— Как же ты в итоге вывернулся? – Скоур отставил кружку.
— Меня сам шутник спрашивает – мол, скажи последнее слово, поведай честному народу, что тебе не понравилось? Я, собрав в кучу все красноречие, начинаю спокойно рассказывать, как было дело – мол, за кривой взгляд сразу в драку кидаются только те, у кого мышцы работают быстрее, чем мозги, и именно это таких от серьезных, авторитетных людей, отличает. Потому что серьезный человек первым делом окинет ситуацию общим взглядом и разберется на словах, а не на кулаках, кто что сказал, кто что сделал, и почему. А потом уже скажет – опять-таки скажет – свое мнение. Тут уже сами дружки начали на шутника косо поглядывать. Как выяснилось позже, каждый третий вдали от города вырос, и городские понятия до конца не принял. Дальше вдвигается вперед такой колоритный персонаж…
- В смысле – колоритный?
— Ну ты мое лицо можешь умножить на три – вот это колорит! Ну вот, он реально оказался серьезным человеком. Спокойно все по полочкам разложил, и вышло у него, что виноват как раз этот шутник. Тот, было, кулаком махнул, а толку-то? Потому как реакция у этого спокойного человека была – мама дорогая – он кулак на лету в ладонь, не глядя, поймал, и продолжил вещать. Закончилось все тем, что с шутником начали разбираться свои же, а мне тот колоритный посоветовал спокойно уходить. Ну я и пошел. Когда за угол заворачивал, уже кулаки в ход пошли. Вот так вот.
— Бывает…— я уважительно посмотрел на механика – сам бы так ловко выкрутиться не смог.
— А у тебя, Юрий, бывали случаи, когда не было понятно – удастся целым уйти или нет? – спросил Илаф.
— Бывали. Только с законом те случаи мало что общего имели.
— Это с вашим законом.
— Еще и с общечеловеческими, и даже со здравым смыслом,— огорошил Скоура я.
— Что же там такое было? – не вытерпел Илаф.
— Копали мы оружие на полях сражений. Там, конечно, прошло больше семидесяти лет, но периодически всплывали вполне боеспособные образцы. Вот с патронами было туго… переснаряжали самостоятельно там же выкопанные гильзы. Ну это было позже, а пока я с другом из параллельного класса, Витькой, взяли с рук металлодетектор и двинули к полузаброшенной деревне – там во время войны бои были, и после войны народ много чего растащил, но на сами позиции из-за сохранившихся во вполне рабочем состоянии мин – это заложенные на долгое время заряды взрывчатки с поражающими элементами – никто не ходил. По четырнадцать лет нам тогда было. К тому моменту, кода мы с другом для похода созрели – мины уже почти все из строя вышли.
Как говорится, у дураков мысли сходятся, и в те места в ту неделю подтянулись еще три независимых группы «черных следопытов». Насколько мне удалось разобрать, группы приехали практически одновременно, и собрались у одного очень перспективного места. Вы бы знали цену наград и разной атрибутики тех времен… в общем, мы тоже набрели на блиндаж буквально в десятке метров от той перспективной полянки, аккуратно разобрали практически сгнившие доски одной из стен и тихо туда пролезли. Набрали разной оставленной мелочи, вытащили ящик патронов – и тут слышим крики. Выглянули сквозь щели в досках – земля частично осыпалась, частично ее просто смыло – а там три группы человек по пять, трехэтажным матом друг друга кроют. И тут я понимаю – еще чуть-чуть, и начнут стрелять. У того, кто хоть пару сезонов копает, пистолет или револьвер всегда имеется. Ну Витек выполз, выволок мешок, в который мы всю мелочевку покидали, я следом пихнул ящик, и тут захлопали выстрелы. Это сейчас я понимаю, что нам, собственно, ничего не грозило, кроме случайной пули, а тогда я одним прыжком вынырнул сразу весь из блиндажа, подхватил ящик – и ходу. Опомнились только в километре от того блиндажа, упали, и минут пять пытались отдышаться.
Но самое интересное началось чуть позже – мы добрались до заранее присмотренного заброшенного домика, спрятали всю добычу в сарай – была там в задней стене дыра, и старая-старая тропка натоптана. Не то собачья, не то еще чья-то. Ну, мы в эту дыру пихнули все трофеи, и двинули туда, где были спрятаны наши мопеды – вроде мотоцикла, только сильно легче. Благо, я тогда сообразил, что металлодетектор тоже надо спрятать, но уже в другом месте. Нашли мы другое место – на соседнем участке чердак дома, тоже заброшенного, был открыт. Вот туда, за балку, Витек пристроил прибор, и мы вернулись к мопедам. Там у нас была пара ведер приготовлена – для маскировки, вроде ничего не копаем, а просто лазаем по чужим садам за вишней. Тоже, конечно, незаконно, но на это как раз сквозь пальцы смотрели, все равно дома стоят брошенные, и сады понемногу хиреют. И, только мы пристроились к вишне – подъезжает машина с «доблестными стражами порядка»,— я выделил последние три слова,— оттуда вываливаются трое молодчиков с автоматами – вроде винтовок, только полегче, и скорострельность выше, и к нам. Мы сбежать даже не пытались – все равно догонят ведь. К тому же мы специально перетрясли карманы – кроме мелочи, в них ничего и не было. Нас чуть тряхнули – мол, кто такие, откуда и зачем? Ну, мы про то, что нас за вишней послали. Мусора – это у нас так «стражей порядка»,— я снова выделил слова,— называют – видимо, поняли, что с нас и взять-то нечего, погрузились обратно в машину и дальше дернули.
Только добравшись обратно, в родной городок, мы выяснили, что какая-то добрая душа стуканула ментам про двинувших в те края «черных копателей», и что нашелся желающий выслужиться майор, отправивший несколько нарядов как раз в ту местность. Вот нас чуть не поймали тогда.
Недели через две мы снова туда двинули – уже другим маршрутом, вынесли и тот ящик, и всю мелочь, а за другой балкой в том доме, где металлодетектор прятали, я нашел вот этот Наган,— я откинул полу жилетки,— и патронов к нему немного. Ну, правда, расстреляли мы их быстро. Потом переснарядили патроны – и опять расстреляли. Кстати, сейчас в патронах стоят острые винтовочные пули – спокойно можно на полторы сотни шагов в человека попасть.
— Со мною бывало всякое, но по полям сражений мимо этих… мин, вроде… побродить не доводилось,— поддержал Скоур,— А вот сунуться в старые катакомбы гномов раз довелось.
Нам тоже было по четырнадцать-пятнадцать лет, мы сдали все экзамены в университете – магов у нас с детства специальными тестами выявляют, и на учебу. А то наворотит такой уникум в родной деревне чего – потом долго разгребать придется. Попадают маги в университет в десять лет, чуть раньше, чуть позже, два года общих занятий, потом – специализация. Ну, я отвлекся. В общем, сдав все экзамены, мы решили отдохнуть, разбились на группы «по интересам», человек по пять-шесть, и разъехались по королевству. Кто к морю подался, кто в горы, а мы пятеро – просто в глубинку сельскую. Подработать немного – для простых амулетов хватало и нашего уровня, да и просто отдохнуть, а то все в городе, среди камня…
И день на четвертый мы обнаружили, что одна пещера в местных горках заканчивается стальной дверью с гномьими рунами. Наш товарищ, Крис, он по магии слова специализируется, потому и языки учил, эти руны расшифровал как «Третий вход в малое хранилище». Или четвертый, сейчас уже точно не помню. Гномы давно наш Мир покинули – не смогли конкурировать с людьми в обработке металлов, но все катакомбы запечатали, и планы с собой унесли. В общем, нам всем захотелось в это хранилище забраться и чего-нибудь оттуда унести. Ибо много с селян за ограждающие от вредителей амулеты не возьмешь, а у студента карманы пусты по жизни. Дверь была заклепана – там, где замки должны были быть, толстенные накладки. Мы начали думать, что может взять эту дверь. Манипуляторов – артефактов, которые сквозь преграду позволяют с предметами работать – у нас не было, да и конструкцию замка мы не знали. Остановились на взрывчатке. Много чему нас в университете учили, вот и пригодились знания.
Один рванул в деревню за жиром, второго отправили в городок ближайший за химикатами, а мы, оставшись втроем, начали готовить хоть какое оружие – соваться в старые катакомбы с голыми руками было бы самоубийством. Пусть там нет ни гномов, ни их склада – значит, есть какая-нибудь фауна, причем хищная. Ножи были у всех, пару тяжелых боевых тесаков, еще с гражданской оставшихся, выкупили у кузнеца местного, а вместо дальнобойного оружия зарядили магией с четверть ведра речной гальки с ноготь, из рогаток бить.
