Во мраке послышался какой-то шорох, и рука Люсиль инстинктивно потянулась к Люгеру. Она стала вглядываться в деревья, пытаясь отделить их от того, что могло скрываться в темноте.

«Это наши», прошептал Князь. Люсиль не могла видеть то, что видел он, и осталась настороже. Затем тьму пронзил жалобный свист какой-то птицы — козодоя [жалобного]. Люсиль ответила тем же. У Харкера было свое оружие, американский пулемет Томпсона, он поднял его и направил в сторону леса, положив палец на спусковой крючок. Люсиль протянула руку и опустила ствол вниз.

Из темноты вышли три брата Маркса. На лицах у них были улыбки, а на одежде — кровь.

«Жалобные козодои — это не ночные птицы», сказала она Хории. «Свисти обычным козодоем или ухай совой».[29]

«Я не умею свистеть обычным козодоем», несколько смущенно ответил Хория.

«А сова у него получается больше похожей на овцу, испытывающую оргазм», сказал Кришан, и все тихо рассмеялись. Она повернулась к Ренфилду, который стоял, не шевелясь и не обращая внимания на дождь, лившийся на него.

«Готов, Ренфилд?» Он улыбнулся и поднял свою сумку с бомбами.

«Готов устроить тут им настоящий трах-тибидох», ответил он, и она знала, что он действительно способен это устроить.

«Приступай», приказала она. «И не забудь: оставшегося времени нам должно хватить, чтобы уйти отсюда. Как минимум полчаса».

«Тридцать минут, так точно», сказал он и бойко отдал ей честь. Затем он собрал сумки с бомбами, которые все остальные несли для него, и побежал к самолетам.

Люсиль подождала, пока он не скрылся из виду.

«Так, хорошо, подойдите ко мне, сказала она оставшимся. «Еще раз. Вот как мы будем действовать. Хория, ты пойдешь со мной к дальним западным казармам.

Я возьму на себя входную дверь, ты — черный ход. Казарма в центре — Харкер и Князь, Харкер с заднего входа. Кришан и Клошка берут на себя восточные казармы, Клошка — входные двери. По моей команде мы спереди бросаем по гранате».

«Или парочку». Клошка усмехнулся. «Чисто для смеха».

«Или три», добавила она и тоже улыбнулась. «После чего те, кто спереди, врываются внутрь и расстреливают всех, кто еще движется. Те, кто у заднего входа, занимаются только теми немцами, которым удастся вырваться оттуда. Они не должны входить в казармы. Иначе вас просто подстрелят свои же. Не лучший способ погибнуть. И смотрите, чтобы в вас не попали пули и осколки, вылетающие из стен и окон».

«А штаб?», спросил Харкер. «По-видимому, командир же у них там. Также, вероятно, там имеется и дежурный офицер, с которым тоже нужно будет разобраться».

«В штабе запасного выхода сзади нет», сказала ему Люсиль. «И я сказала Ренфилду приготовить нам кое-что особенное для тех, кто может оттуда выбежать, когда услышит, как мы работаем в казармах».

Она вытащила это из своей сумки и повела группу к лагерю. Они помчались к нему по открытой местности, отчего она вдруг испытала жутко неприятное чувство, однако этот участок они преодолели никем не замеченные. В штабной избе горел свет. Заглянув в окно, Люсиль увидела, что внутри этот домишко был разделен на две части; стена с дверью отделяли командный пункт спереди от, похоже, спального помещения сзади, где отдыхал командир. Харкер был прав: в командном пункте она увидела дежурного офицера, он спал за столом, его форменная гимнастерка люфтваффе была расстегнута, и перед ним стояла уже наполовину выпитая бутылка вина.

Перед дверью Люсиль ногой вогнала в землю деревянный кол. Она прикрепила к нему устройство Ренфилда. Это был кусок пластичной взрывчатки, прикрепленный к сломанной лопате и спереди начиненный гвоздями и винтами. Она воткнула его в землю таким образом, чтобы это железо было обращено к двери, а затем натянула от взрывного детонатора к дверной ручке провод. Когда кто-нибудь откроет дверь, детонатор сработает, и эти металлические куски со скоростью несколько тысяч футов в секунду полетят в того, кому не посчастливилось оказаться в этот момент в дверном проеме.

Она проверила, туго ли натянут провод, и повернулась к остальным, следившим за нею: «Охрененная растяжечка», прошептала она намеренно с акцентом, и все улыбнулись, даже Князь.

Установив свою мину-ловушку, Люсиль повела группу к казармам. Эти три здания выстроились в ряд по-военному аккуратно и точно, они все были одинаковыми и похожими друг на друга, словно одетыми по форме, несмотря на то, что были замаскированы под крестьянские дома. Столовая была такой же. Везде было темно.

Люсиль проверила, все ли заняли свои позиции. Она знала, что Харкер обиделся на то, что его отправили сторожить черный ход, а не атаковать спереди в дверь, но она назначила ему эту роль намеренно — именно для того, чтобы поставить его на место.

Заняв позицию у входа в восточную казарму, она увидела Клошку и Князя, наблюдавших за ней, оба они прятались в тени. Везде вокруг под лунным светом серебряным облаком висел густой туман.

Она вытащила из сумки с боеприпасами гранату и показала ее им, чтобы они это увидели. Князь одарил ее своей волчьей улыбкой. Клошка усмехнулся, и она увидела, как блеснул его золотой зуб, когда он поднял свои две гранаты. Она выдернула чеку, опустила спусковой рычаг гранаты, повернула ручку двери и медленно приоткрыла дверь казармы.

Кивнув Князю и Клошке, она бросила свою гранату внутрь, захлопнула дверь и, упав, растянулась на земле.

Последовавшим вскоре взрывом выбило стекла из окон, и она почувствовала, даже лежа в грязи, как сотряслась земля. Затем последовало еще два взрыва и душераздирающий пронзительный крик. Она не обратила на это ни малейшего внимания и вошла внутрь. Сделав это, она услышала еще один, чуть более приглушенный взрыв. Штаб.

Кто-то открыл дверь, ведущую к собственной погибели.

В казарме она увидела несколько опрокинувшихся двухъярусных коек, в воздухе летали перья — остатки разорванной подушки. Повсюду среди обломков валялись трупы, но только в передней части помещения. Из-за белого пуха, летавшего в воздухе, здесь все было похоже на какой-то сувенирный снежный шар на празднике, устроенном на седьмом круге ада.

В задней же части казармы человек 5–6 уже начали подниматься, оправившись от шока. Она открыла по ним огонь. Один из них, который потянулся к автомату, висевшему у него на койке, стал первой ее жертвой. А затем и все остальные, пока она шла по центральному проходу, стреляя в оглушенных взрывом, ошеломленных и раненых. Ответного огня не последовало. Она открыла черную дверь, и внутрь вошел Хория. Он оглядел казарму и с уважением кивнул. Она перезарядила оружие, и они вдвоем сделали по контрольному выстрелу в голову в каждого из солдат.

Выйдя наружу, под очищающий дождь, она снова перезарядилась. Князь только что вышел вместе с Харкером, а Клошка с Кришаном выходили из восточного здания.

Князь быстро вошел в штабной домик, перешагнув через труп, свесившийся над порогом. Раздался еще один крик, резко прервавшийся посреди вопля.

Все собрались перед зданием штаба. Вышел Князь и тоже присоединился к ним, и, как обычно, он был весь в крови. Люсиль взглянула на его только что вновь испачканную одежду, пропитанную ярко-красной кровью.

«Возможно, стоит снабдить вас чем-то вроде спецодежды, которую можно будет потом выбросить», сказала она ему, после чего повернулась к Харкеру. «Вам нужно обыскать штаб в поисках какой-нибудь ценной информации, лейтенант?»

Он кивнул.

«И не забудьте оставить там несколько подарочков от Ренфилда, чтобы уничтожить все следы того, что это дело рук Князя», добавила она.

Харкер сунул руку в собственную сумку с подрывными устройствами и вытащил оттуда несколько зажигательных шашек. Люсиль открыла ему дверь штаба, а Кришан с Клошка оттащили в сторону труп дежурного офицера. Заглянув внутрь, Харкер не смог скрыть своего минутного омерзения от увиденного. Люсиль увидела на стене брызги крови.

«Нужна помощь?», спросила она, шагнув к нему, намереваясь войти внутрь за ним следом.