на Ошина, в то время как к горлу его уже подбиралась тошнотворная волна. – Прошу вас, помогите мне в последний раз. Найджел свободен и надеюсь, что в безопасности; по крайней мере я сделал все от меня зависящее. Я больше не наврежу ни ему, ни вам. Я исчезну, если вы только мне поможете. Вы сумеете его остановить…

Лицо Ошина растянулось в такой болезненно широкой улыбке, что в уголках глаз у него выступили слезы.

– Шо! – его голос гулко прокатился по пустой улице. – Выруби его.

Молниеносным движением слева прилетел удар, точно в висок, быстрее чем Эмори смог опомниться или по-настоящему испугаться за свою жизнь. В глазах померкло – надолго.

Он пришёл в себя от того, что солнце жгло глаза, хоть он ещё и не мог их открыть.

– Дядя! Эй, дядя Ганс!

Эмори не чувствовал ног, спины и доброй половины головы – все онемело, растворилось. Мокро и нечеловечески холодно.

– Дядечка, эй, ты жив?

Кто-то без устали то тыкал его в бок, то дергал за плечо. Когда Эмори наконец это ощутил, то очень пожалел, что снег заморозил его только наполовину, а не целиком.

Собравшись с силами, он продрал глаза. О том, чтобы принять вертикальное положение, и речи не шло. Сверху над ним маячило знакомое мальчишеское лицо. Он хотел сказать Кришхену, что узнал его, но едва смог вдохнуть – внутри все опухло и будто обросло колючим льдом.

– Жив! – крикнул Кришхен. Эмори смутно уловил новые голоса. Постепенно его стали обступать длинные тени.

– И это точно? – все еще недоверчиво спросил Райво Блэквелл.

– Проверено, что субъект успешно выполняет приказы любого уровня сложности и летальности. Прошлая история или личные убеждения по отношению к жертве не играют ни малейшей роли, – Ошин расположился в кресле напротив главнокомандующего чуть более фамильярно, чем ожидалось от штатного магика. – В любом случае, у вас есть возможность опробовать и убедиться лично.

– Непременно. Когда же вы мне предоставите такую возможность?

– Как только закончу работу над вторым исполнителем, мисс Шо перейдет под ваше крыло. Сами понимаете, мне нужна гарантия безопасности, пока вы не примете окончательного решения.

– Хорошо, мистер Ошин, – Блэквелл удовлетворенно покивал. Как ни крути, этот самоуверенный магик становился ему по-своему симпатичен. – Очень хорошо.

Мона не отходила от него всю ночь.

Запинаясь, съёжившись под взглядом Аматоре и наведённым ею же дулом револьвера, Симон кое-как смог объясниться прежде, чем успел разразиться хаос. Сам Найджел говорить мог едва ли. Смутно помнил, как Мона помогла ему доплестись до постели. Она ничего ему не сказала, но пробиваясь сквозь тяжелый и неспокойный одновременно сон, Найджел видел, что она сидит рядом. Поджав ноги в кресле, она смотрела на него неотрывно.

На утро он по-прежнему чувствовал себя выпотрошенным, лишенным даже намека на жизненную сил. Пока он завтракал, Мона вслух читала газету. У мамы была привычка точно так же по утрам читать отцу. Что-то встало на своё место, и что-то бесповоротно сдвинулось. Может, тот дьявольский телепорт перенёс их не только в другое место, но и в другое время?

Грезы рассеялись, стоило Моне снова обратиться к нему своим деловым тоном. Она рассказывала о том, что успело произойти в столице за последние дни, рассказывала об Ошине, о заседаниях парламента, на том же дыхании стала рассказывать о том, что знала – обо всем знала уже давно, но сначала была слишком наивна и слаба, чтобы защитить Найджела, а потом пошла на опасную сделку, чтобы как-то попытаться ему помочь, и что ни о чем не жалеет так сильно, как о том, что не рассказала ему все раньше и не была рядом, когда это было нужно.

Найджел не нашёлся, что ответить. Он понимал, что сознаться в чем-то для Моны значило то же, что для обычных людей – слезно просить прощения, стоя на коленях. Он пока не был готов ни дать его, ни отказать в нем. Вместо этого он спросил:

– Где Симон?

– Ушёл.

– Как ушёл? – глухо спросил Найджел. – Просто ушёл? Эмори остался один в Ольфсгейте. Ты ведь позволила Симону телепортироваться обратно?

– Да. Естественно, он ушёл через телепорт, – соврала Мона.

Найджел не поверил.