Пока шел до трактира, рассматривал зажигалку. Размером она практически не отличалась от зиппы. А конструкцией удивительно напоминала очень распространенные у нас стальные канистры под горючку, с той разницей, что горловина, из которой торчал фитиль, располагалась по центру грани. С краю выходила кремневая трубка и насеченный ролик. Искрила она хорошо, и была, что характерно, не заправлена. Винты заправки и кремневой трубки имели головки с крупной насечкой и располагались снизу. Разумеется, присутствовал и выбитый на одной из плоскостей знак качества.
В обеденном зале сидели товарищи, потягивали из кружек парящий напиток. Третья кружка стояла рядом. Я присел на лавку, потянулся к кружке:
— Доброе утро, Скоур.
— И тебе тоже, Юра. Так все подготовлено, сейчас чаю попьем – и двинем.
Чай в кружке отдавал каким-то кисловатым послевкусием, отдаленно напоминающим смородину. Без сахара, но сахар бы тут только помешал.
Допив чай, поднялся в номер – выложить банку с табаком. Отсыпал немного в карман куртки и спустился вниз.
Маг забросил на спину свой вещмешок, наполненный чем-то объемным и мягким, и вышел из зала на улицу. Мы вышли следом. Илаф запустил электронику своего трайка, я, подкачав бензина, завел двигатель. Скоур пристроился за спиной механика и что-то сказал ему – за шумом двигателя мне слышно не было. Механик выехал за ворота и свернул вправо, к выезду из поселка. Я последовал за ними.
Ехали мы по проселкам минут двадцать, и в конце заезда, пробираясь по каким-то козьим тропам, добрались до широкого пляжа у реки. Песчаная полоса имела в ширину метров тридцать, а в длину – пожалуй, все сто. Водопоя тут никто не устраивал – до ближайшего выгона было километров семь по лесу и проселкам, гонять скотину в такую даль на водопой пастухи, похоже, не желали. Поставили мы технику у леса, в тени ивы. Маг выломал в кустах прут, походив пару минут по пляжу, выбрал участок и начал вычерчивать на нем схему. Я свернул самокрутку, закурил от своей китайской зажигалки. Пошарив по карманам, достал лист бумаги, на котором были изображены символы экстренной остановки ритуала, и постарался запомнить их по ассоциациям – простейший способ, но выручающий лишь с такими простыми примерами. Илаф последовал моему примеру.
Скоур закончил схему минут за пять, отложил прут в сторону, достал из внутреннего кармана блокнот, раскрыл у самого начала и вчитался в текст. Окинул взглядом изображенную на песке схему, сверился с записями и убрал блокнот обратно.
— Ну, никто не передумал?
— Нет,— отозвались мы с Илафом.
— Тогда переодевайтесь,— маг развязал горловину вещмешка и вытащил оттуда два комплекта одежды вроде той, в которой мы покидали баню – простые штаны и жилетку. Так же достал моток кожаного шнурка, отделил пару отрезков больше полуметра длиной.
На шнурки мы подвесили амулеты. Однако на вопрос – зачем переодеваться – маг ответил:
— Амулет в первый раз не всегда срабатывает. Где-то один к трем, если подбор связующих рун неточно сделан. При переходе он, конечно, подстраивается, и ауру под себя чуть изменяет, дальше нормально работает. Но то – при переходе. Полагаю, сохранить привычную одежду будет неплохо.
Мы с доводами согласились и переоделись. Скоур тем временем извлек из вещмешка полосу плотного холста и закрутил вокруг головы, закрыв глаза.
— А это зачем? – не удержался я.
— Чтобы не отвлекаться,— маг снял накидку, закатал рукава рубашки и неторопливо разминал кисти рук,— потоки энергии я и так почувствую, а вот стоит отвлечься – и перекос в процессе уже вероятен. В нашей компании один товарищ раз зазевался – и потом два месяца подопытному ауру выправляли. Ну что, кто будет первым?
— Пожалуй, я пойду,— на секунду опередил меня Илаф.
— Уверен ли ты, что желаешь изменить себя? – спросил Скоур,— Входя в круг, оставляешь за спиной прошлую жизнь. Возможно, грядущее готовит множество испытаний.
— Уверен,— Илаф перешагнул границу – линию на песке – и направился к центру, отмеченному четырехлучевой звездой,— обязательно именно так начинать обряд?
— Вообще-то нет, но эмоциональный настрой зачастую – это треть успеха,— маг повел руками, пошевелил пальцами, и вполголоса отметил:— Ну, начали.
На вид все осталось, как было – только Илаф замер в центре звезды без движения, да маг неспешно двигал руками. Через пару минут в воздухе появился какой-то посторонний запах, и почти сразу вокруг механика заклубился туман. На лице мага появилось выражение, напоминающее о чем-то сложном и очень интересном. И тут сверкнуло.
Когда я чуть отошел от вспышки, то узрел мощную картину – на месте Илафа в центре круга стоял на задних лапах громадный серо-серебристый волк со сложенными за спиной пернатыми крыльями. Теперь ясно, что имел в виду маг, когда говорил о страже равновесия и общении с богами. Семуран… Так, кто из крылатых и долгоживущих еще есть в мифологии?
Волк опустился на передние лапы, помотал головой, сделал пару неуверенных шагов, чуть не упал, запутавшись в конечностях. Скоур стоял с довольным видом.
— Ну как ощущения? На кровь не тянет?
Крылатый волк уселся на песок, еще раз покачал головой и хрипло, с прорывающимся рычанием, ответил:
— Нет… а должно? – однако же, голос Илафа можно было узнать без особых проблем.
— И не должно, ты все же разумный представитель своего вида. Дезориентация, головокружение, белые мухи?
— Есть…
— Пройдет минут через десять, тут больше психологический шок, чем неполадки в организме. Пока попытайся выйти из круга. Если уж облик твоей Тени – крылатый волк – то я даже не представляю облик Тени Юрия…
Илаф снова поднялся, и, пошатываясь, направился в нашу сторону. Только когда он подошел ближе, я осознал его габариты. В плечах – как бы не с меня ростом.
— Сейчас поправлю пару-тройку символов – и начнем с тобой, Юрий,— Скоур, не снимая повязки, подобрал прут и пошел вокруг фигуры, стирая ботинком некоторые символы и вычерчивая прутом другие. Мы с Илафом наблюдали за его действиями.
Вернувшись к нам, маг отложил прут и спросил:
— Уверен ли ты, что желаешь изменить себя? Входя в круг, оставляешь за спиной прошлую жизнь. И даже не знаешь, что тебя ждет в грядущем.
— Уверен,— я переступил черту. Пальцы на руках подрагивали, однако же, ноги, не подкашиваясь, несли к центру фигуры.
Скоур, еще раз окинув взглядом вычерченный в песке контур, произнес нечто вроде гагаринского «поехали» и повел руками. Я ощутил движение не то воздуха, не то упомянутых магом энергетических потоков. Прокрутил в памяти символы аварийной остановки ритуала – помню, но пока необходимости применить не ощущаю. Активность потоков усилилась, и в голове мелькнула машинальная мысль – «ворон или филин?».
Потом сверкнуло.
Новые ощущения давили, волна запахов оглушала. Покачав головой, опустился на четыре конечности. Не птиц, уже интересно. Огляделся.
Видно, как в густом тумане. Вокруг фигур Скоура и Илафа тускло светились многоцветные контуры – у мага переходы цветов плавные, у механика – резкие, местами диссонирующие. По лицу Скоура понятно – поражен, Илаф сохраняет спокойствие. На вид, кстати, Тень механика в размерах не намного меньше, чем моя.
— Нет, я хочу это видеть своими глазами,— маг сорвал повязку, внимательно оглядел меня. Поражение плавно сходило с лица, но все равно от Скоура шел фон трудно описываемых эмоций. Как-то осознал – эти эмоции неплохо чувствует и Илаф.
— Скоур, в какое тело ты меня перевел? – голос искажался, сильно понижался тембр, но все равно звучало разборчиво.
— О таком – только читал, вживую вижу впервые,— признался маг, добывая из внутреннего кармана накидки блокнот и перелистывая страницы,— Юра, поздравляю. Твоя Тень – дракон. Случай теоретически возможный, но, откровенно говоря, редкий. Информации минимум, методик адаптации нет, ну да будем работать по собственному опыту. Да где же это было…
Я сделал несколько неловких шагов, попытался пошевелить новыми конечностями – крыльями и хвостом. Особо ничего не вышло – наверное, еще не осознал факт наличия новых частей тела.Туман в глазах постепенно прояснялся. Переставляя ноги (лапы?) по одной, вышел из круга. Неловко сел, чуть не завалившись на бок. В попытке осмотреть себя повернул голову назад.
