Что-то мелькнуло в его глазах, чего там быть не должно. Это был страх, без сомнения, но иной. Направленный не на себя. Джеймс испугался, но не того, что могли эти слова значить для него. Как будто… за кого-то другого.

Тьма нахмурилась, размышляя. Чего ты боишься больше, чем своей судьбы, милый Джеймс? Или за кого?

- То есть, если бы я не взял воду в тот вечер, ничего бы не было? – хрипло спросил он. Тьма коротко рассмеялась и поразилась, как приятно звучал её смех. Переливами колокольчика.

- Ты не мог её не взять, - ответила она. – Но да, ничего бы не было.

Лицо юноши дрогнуло.

- Видишь ли, в книгах не написано главное условие освобождения Тьмы. Там сказано о прикосновении к сердцу, но не указано, что открыть гроб может лишь тот, чьи помыслы чисты, только избранник Древней магии. Ты. Ни Кут, ни кто-то из твоих друзей, ни тем более я не смогли бы сделать это. Ни даже Оливер.

Имя слизеринца прозвучало с неприкрытым презрением. Наконец-то она могла не сдерживать своих истинных чувств к нему. Потому что она его ненавидела. Так сильно, как только могла. Наверное, лишь немногим меньше заточивших её в прошлом Жрецов. И, конечно, уверенно держащей пальму первенства девчонки, прозванной Свет. Потому что он был внуком того, кто убил её отца. И, глядя на него, каждый раз она помнила об этом и желала отмстить. Жрецы мертвы уже очень давно. Они не узнают её ярости. Но Мэтью Сноу жив. И она сожжет в огне всё, что ему дорого, прежде чем вырвет из груди его сердце.

И Джеймс, кажется, услышал все невысказанные ей чувства, потому что вдруг совершенно изменился в лице. Вместо страха в глазах горел решительный огонь, призванный защищать. Сейчас ему, кажется, было всё равно, что он выпустил Тьму, потому что всё его внимание занимало другое.

- За что ты его ненавидишь? – прорычал он.

О, рыцарь в сияющих доспехах. Она не сдержала смешок.

- Ты об этом сейчас думаешь? В самом деле?

Она не удивилась. Она почти год наблюдала за тем, как эти двое искали путь друг к другу, узнавали, привыкали, чтобы в итоге обрести ту связь, что есть между ними сейчас.

- Его дедушка убил моего отца, - добавила она, не дождавшись никакой реакции. – Каждый день я мечтала вырвать сердце Оливера, чтобы увидеть, как погаснет жизнь в его глазах.

Джеймс дернулся и отпрянул от неё так далеко, как мог. Наконец-таки на его лице вспыхнула ненависть. Тьма с удовольствием встретила такой эффект. Вот теперь Джеймс не был вял, напуган и инертен. Теперь он был близок к краю. И она будет той, кто толкнет его в пропасть.

Бездна ждёт тебя, Джеймс Поттер. В объятия тьмы.

- Только тронь его, - выплюнул он зло. Это был так очаровательно и так смешно. Словно щенок, возомнивший себя волком, пытается угрожать льву.

- И что ты сделаешь? – с любопытством поинтересовалась она, невинно хлопая глазками. – Убьешь свою девушку?

- Ты не Мия.

- Пять минут назад ты говорил другое.

- Теперь я вижу, что это не так, - в разбитом взгляде карих глаз промелькнула боль. – Всё это было ложью, а я частью плана.

Тьма больше не смеялась. Вспыхнувшее минутное желание сделать шаг вперед, чтобы убрать возникшее между ними расстояние она проигнорировала. Пропасть между ними останется такой же, как бы близко они ни стояли. Пока – да. А после – посмотрим. Всё может измениться. И когда шторы спадут с его глаз, и истина мира откроется ему, он примет её сторону.

- Да, ты был частью плана, - с прохладой в голосе сказала она. – Ты был завершающим элементом, без которого ничего бы не вышло. Вишенкой на торте. Я должна была завоевать твоё доверие, чтобы заставить тебя открыть гроб. И всё получилось просто идеально. Но не всё было ложью.

- И что же не было? – ощетинился Джеймс. Тьма с грустью улыбнулась.

- Я.

Разве ты не видишь, что это всё ещё я? Та, кто боится призраков мёртвых. Та, кто сражается с невидимыми врагами в лесу. Та, кто не выносит прикосновения чужих людей. Та, кто в тебя верит.

- Не знала, что великая Тьма такая пугливая и дикая девочка, - язвительно фыркнула Роза.

Тьма лениво оторвала взгляд от Джеймса и обернулась, чтобы посмотреть на Розу. Кажется, с половиной чувств девчонка потеряла и половину страха. Ничто не мешало убить её прямо сейчас. Но нет. Ещё рано.

- Возможно, я слегка утрировала своё неприязненное отношение к прикосновениям, чтобы привлечь внимание и вызвать симпатию и сочувствие, но оно правда, - голос её ожесточился. – Я помню, как мою мертвую грудь разрезали, чтобы вырвать из неё сердце, но я была жива и чувствовала каждое прикосновение к своему телу, каждое касание к оголенным нервам, кипящей крови, горящей коже. Они ломали мои рёбра, разрезали мою плоть. Как думаешь, после этого будешь любить, когда кто-то без спроса прикасается к тебе?

Роза побледнела. Отлично. Кто-то давно должен был поставить её на место. Мисс самоуверенная заучка.

Тьма отвернулась, потеряв к ней интерес, и увидела Джеймса. Ненависть исчезла из его взгляда, оставив только боль и скорбь.

- Всё, что ты говорила мне прежде, было обманом. Твои отчимы, твои шрамы… Твоя мать и тётя.

Тьма одарила его долгим задумчивым взглядом. Она так много могла бы рассказать. Но промолчала.

История, рассказанная ей Джеймсу и Оливеру, не была честной до конца, но и не была только ложью. Просто правда подавалась для них под нужным углом, как мясо под соусом.

Когда ей исполнилось четыре года в этом теле, она заговорила голосом Тьмы со своим отцом. Когда ей было пять, его убил Мэтью Сноу, представив всё как несчастный случай. В десять мать, решившая удариться в жизнь магглов из-за своего нового мужа, заявила, что не отпустит единственную дочь в школу волшебства. Мия пришла в ярость. Потому что там, в замке, находилось то, в чем она нуждалась сильнее всего. Её магия выплеснулась таким вихрем, что напугала не только беднягу отчима, но и её маму. Разумеется, он сбежал, а брак рухнул. Мия думала, теперь её путь в Хогвартс свободен, но ошиблась. К одиннадцати она нашла своей матери нового жениха, на этот раз мага, надеясь, что, с головой погрузившись в бурную личную жизнь, та решит избавиться от дочери. И снова всё получилось не так. Она просчиталась. Новый отчим оказался грубым и властным тираном. Не то, что в школу, он даже на улицу их не выпускал, держал под замком, как свои сокровища. Мия желала вырвать его кадык и залить пол его кровью. Но она сдерживалась изо всех сил. И у неё получалось. Пока однажды он не поднял руку, чтобы отмахнуться от неё. Она помнила, как в секунду вместо него вдруг увидела лицо из прошлого – Жреца с холодным кинжалом, зачарованным магией, который спустя миг вонзили в его грудь. И эта ошибка – эмоции из прошлого – едва не стоила ей всего. Её мать спасла своего мужа, но успела заглянуть за завесу. В тот день она поняла, кто растёт у неё вместо дочери. Мия помнила этот взгляд, полный осознания, что она чудовище. В ту же ночь стало ясно, что теперь её точно не отпустят в школу. И когда тринадцатилетняя Мия попыталась убить эту женщину, та сумела наложить на неё заклинание Империус. На мучительные два года.

- Тебе нечего мне сказать? – спросил Джеймс, разрывая холодное молчание. Теперь он первым поймал её взгляд. И Тьма поняла, что, несмотря на свои слова, он всё ещё видит в ней Мию Грейс. Ту девушка, которая была ему дорога. Или, может, дорога до сих пор?

- Это не был обман, - ответила она холодным ровным тоном. – Просто не вся правда.

- О, ну, разумеется. Всё, чтобы я пожалел тебя, чтобы доверился.

Тьма горько усмехнулась.

- Дура-мамаша решила удержать меня дома, у своей юбки. Она думала, что так я не упаду в бездну. Да только вот она не знала, что я уже там. С того самого дня, как родилась. Я и есть бездна. Мне просто нужно было найти способ заставить её отпустить меня.

Третьего мужа Кристина Грейс забыла поразительно быстро. А новый оказался совсем другим человеком. Он отличался от предыдущего, как море от огня. Добрый. Проницательный. Чертовски умный. Он мог бы стать идеальным отцом, да только Мия не была идеальной дочерью. А ещё он работал мракоборцем. И буквально через пару дней после начала совместной жизни поймал Кристину за тем, как та обновляет заклинание Империус на Мие.