Модестас капитулировал, опуская глаза, а Ася продолжила нервно перелистывать документы в руках.

- Так, Жара нет? Вот передайте ему! Там тоже черт ногу сломит, я не собираюсь в этом разбираться, – передавая его анкету Ване, произнесла девушка, и добавила, обращаясь к Белову и протягивая ему листок бумаги, но не поворачивая к нему головы, – Белов, у тебя в пятницу интервью, вот список вопросов от газеты.

И одернув руку от документа, как только он к нему прикоснулся, будто боялась заразиться смертельной болезнью, она резко развернулась и быстрым шагом направилась к своему кабинету.

Спортсмены медленно поплелись в раздевалку, рассматривая красные пометки в своих анкетах и сравнивая их с чужими. Паулаускас тоже направился за ними, но голос за его спиной заставил мужчину остановиться.

- Ты помнишь, какая она пришла сюда в прошлом году? – прислоняясь спиной к стене и глядя в направлении, в котором Ася только что ушла, задумчиво произнес Белов, – Такая открытая, смешливая, искренняя… Стала совсем другой за этот год.

- Да такая же, – сказал Модестас, ошарашено оборачиваясь на друга, который впервые за долгое время заговорил с ним вне площадки, – Просто на нее много навалилось сейчас.

- Поэтому она на меня злится? – переводя взгляд на капитана, тихо сказал комсорг, – Разговаривает сквозь зубы, в глаза не смотрит.

- Ей тоже не просто все это, Серый, – подходя ближе и дотрагиваясь до его плеча, произнес литовец.

- Никому из нас троих непросто сейчас, да? – глядя ему в глаза, сказал Белов.

- Я справлюсь, – стискивая зубы и опуская голову, сдержанно проговорил Модестас.

Сергей задержал на нем взгляд, а потом вдруг накрыл руками лицо и еле слышно застонал. Отрезвляющим потоком в голову хлынуло осознание, что погрузившись в свою обиду и зализывая свои раны, он совершенно перестал по-настоящему замечать ее. Видя в Асе лишь отражение своей боли, он не удосужился посмотреть глубже, не смог почувствовать за этой резкой манерой и нервными движениями ее борьбу с собственной горечью. Только сейчас, замечая в напряженных скулах капитана ту же боль, которая рикошетом била и по нему, он понял, что она на самом деле прятала за дерзостью и злостью.

Запуская пальцы в волосы, он резким движением убрал их назад и посмотрел на друга светлеющими глазами.

-Модя, я дурак, да? – поднимая прикрытые усами уголки губ, произнес он.

- Ну, вообще-то, да, – с улыбкой ответил капитан.

К последней неделе практики Ася уже чувствовала себя в Министерстве, как рыба в воде. Ее не просто слушали, ее знали, уважали, кое-кто боялся, а некоторые даже ненавидели. Корнеев говорил, что появление завистников и недоброжелателей – самый верный показатель успеха.

Начальник стал для нее особым человеком. Она восхищалась им, подспудно перенимая не только его профессиональные секреты, но и манеру вести переговоры, ставить себя с подчиненными и отношение к работе в целом.

На одном их последних совещаний Анатолий Андреевич уже не произносил ни слова, лишь наблюдая за слаженной и стремительной работой своих подчиненных. Зато Ася на пару с Антоном Сергеевичем под орех разделали всю линию критики приглашенного к участию в обсуждении протокола профессора юридических наук, которому оставалось только развести руками.

- Ну, товарищи, я уже и не знаю, что вам ответить, – хмуро потирая переносицу, проговорил профессор и встал, – Анатолий Андреевич, я умываю руки! С ними невозможно разговаривать!

Ася и Антон, которые провели почти все совещание стоя, почти синхронно улыбнулись и, не переглядываясь, отработанным движением хлопнули другу друга по рукам на уровне ниже стола, но победный жест все равно не остался незамеченным юристом. Недовольно хмыкнув, он засунул свой портфель подмышку и поспешил вон из зала заседаний.

- Громыко, эта девушка будет работать в моем отделе после института, – быстрыми ловкими руками собирая со стола разбросанные в пылу спора документы, проговорил Корнеев, кидая взгляд на Анатолия, – Вы подпишите мое заявление на распределение?

- Я-то подпишу, – задумчиво протянул Громыко, провожая взглядом направляющегося к выходу сотрудника, – Вот только боюсь у девушки на этот счет совсем другие планы.

- Это мы еще посмотрим! – самоуверенно заявил Корнеев и добавил, обращаясь к Асе, – Гречко, через десять минут выезжаем встречать делегацию из Вашингтона. Жду вас внизу!

- Я буду готова через пять! – бодро ответила Ася, складывая документы в портфель, и тоже направилась к выходу.

- Ася, зайдите ко мне, когда вернетесь, – тихо проговорил Анатолий, не глядя на нее.

- Хорошо, Анатолий Андреевич, – выходя из зала, ответила девушка.

Через несколько часов, Ася вернулась в Министерство и, доложив о своем прибытии через секретаря, вошла в просторный кабинет Анатолия Громыко. Он сидел за большим столом красного дерева и с неподвижным, ничего не выражающим лицом изучал лежащие перед ним документы. Лишь стремительно бегающие по строчкам глаза, да упавшая на лоб прядь волос, выбившаяся из аккуратной прически, выдавали в нем живого человека.

Он поднял на девушку непроницаемый взгляд и двумя руками убрал волосы от лица.

- Присаживайтесь, – холодно произнес он, откидываясь в кресле и скрещивая пальцы рук перед собой.

Ася села на один из стульев, стоящих с другой стороны стола и приготовила блокнот, чтобы записать очередное задание.

- Ваша практика в Министерстве подходит к концу, – скользнув взглядом по зажатому в ее руке карандашу, проговорил Анатолий, – Я хочу поблагодарить вас за работу. Антон доволен вами и напишет вам положительную характеристику в институт.

- Спасибо, Анатолий Андреевич, – деловым тоном произнесла Ася, – Мне очень приятно это слышать.

- Я показал вашу аналитическую записку с предложениями по мерам ОСВ на ближайшую пятилетку Министру. Он хочет с вами встретиться, – не меняя интонации и выражения лица, металлическим голосом проговорил Громыко.

Ася открыла рот и на мгновение перестала дышать. Ей пришлось облокотиться рукой о стол, чтобы не потерять равновесие даже в этом сидячем положении.

- Ему понравилось? – с трудом глотая воздух, прошептала она.

- Я бы не стал использовать именно это слово, – отозвался Анатолий, разглядывая свои скрещенные пальцы, – Скорее он заинтересован. Если быть точным, он сказал: «Покажи мне эту младшую Гречко»

У Аси закружилась голова. Сам министр иностранных дел, знаменитый на весь мир Мистер «Нет» заинтересовался ее работой, захотел встретиться с ней лично, увидел за ее мыслями что-то стоящее и важное. Это было больше, чем она могла мечтать, больше, чем мог мечтать любой рядовой сотрудник МИДа, не говоря же о студентах МГИМО.

- Он распорядился привезти вас к нам на дачу в субботу, – наклоняясь к столу и внимательно наблюдая за ее реакцией, сказал Анатолий, – В рабочее время у министра слишком плотный график.

- Да, я понимаю, – протянула Ася, все еще пытаясь осознать реальность происходящего.

- Я заеду за вами в четыре, – произнес мужчина, вставая из-за стола и отходя к окну.

- Я буду готова, – провожая его взглядом, сказала девушка.

В кабинете повисла тишина. Ася пыталась поверить в то, что это происходит с ней на самом деле, а Анатолий молча стоял у окна спиной к ней, засунув руки в карманы.

- Ася, у вас есть ко мне вопрос. Вы можете его задать, – глядя в окно, сказал Анатолий.

- Есть, – произнесла девушка, вставая, – Но я думала, вы не хотите на него отвечать.

- Если я не отвечу, вы придумаете ответ сами. Это будет хуже, – не оборачиваясь, сказал Громыко.

Ася внимательно оглядела мужчину со спины. Когда первый шок после полученной в театре информации прошел, она довольно быстро и ясно осознала природу его интереса к ней. Его давешнее смущение и нежелание говорить об этом воспоминании все эти дни после спектакля были явным доказательством ее догадки. Ася не была потрясена этим открытием, не испытывала ни волнения, ни возмущения, ни ответного интереса к этому человеку. Лишь легкое недоумение и естественное женское удовлетворение от знака мужского внимания. Ей льстило, что такой желанный для московских охотниц за женихами мужчина выбрал именно ее. Не давало покоя лишь одно – то, как это произошло.