Владимир Петрович опустил голову и усмехнулся своим мыслям, а потом снова посмотрел в их сторону и, встретившись взглядом с Асей, будто попал под магическое действие этих тлеющих холодным пламенем угольков, и совершил совсем уже не свойственный себе поступок.

- Трудно любить двоих? – при всех, вслух спросил он, прямо глядя на нее.

Нисколько не смутившись, девушка улыбнулась и, опустив глаза, задумалась на несколько секунд.

- Трудно, когда тебя не любят, – тихо ответила она, пожимая плечами.

- А тебя любят, – будто сам себе сказал Гаранжин, глядя в пол перед собой и слегка кивая головой, – Очень любят.

- Владимир Петрович, – вдруг подал голос Мишико со скамейки напротив, – Все будет хорошо.

- Да, – откликнулся Сашка Белов, – Мы уже победили. Вы победили.

Гаранжин улыбнулся и обвел взглядом игроков. Асе показалось, что в его глазах блеснули слезы.

- Парни, – тихо сказал комсорг, открывая глаза и глядя в потолок, – Это был лучший матч в моей жизни. И моя лучшая команда.

- Спасибо, ребятки, – почти прошептал Гаранжин дрогнувшим голосом.

- Служу Советскому Союзу! – почти хором ответили сразу несколько голосов и по комнате прокатился здоровый звонкий смех.

Ася не видела, какие улыбки украсили измученные лица советских баскетболистов. Она спрятала лицо, по которому уже стекали слезы, за спину капитана и глубоко вздохнула. В нос ударил какой-то новый запах. В тесной душной раздевалке сборной СССР, наконец, запахло победой.

Только к пяти утра, сбегав в очередной раз к залу пресс-конференций, уже без всякой надежды, а просто чтобы чем-то себя занять, Ася принесла команде хоть какое-то известие. Протест был принят к рассмотрению, и заседание комиссии назначено на десять утра.

Усталые, совершенно разбитые физически, но не сломленные морально, спортсмены потянулись к выходу. Как только все загрузились в автобус, и водитель завел двигатель, Ася моментально отключилась, уютно устроившись на плече у Белова. Она провалилась в такой глубокий сон, что не проснулась, ни когда автобус остановился возле корпуса сборной СССР, ни когда Модестас, аккуратно поднял ее на руки, ни когда он бережно положил девушку на свою кровать.

- Как ты думаешь, раздеть ее? – оглядывая надетые на ней форменные юбку и блузку, спросил капитан, обращаясь к другу, – Или орать потом будет, что это неуважение?

- Я бы не стал, – снимая футболку, отозвался комсорг и, улыбнувшись, добавил, – На тебя точно будет.

- А я скажу, что это ты, – улыбнулся в ответ Модестас, – Почему она на тебя никогда не орет?

- Потому, что я идеальный, – ложась в свою кровать и закидывая руки за голову, с улыбкой проговорил Белов.

- Ладно, пусть так остается тогда, – пробубнил себе под нос капитан, снимая одежду и укладываясь рядом с ней.

- Модь, только держи себя в руках, хорошо? – приподнимая голову и глядя, как он обнимает спящую девушку, – Я не хочу проснуться от воплей!

- За кого ты меня принимаешь? – вяло возмутился Модестас, не открывая глаз, – Да и я уже никакой после всего этого.

- За литовца, – усмехнулся комсорг и перевернулся на бок, но в ответ услышал только синхронное сопение двух самых дорогих его сердцу людей.

Проснувшись, Ася не сразу сообразила, где находится. Сквозь не задернутые шторы солнце ярко освещало пустую комнату, так четко хранившую запахи ее любимых мужчин. Девушка повернулась набок и, улыбнувшись сама себе, уткнулась лицом в подушку.

- Модечка, – прошептала она, с силой втягивая носом ее аромат.

- Меня зовешь? – показалась из прихожей голова капитана.

Ася снова повернулась на спину и улыбнулась еще шире.

- Я не слышала, как ты вошел. А где Сережа?

- На пробежке, – ответил Модестас, присаживаясь на кровать рядом с ней, – Выспалась?

- Вроде да, – пожимая плечами, ответила девушка и, скользнув взглядом по часам на руке, вдруг резко села, – Черт, уже четверть первого! Слушание уже началось! Я должна быть там!

- Началось и уже закончилось, – с улыбкой ответил капитан, надавливая ей на плечи и укладывая обратно, – Без тебя уж как-то разобрались.

- А что решили-то? Модя, ты издеваешься? – снова садясь, воскликнула Ася.

- Решили, что награждение в три часа, – спокойно, будто говорил о времени обеда, а не о вручении олимпийского золота, ответил Модестас.

- Правда? Как же я рада! – воскликнула девушка, кидаясь ему на шею. – Вы это заслужили, вы олимпийские чемпионы! Именно так и должно было быть! Справедливость восторжествовала!

- Да-да, это здорово, – отстраненно проговорил литовец, поглаживая ее плечи и спину и исследуя губами шею.

- Ну, расскажи мне! Как это было? Как вам эту новость сообщили? – будто не замечая его настойчивых поцелуев, продолжала тараторить Ася, и с негодованием добавила, – Эх, как это я все проспала, ну надо же!

- Аська, давай потом поговорим, ладно? – хрипло прошептал Модестас, захватывая губами мочку ее уха и одной рукой пытаясь справится с пуговицами на блузке.

- Модя, сейчас что ли? – захихикала девушка, прижимая голову к плечу, и ласково промурлыкала, – Ну, расскажи, мне же интересно…

Вместо ответа капитан, посмотрел на нее долгим помутневшим взглядом и одним движением стянул с нее юбку вместе с трусиками. Ася охнула, но не прикрылась, а сама расстегнула блузку, позволяя ему наброситься на ее грудь, терзая соски губами. Модестас скользнул рукой вниз, уверенным движением раздвигая ей ноги и проводя пальцем по влажной коже.

- Ты ждала меня, – утвердительно прошептал он ей на ухо.

- Ты мне снился, – так же тихо ответила она.

Прерывисто дыша, Модестас стянул с себя футболку и, приспустив спортивные брюки, выпустил на свободу свой возбужденный член. Ася облизнула губы и потянулась к нему рукой, но капитан резким движением уложил ее обратно. Оскальзываясь на простынях, он торопливо приподнял ей ноги и попытался войти сходу. Матерясь на всех языках, он никак не мог попасть в цель, от чего только сильнее злился и дрожал.

- Модя, не торопись, – с ласковой улыбкой прошептала Ася, поглаживая его по груди, – Я никуда не денусь.

Капитан посмотрел на нее диким взглядом и, утробно зарычав, одним движением перевернул на живот. Подтянув к себе за бедра, он одной рукой прижал ее голову к подушке, жадно хватая второй за ягодицы. Ася не сопротивлялась, лишь сильнее выгибала спину, с готовностью подставляя ему себя. Он ворвался со всей силой, разрывая наслаждением ее истомившиеся по нему внутренности, глуша подушкой ее стоны и не контролируя свои. В бешеном ритме вколачивая себя в нее, он почти кричал, до боли сживая мощными пальцами ее податливое тело. Ловя раскрытым ртом воздух, Ася схватилась за простыню и резко потянула на себя, разрывая тонкую ткань. Через несколько минут сумасшедшей гонки, она задрожала всем телом, в блаженных неконтролируемых судорогах сжимая и его внутри себя так, что он уже не мог себя сдерживать. Изливаясь ей на спину, капитан сипло постанывал, постепенно ослабевая хватку, оставившую на ее белоснежной коже ярко-алые следы.

Не давая им обоим отдышаться, Модестас развернул девушку к себе и порывисто обхватил ладонями ее лицо. Приблизившись почти вплотную и глядя ей в глаза безумным взглядом, он горячо прошептал:

- Аська, я люблю тебя, больше жизни люблю. Понимаешь?

- Я тоже тебя люблю, родной, – ответила Ася, ласково проводя рукой по его щеке, – Очень люблю.

Она потянулась к нему и мягко поцеловала в губы, отдавая всю нежность, на которую была способна.

- Я пойду в душ, – сказала девушка, отрываясь от поцелуя и выбираясь из-под литовца, – А потом побегу узнавать, что там по награждению, хорошо?

- Тебя разве остановишь, – беззлобно проворчал капитан и откинулся на кровати, провожая ее взглядом до ванной.

Погруженный в свои мысли и ощущения, впервые за долгое время, ловя в себе почти забытое чувство удовлетворения от обладания женщиной, капитан не заметил, как в комнату вошел Белов.