- Ты сомневаешься в заклинании? – предположила Грейс. - Или что?

- Ничего. Проехали.

- Нет, не проехали. Джеймс спрашивал меня что-то подобное. Что вы двое от нас скрываете?

Оливер скривился.

- Ничего.

- Конечно, - недоверчиво хмыкнула Мия. – И что с лицом? Что у вас опять произошло?

Оливер глубоко вдохнул и холодно ответил, снова повторяя это дурацкое, горечью на языке приевшееся слово:

- Ничего.

Мия остановилась, и Оливеру тоже пришлось. Он смотрел поверх головы девушки, но ее взгляд буквально обжигал его лицо.

- Перестань, - фыркнула Грейс. – Когда вы двое ссоритесь, это сразу видно.

- Мы не ссорились, - деревянным тоном возразил Оливер. Да уж, таким голосом он не обманет даже пятилетку, не то, что Мию. Точно размяк. Превратился в глупого мальчишку. Он не был таким с самого детства. Таким уязвимым. Он ненавидел быть таким.

- Рассказывай кому-нибудь другому, - разумеется, заметила его обман Мия. - Просто, что бы у вас там ни происходило, не забывайте, что мы тоже часть команды, и имеем право знать, если случилось что-то важное. Не ваше личное, конечно, но что-то, что касается всех нас.

Оливер не мог посмотреть на Мию. Столько лжи лежало на его плечах. И по его вине еще и на плечах Джеймса. Но он всё равно кивнул, потому что Мия ждала ответа. И даже этот незначительный жест, видимо, её устроил.

Они прошлись вместе до белой гробницы, и там девушка оставила его, вернувшись в замок. Оливер немного постоял над могилой, после прошелся вдоль озера и лишь тогда повернул обратно. Наверное, ему следует найти Розу. Наверное, это то, чего она ждёт. Наверное, это то, что будет правильно. Не слишком ли много «наверное»?

Громкий крик совы застал Оливера на верхних ступеньках крыльца. Он оглянулся и увидел ярко-рыжую птицу, спускающуюся к нему. Мандаринка. Дедушка, наконец, прислал ему ответ.

Когда сова опустилась на его плечо, вцепившись в кожу острыми коготками, Оливер максимально спокойно для стольких дней ожидания отвязал сложенный в несколько раз лист бумаги и развернул его.

«Здравствуй, Оливер».

И тебе привет, дедушка. Что скажешь?

«Символы, которые ты мне описал, были мне знакомы. Жрецы применяли их для блокировки памяти или создания новых образов в голове. Чтобы снять их, нужно особое заклинание, воспользоваться которым сможет только человек, искусный в Древней магии. Либо наделённый её силой от рождения».

Я. То есть я. Спасибо, дедушка, это мы уже знаем.

«Надеюсь, ты понимаешь, что, воспользовавшись им, подвергнешь себя риску. Однажды почувствовав свободу, твоя сила не захочет возвращаться в клетку».

Сколько красивых метафор, дедушка. Но всё обошлось.

Оливер боялся, что его сила, такая нежеланная, дремлющая в нём, вырвется и сожжёт его. Но ничего не случилось. Она так же кипела внутри, но он по-прежнему мог её сдерживать. Повезло.

Ниже на листе шло то самое заклинание, которое было и в книге. Оливер тихо хмыкнул, зацепившись за знакомые слова. Их с Джеймсом ложь остальным о том, что заклинание прислал дедушка, внезапно стала правдой.

Он мысленно вновь проговорил эту волшебную фразу, перекатывая на языке мягкие холодные слова, словно кубики льда. Вернув воспоминания сначала Джеймсу, а затем Мие, он должен был ощутить удовлетворение, радость, гордость. Но почувствовал только пустоту. И теперь Джеймс сомневается в том, что вспомнил. Потому ли, что выдаёт желаемое за действительное? Ведь Мия уверена.

«Воспользуйся им осторожно, и только если это действительно необходимо. Я много думал, Оливер, и осознал, почему ты не желаешь изучать Древнюю магию. Но однажды меня не станет, а таким знаниям всегда нужен Хранитель. Но обещаю, я сделаю всё, чтобы уберечь тебя от такой судьбы. Прости меня, что я сначала этого не понимал».

Только можно ли уйти от судьбы?

Оливер никогда не верил в то, что будущее, вся жизнь, предрешены заранее. И потому те слова дедушки о великом предназначении и силе так задели его. Но сейчас, читая эти извинения, он ощутил прилив благодарности. Дедушка понял его. Это было так важно. Он больше не станет толкать его к пропасти, предлагать учиться. Он поможет.

«Я знаю, что ты не отступишь от пути, на который встал, поэтому хочу предупредить тебя. Тьма, похороненная Жрецами, опасней, чем ты можешь представить. И когда она вырвется на свободу из своего сосуда, ей будет нужно новое вместилище. Живое сердце. Ты уже в курсе. Но кое-чего можешь не знать».

Оливер сильнее вцепился в лист бумаги. Какой ещё сюрприз, чёрт возьми?

«Тьма выберет новое сердце не случайно. А то, которое уже заражено тьмой. И человека, который даст ей наибольшие перспективы. И это ты».

И если до этого Оливеру было тяжело дышать, то сейчас он почти задыхался. Втянув воздух через нос, острый, словно длинные иголки, он просто продолжил чтение, что бы там ни было.

«В мире новой магии у Тьмы нет прежних сил. Не смотря на это, она всё равно остается сильной. Но в тебе живёт Древняя магия, и она почувствует это. Представь, что случится, если Тьма завладеет той силой, что живёт в тебе. Этого нельзя допустить ни в коем случае. Ты можешь продолжать рисковать своей жизнью, я не способен это изменить. Но если случится так, что Тьма освободится, ты не должен оказаться рядом. Запомни это».

Оливер не заметил, как пальцы прорвали тонкую бумагу. И, по правде говоря, он не был действительно удивлен. Наверное, он ждал этого.

«Он сказал, у этой Тьмы имя одного из нас», - прозвучал в памяти тихий голос Джеймса. И впервые с того разговора Оливер подумал, что, быть может, эти слова были правдой, и Вандерссон на самом деле что-то знал.

***

Роза догнала Оливера после ужина. На самом деле впереди её ждало много дел, один реферат о восстании гоблинов чего стоил, и это не считая работы по трансфигурации, астрономии и отработки чар для Флитвика. Но ей хотелось хотя бы пару минут побыть со своим парнем.

- Привет, Огонёк, - улыбнулся ей Оливер той самой улыбкой, которая отражалась на губах, но не затрагивала глаз, оставляя их холодными. Роза присмотрелась внимательнее и заметила, как скован и напряжен юноша. Это отражалось в его поднятых плечах, сжатых губах и застывшем прямом взгляде. И что бы там ни произошло, Роза хотела быть той, кто поможет. Она нежно обняла Оливера, прижавшись сбоку к его плечу, и взяла его за руку, переплетая пальцы. Даже через одежду она чувствовала идущее от парня тепло. И сердце ее таяло от этого ощущения. И рядом с этим юношей её порожденные разгаданной тайной страхи вдруг исчезли. С ним она была в безопасности.

- Как прошел твой день? – поинтересовался Оливер, когда они, не сговариваясь, медленно побрели в сторону гостиной Гриффиндора.

- Хорошо, - ответила Роза, наслаждаясь моментом. И поймала себя на мысли, что на самом деле хорошо всё стало только сейчас, когда она была с Оливером. Правда, разговор с Дилом тоже принес ей облегчение, но об этом она не хотела упоминать, так как знала, что неприязнь Джексона к слизеринцу взаимна.

- Хотя, знаешь, сегодня на зельеварении я не могла перестать смотреть на Льюиса и думать о том, что капюшон – это он, - поделилась девушка, когда Оливер ничего не ответил.

- И ты уверена, что это он? – спросил Оливер. И даже боковым зрением Роза смогла заметить, как он еще больше напрягся на этих словах. Будто ответ был важен для него, по-настоящему. Словно от этого зависело что-то особенное.

- Ведь Мия и Джеймс это вспомнили, - честно ответила Роза. – К тому же, всё сходится. Мы видели капюшона прежде, он такого же роста, как и Льюис. И если прибавить к этому его знания, опыт, магию… Это не умения школьника. И сказка, которую он рассказал Дилу, только всё подтверждает. Всё это время он был рядом с нами, наблюдал за нами, а мы ничего не знали. Так что да, я уверена.

Она повернула голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как сжались челюсти Оливера.

- Ладно, - кивнул он таким тоном, который буквально кричал о том, насколько это не «ладно» на самом деле. Роза с любопытством прищурила глаза, пытаясь разгадать, что же не так. Но не смогла. И поэтому просто спросила: