— Мне кажется, — сказал он сам себе, усаживаясь на верхушку замшелой кирпичиной стены, — что свет горит в одной из комнат дома Фратта!
Действительно, полоска света освещала кусок заросшей травой и мхом дворика.
Гарри Диксон отбросил колебания и соскочил со стены. Во мраке послышался яростный собачий лай, и сыщик поспешил залезть еще на одну стену, постепенно приближаясь к дому ростовщика. Освещенное окно было совсем рядом. Диксон мог рассмотреть убогую обстановку, покосившуюся мебель и заваленный мусором стол, за которым сидел неподвижный человек… По мнению сыщика, слишком неподвижный.
— Какие грязные стекла, — проворчал он, — но готов поставить фунт за то, что за столом сидит сам мистер Фратт.
Сидя на корточках на замшелой черепице стены, он тщательно разглядывал внутренность комнаты.
То, что он принимал за фигуру ростовщика, находилось вне конуса света, сочившегося из-под жестяного абажура.
Сыщик с осторожностью соскользнул на землю.
И тут же невероятный звон разорвал тишину. Сыщик скривился.
— Надо было предусмотреть. Провод тревожной системы… Черт! Мистер Фратт, похоже, не очень озабочен происходящим.
Он дотронулся рукой до провода, проложенного вдоль стены на уровне щиколотки. Резко дернул его, и звонок затих.
— Надеюсь, других ловушек нет, — пробормотал Гарри Диксон и включил фонарик. — Хм, как я и думал: капкан, а вот и еще один. Да здесь царит полное доверие!
Окно было в шаге от сыщика. Он прижался лицом к стеклу.
Мистер Фратт сидел, опустив голову на грудь, руки висели вдоль тела, безжизненные глаза уже остекленели.
— Меня опередили! — проворчал сыщик. — Я поторопился, обещая этому Гарпагону полную безопасность… Правда, я думал только о зеленом пламени, а незнакомец, похоже, пользуется и другим оружием.
Ударом локтя он разбил стекло, повернул шпингалет и запрыгнул в комнату.
Он попал в нищенское заднее помещение, провонявшее жиром и прелой шерстью, запахом нищеты.
С легким отвращением сыщик положил ладонь на бледный лоб ростовщика и почувствовал ледяной холод смерти.
«Это случилось несколько часов назад, скорее всего, когда начало темнеть, и Фратт зажег свет».
Он внимательно осмотрелся.
— Разве в этой свалке можно понять, был ли обыск, — простонал он. — Посмотрим, как он умер.
На изъеденной молью хламиде ростовщика виднелись подозрительные липкие пятна.
«Полагаю, удар кинжалом в самое сердце», — решил Гарри Диксон и дотронулся до тела убитого.
Мертвец рывком вскочил, и пока ошеломленный Диксон не успел отскочить назад, ледяные руки трупа схватили его за запястья и сдавили их с невероятной силой.
— Фратт, — завопил сыщик, — вы с ума сошли…
Но ростовщик молча продолжал терзать руки сыщика.
— Фратт! Отпустите меня… или я вас убью!
Ни один мускул не дрогнул в неподвижном лице мертвеца. Его остекленевшие глаза смотрели в какую-то точку пространства. Он, похоже, даже не знал о своей жертве. Только руки продолжали сжимать запястья Гарри Диксона.
Сыщик изо всех сил нанес удар по ногам противника и тут же завопил от боли — ему показалось, что он ударил по камню.
Фратт был маленьким и хрупким человечком, которого можно было сбить с ног простым щелчком. Гарри Диксон попытался освободиться отчаянным рывком. Похоже, легче было опрокинуть церковную стену! Фратт не шелохнулся.
Гарри Диксон опомнился, застыл и внимательно вгляделся в странное существо, пленившее его.
Глаза у него были, как у мертвеца, а ледяная плоть щек вдруг стала синеть. Сыщик услышал странный шум — внутри этого тела, лишенного души, кипела адская и опасная жизнь.
Прошла минута, долгая и ужасная, потом Гарри Диксон закричал от ужаса — на лице трупа невероятно широко раскрылся рот, но вместо огрызков зубов он увидел сверкающие сталью острые клыки. Голова существа наклонилась с явным намерением вцепиться в горло сыщика.
И мертвец заговорил!
Из его глотки доносился ужасный пронзительный фальцет. Существо монотонно и хищно повторяло слова:
— Я тебя убью, Гарри Диксон… Диксон, ты умрешь, умрешь…
Буква «р» перекатывалась, словно ржавая шестеренка.
— Диксон, ты… умрешь… умрешь…
— Автомат! — в ужасе воскликнул сыщик.
И сразу все понял.
Он вспомнил о странной машине, заинтриговавшей его в лаборатории на улице Обервиллье. Автомат был похищен, пока они оставались пленниками в подвале дома изобретателя.
«Механический человек… Бандит усовершенствовал аппарат, пока я отсутствовал. Убив Фратта, он нарядил автомат в лохмотья ростовщика!»
Все это пронеслось в мозгу сыщика, пока лицо, в малейших деталях повторявшее отвратительно лицо ростовщика, приближалось к лицу Диксона и, сухо щелкая челюстями, повторяло:
— Я тебя убью, Диксон… Ты умрешь… умрешь… — вопил фонограф, спрятанный внутри автомата.
Глаза налились ослепительным зеленым светом — взгляд обладал гипнотической силой, которую пытался побороть Гарри Диксон.
Он чувствовал, как уходят силы, а разум слабеет… У него остались лишь слабые рефлексы защиты, но его подсознание работало. Он заметил какое-то округлое утолщение под лохмотьями мертвеца в области сердца.
Что-то ему подсказывало, что надо добраться до этого утолщения. Но железные руки не ослабляли хватки. Гарри Диксон из последних сил дотянулся до утолщения и коснулся его.
Стальные зубы уже были готовы откусить ему правое ухо… Но окровавленная рука сыщика уже лежала на лохмотьях Фратта.
Один из острых клыков рассек щеку сыщика.
Гарри Диксон из последних сил нажал на утолщение.
Автомат откинулся назад, его руки раскрылись, отпустив жертву. Диксон со стоном повалился на пол.
Адское механическое существо принялось бродить по комнате неровным и неуверенным шагом, круша мебель и пробивая стены.
Диксон не стал терять времени, вытащил револьвер и со сладострастием принялся расстреливать автомат.
Послышался треск поврежденной механики, и, словно сломанная кукла, автомат тяжело рухнул на пол, но его конечности продолжали конвульсивно содрогаться.
Гарри Диксон со стоном поднялся с пола. Его силы были на исходе. Единственная мысль, остатки воли вынуждали его: бежать из этого проклятого жилища, словно здесь его поджидала еще одна опасность.
И опасность была — едва сыщик сделал, спотыкаясь, несколько шагов по коридору, как его окружило ослепительное зеленое пламя.
Он ощутил огненный укус, его оглушил чудовищный грохот — сыщик бросился вперед, словно выпущенный из катапульты.
Это спасло его, поскольку он телом вышиб дверь на улицу.
Дом мистера Фратта, эсквайра, вспыхнул. Пламя пожара отразилось в окнах соседних домов.
Гарри Диксон не стал поднимать тревогу. Он бросился бежать, словно за ним гнался сам дьявол.
Позади него небо горело красным заревом. Слышались крики и рев пожарных сирен.
Сыщик бегом добрался до Бейкер-стрит и ворвался в дом, как в спасительную гавань.
Он сразу успокоился, хотя его глаза все еще видели всполохи пламени.
— Пора действовать, — громко произнес он.
Голос его был решительным и угрожающим.
Герр доктор Брайтенштайн
— Итак, Гудфельд, вы мне добыли требуемые сведения?
— Немного, господин Диксон, — вздохнул суперинтендант. — Прежде всего, нигде нет следов яхты принца Садура. Мы опасаемся, что Его Высочество заплатило посмертный налог таинственному незнакомцу, владельцу зеленого пламени.
— Действительно? — равнодушно отозвался сыщик. — Признаюсь, иное меня бы удивило.
— Да, бандит сыграл хорошую игру и в открытом море поймал беднягу-принца в свой смертоносный луч.
— Ладно. Еще что?
— Вы меня спрашивали, какие немецкие агенты, заподозренные в шпионаже, находятся в данный момент на британской территории. Мелкая рыбешка, господин Диксон.
— Назовите.
— Бауэр, Локман, Сибенсшлафер и Полволский. Мне также сообщали о Кирше и Лебеволе. Энекеле и Айзеншмидт отбыли в Германию.
