Это было сложно – подобрать идеального исполнителя. Того, кто поможет ей возродиться. Но этот юноша был умен, в меру любопытен и храб, однако, не бездумен и лишен желания безосновательно рисковать. Не составило труда проникнуть в его сны.

Ей хотелось вернуться как можно скорее, но она знала, что не стоит спешить. Века она ожидала, чтобы вырваться из темницы. И ещё несколько лет ничего не значат. Главное, чтобы всё прошло идеально. Жрецы мертвы. Больше некому её остановить.

И в итоге всё получилось. Этот мальчик, Нэйт Грейс, оказался идеальным. Будто рожденным для этой миссии. Легенды захватили его. И со своим другом он отправился во Францию, чтобы узнать истоки истории. План воплощался в жизнь. Когда, спустя несколько лет, Нэйт женился, Тьма была достаточно сильна, чтобы, наконец, обрести тело. Девять месяцев – и она впервые за тысячелетие открыла глаза. Это было странно – вновь стать человеком. Во плоти. Притом не просто человеком, а ребёнком, но при этом сохранить свои истинные разум и воспоминания. Правда, чтобы окончательно подчинить себе тело и заговорить истину, ей понадобилось еще четыре года. Четыре года ребенок в ней побеждал её, поглощал.

- Мия… - голос Джеймса дрожал, как лист дерева на ветру. Она посмотрела на него. Напуганный, он всё ещё не верил. Не понимал.

- Это не моё имя, - ответила она ровным тоном. Хотя за шестнадцать лет она привыкла к тому, что её называют так. Но сейчас, когда она по-настоящему стала свободна, ей больше не нужно было никакое прикрытие. Маска была снята, а роль оставлена в стороне.

- Ох, Боже ты мой… - прошептал Дилан, до которого, кажется, только сейчас дошло, что же случилось. Наверное, он и не понял, как очутился на коленях, решил, что это Кут пришел в себя. Но этот мужчина глуп и жалок. Да, он был полезен, пока следовал плану, но вызывал только презрение.

- Нет. Твоё, - проигнорировав друга, со свойственным ему упрямством выпалил Джеймс. – Ты Мия Грейс. Я знаю, ты слышишь меня. И я понятия не имею, как Тьма завладела тобой, но, обещаю, я это исправлю.

Лицо его горело решимостью. Храбрый. Верный. Он был похож на Нэйта, когда тот только узнал легенды о Древней магии.

- О, бедный наивный мальчик, - она рассмеялась, глядя на бледное лицо юноши. – Ты так ничего и не понял. Мии Грейс никогда не существовало. С самого первого вздоха, с первой секунды своей жизни она была мной, а я – ей.

Плавно она подошла к застывшему на месте Джеймсу и ласковым движением провела по его щеке. Только вот он дернулся так, будто его ударило током. Отшатнулся, как от прокаженной. Взгляд его стал надтреснутым. Словно все истины его жизни прямо сейчас рассыпались на части.

- У каждой Тьмы есть имя, - медленно произнесла она тягучим голосом, не сводя с юноши черных глаз. Своих настоящих глаз. – И у этой – моё.

Я и есть Тьма.

- Но как такое возможно? – напомнила о себе Роза. Кажется, из всех присутствующих она была удивлена меньше всего, и потому сохраняла здравый смысл. Наверное, это потому, что она никогда по-настоящему не доверяла Мие, всегда смотрела прищуренными глазами, выискивала, ждала чего-то. Ревновала к ней своего слизеринца. Ликует ли она сейчас внутри, что оказалась права?

- Я имею ввиду, чтобы освободить Тьму, Мия, то есть ты, должна была прикоснуться к сердцу, - пояснила Уизли, когда заметила, что все взгляды теперь устремлены на неё. Поразительно, как спокойна она была, пытаясь делать то, что умела лучше всего – рассуждать логически. Может, именно это не давало ей испытать страх. Или она лишь делала вид, что не боится.

Тьма снова растянула губы в улыбке. Больше ей не нужно было хмуриться или грустить. Играть роль дикой жалкой девчонки с разбитым сердцем. Она была свободна. И скоро она вернёт себе всё, что у неё отняли.

- О, вы серьёзно считаете, что каждая легенда правда? Что всё, что пишут в книгах, непреложная истина? – она изогнула одну бровь, демонстрируя своё разочарование. – Как глупо. Книги – это лишь истории, поданные под необходимым автору углом. Эти идиоты Жрецы хорошо потрудились, чтобы скрыть всё, что натворили. Они и не подумали, что однажды их ложь обернётся против них, не так ли?

Она ликовала. Ненавистные ей люди были не просто мертвы и преданы земле, но из-за собственной гордыни и самомнения только что обрекли себя на ужасное поражение. И если есть что-то там, после смерти, то видят ли они сейчас её победу?

Продолжая ухмыляться, Тьма обошла вокруг Джеймса и встала за его плечом, чтобы видеть лица Розы и Дила. В их глазах она как в книге читала страх, неуверенность и непонимание. И наслаждалась этим. Как давно она хотела, чтобы на неё смотрели так. Не как на девочку-фрика с поехавшей крышей, а как на того, кто внушает величие и ужас, кто олицетворяет собой силу, могущество и власть. О, столетиями ей этого не хватало. Какое наслаждение…

Джеймс не шелохнулся. Но Тьма чувствовала, как он едва уловимо дрожит. Она стояла совсем близко, дышала в его шею, ощущала запах его шампуня, слышала биение его взволнованного сердца. И это доставляло ей истинное наслаждение.

- Я была свободна уже давно, - произнесла она бархатистым тоном, растягивая слова, буквально мурлыча, словно кошка. Играла со своими маленькими милыми мышками. – Моё сознание. Моя личность. Но не моя сила. Не вся.

Она склонилась ещё ближе к Джеймсу, прикрыв глаза, втянула носом его запах, и мягко опустила ладони на его плечи, аккуратно сжала. Он дернулся, желая вырваться, но слишком слабо. Лишь обозначил своё недовольство, но не смог ему сопротивляться. Тьма довольно улыбнулась.

О, милый Джеймс, никогда не сможешь. Ты мой.

- Часть моей магии осталась со мной, - голос струился, как волны реки, - ведь Древняя магия неотделима от сущности. Но всё то, что я приобрела, пока побеждала…

- Пока вырывала и ела сердца? – выплюнул Джеймс с внезапной агрессией. Это было очаровательно. Тьме нравилось, когда люди проявляли характер. Так было приятнее их ломать. Охота всегда интереснее, когда жертва пытается бороться.

- Вроде того, - игриво ответила она, не желая вдаваться в подробности. Не сейчас. У них вдвоем еще будет время, хотя Джеймс пока этого не знает. – Большая часть моей силы по-прежнему была заключена в сердце. И мой отец был тем, кто поклялся мне его принести.

Нэйт Грейс. Спустя все эти годы она привыкла называть его отцом. Она любила его. И если бы она могла, она бы вернула его к жизни. Он был единственным, кто не предавал её, кто восхищался ей. Кто любил её в ответ. Не потому, что боялся, а потому, что она была его дочерью. Тьма никогда не задумывалась, что формально Нэйт Грейс не являлся её отцом. И всё-таки он им был. Больше, чем кто бы то ни было в настоящем или прошлом.

В кармане тяжестью ощущался серебряный солдат. Подарок, с которым Тьма не расставалась. Она бы хотела, чтобы отец был здесь сейчас, чтобы своими глазами увидеть её возрождение. Чтобы разделил с ней этот триумф. Вместе они бы изменили этот мир.

- Если ты Тьма, то он не твой отец, - скептически заметила Уизли. Тьма бросила на неё яростный взгляд.

- Нет. Но я его дочь, - парировала она. – Ты со своими искорёженными чувства едва ли сможешь это понять.

Лицо Розы вытянулось. А вот Дилан рядом с ней стал ещё более напуганным, если такое вообще возможно, и покраснел. Он понял, о чём речь. Мальчишка, дерзнувший побороться за свою любовь, а сейчас слишком слабый, чтобы принять последствия.

Но Тьма могла его понять. Даже спустя вечность она помнила, как больно жалит предательство той, кого любил больше жизни. Как будто кто-то разрывает твое сердце голыми руками. Но она выбрала иной путь. Месть. Только это не принесло ни облегчения, ни покоя. Её душа всё так же горела заживо.

Но сейчас это не было важно. Как не имеет значения Роза Уизли или её бойфренд.

Тьма снова переключила всё своё внимание на Джеймса. Его сердце было в её руках, и осознание этого приводило в восторг.

- Почему ты не спросишь меня, что здесь случилось? – прошептала она на ухо юноше. – Ты ведь хочешь.