Ренфилд ждал их на лестничной площадке, как брошенный родителями ребенок, не сходя с места, пока кто-нибудь его не заберет. Люсиль взяла его за руку, и они бросились вниз по лестнице, которую Хория освещал своим фонариком.

По пути она рассказала им, что увидела на крыше.

«Ничего не понимаю», сказал Хория. «Ну, у кого-то просто отключилось электричество. Такое постоянно у нас происходит. С проводкой полный швах».

«Электричество отключалось намеренно, по схеме. Секторами, по одному каждый раз», сказала она им.

Она пояснила, что этот метод используется армией и тайной полицией для поиска тайных радиопередач. Она слышала об этой тактике, которую гестаповцы применяли против Сопротивления в Париже. Как только они обнаруживали подозрительный сигнал, то отключали электричество в определенных районах. Если одновременно с этим подозрительная передача прекращалась, это означало, что передатчик находится в этом районе. Если он продолжал работать, они двигались дальше, пока не находили нужный сектор города.

Именно это в данный момент и происходило. И ужасное совпадение, что, когда Люсиль остановила передачу Харкера, то погас свет, означало, что их местонахождение обнаружено.

«Какая умная военная хитрость фрицев», сказал Князь.

«И смертельно опасная», ответила Люсиль.

Они добрались до выхода на улицу и остановились у дверей. Снаружи было чуть светлее, чем на лестнице, но не намного.

«Как они смогут нас найти?», спросил Клошка.

«Обыскивая дом за домом», ответила она. «Вероятно, они находились на границах каждой зоны поиска. И после того как сигнал исчез, они начнут нас искать».

Это тут же подтвердилось. Когда они стали пробираться по тротуару к первому же перекрестку, на улице справа показались фары.

«Грузовики!», закричал Кришан. Машины были в трех кварталах от них. Затем свет фар, блеснув, упал на угол слева от них, уже в двух кварталах. Фары были наполовину затемнены в целях светомаскировки, придавая грузовикам мрачный вид, даже зловещий.

Катафалк и грузовик с яблоками находились в старом авторемонтном гараже в трех кварталах от здания, где они скрывались, если идти прямо. Харкер повел группу туда, стараясь держаться самых темных мест. Они осторожно, но поспешно миновали первый квартал.

Люгер Люсиль висел у нее на шее на шнурке, и она сняла его с предохранителя, держа пистолет на уровне пояса, наготове.

Подойдя к следующему углу, они прижались к стене. Кришан, умевший действовать скрытно, пробрался вперед и выглянул, чтобы посмотреть, чисто ли впереди.

Люсиль услышала, как он выругался себе под нос, быстро убрав голову обратно.

«Часовой», сказал он им.

Люсиль и Харкер тоже выглянули. Да, там стоял один-единственный солдат-румын и курил, поставив винтовку рядом с собой. Харкер потянулся к пистолету, но Люсиль рукой сдержала его.

«Выстрел только привлечет к нам внимание других военных», предупредила она.

Кришан вытащил свою гарроту, посмотрел на часового, а затем повернулся к Люсиль за разрешением. Было очевидно, что Люсиль сместила Харкера с поста командира, и партизаны вновь смотрели на нее как на того, кто принимает решения. Харкер не стал выражать недовольство и, похоже, согласился с таким разворотом. Может, со временем он станет более достойным командиром.

«Позвольте мне», прошептал Князь. Она кивнула Князю. Тот шагнул за угол и спокойно, как ни в чем не бывало, зашагал к часовому.

«Стой, кто идет!» Часовой схватил винтовку и прицелился в вампира. Но к этому моменту Князь был уже всего в шести футах от солдата. Подняв руку, вампир пристально посмотрел на него.

«Ты проверил наши документы, и они оказались в порядке», сказал он часовому.

«Можете идти дальше», сказал загипнотизированный солдат. Люсиль вместе с остальными начала выходить из тени.

«В чем дело?», послышался чей-то голос, и появился другой солдат, застегивавший на ходу ширинку штанов. Он подошел к Князю. Сердце Люсиль упало. Охренеть, подумала Люсиль, попались всего лишь из-за того, что какой-то румынский рядовой отошел со своего поста поссать. Она хлопнула по плечу Кришана.

Тот отреагировал немедленно. Три шага, быстрых и тихих, как у кошки, и он оказался за спиной второго часового. Скрестив руки, он набросил струну, свернутую петлей, ему через голову на шею. Люсиль сомневалась, что обреченный солдат вообще это увидел. Что — серебряную струну, блеснувшую у него перед глазами?

Кришан дернул руками, опустив их к поясу, одним сильным движением затянув петлю из фортепианной струны.

Она рассекла часовому шею, как масло ножом. Раздался щелчок, когда струной ему перебило шейные позвонки. Голова упала ему на грудь и полетела на землю.

Кришан ударом колена отбросил от себя труп. Из обрубка шеи выплеснулась кровь с последними ударами гибнущего сердца: один, второй, третий ярко-красный всплеск, а затем все прекратилось.

Люсиль услышала, как Харкер прошептал: «Охренеть…»

В тот же самый момент и Князь приблизился к часовому, стоявшему перед ним. Тот потряс головой, как будто просыпаясь, но мгновенным движением Князь схватил его за шею и за руку. Без всякого видимого усилия вампир швырнул часового вверх, и тот взлетел в воздух, до самых окон второго этажа. Тело пролетело дугой по улице и с влажным стуком рухнуло головой вниз на мостовую. Хория бросился к нему, проверить, мертв ли он.

Харкер, разинув рот, все еще смотрел на оторванную голову, шлепнувшуюся на мостовую и вставшую там на попа, глядя на них серым своим лицом, с сигаретой, все еще светившейся в губах, искривившихся в предсмертной гримасе.

В воздухе еще стоял сильный запах крови, а Кришан тем временем снял с обезглавленного трупа гимнастерку. Клошка же отделил от головы каску. Люсиль взяла винтовку часового. К ним подошел Хория, вытиравший лезвие кинжала. «Харкер, иди вперед», приказала Люсиль, выводя его из шока. Он двинулся через перекресток.

Люсиль с остальными бойцами последовала за ним, Кришан повел с собой Ренфилда.

Люсиль опасалась, что Ренфилд может в любую минуту затянуть какую-нибудь свою песню и выдать их. Она не была уверена, что с ним сделает, если он так поступит.

Перережет ему горло? Чтобы спасти отряд и выполняемую им задачу? Она надеялась, что ей не придется принимать такое решение.

Следующий перекресток охранялся двумя рядовыми и ефрейтором. Все трое сидели на капоте стоявшей там машины и курили сигареты. Прислонив винтовку к крылу.

Люсиль никогда бы не позволила своим людям держать оружие так далеко от себя.

Харкер спрятался в тени. «Их слишком много для Князя, по-моему».

Они с Люсиль повернулись к вампиру.

«Не могу дать вам гарантии, что никто из них не выстрелит и не предупредит своих, которые после этого могут к нам сбежаться», сказал он.

«Согласна», сказала Люсиль. «Предлагаю попробовать поиграть в солдатиков».

Она повернулась к Клошке, который уже надел на себя гимнастерку и каску часового. Она вручила ему винтовку. Он навел ее ей в спину, и она подняла руки, словно сдаваясь. Хория с Кришаном последовали его примеру. Они уже разыгрывали раньше эту пантомиму. Харкер пожал плечами, спрятал пистолет в пальто и последовал вслед за Князем.

Они двинулись вперед, Клошка за ними, и стали переходить улицу.

Ефрейтор их увидел и соскользнул с машины.

«Нужна помощь, братан?», спросил он Клошку.

«Нет», ответил Клошка. «Я просто веду их на допрос».

«И что они сделали?», спросил ефрейтор, нахмурившись и посмотрев сквозь ночной мрак на сапоги Клошки. Обувь эта была не совсем военного образца. Но с другой стороны, румынская армия была печально знаменита своей расхлябанностью в отношении воинской формы, особенно в связи со всеми трудностями последнего времени и ее нехваткой.

«Да хрен его знает», ответил Клошка. «Я просто выполняю приказ».

Клошка продолжал идти, подталкивая Люсиль винтовкой в спину.

«И куда же ты, блин, их ведешь?», крикнул ему ефрейтор, потянувшись за оружием. «Сборный пункт же на пожарной станции».