Джеймс слушал, не собираясь упустить ни слова. И не мог не понимать, как сложно Оливеру рассказывать об этом. Точно так же, как ему самому тяжело было говорить о пришедшей тени или своих кошмарах. Но есть вещи, которые необходимо проговорить вслух, как бы непросто это ни было.

- Помнишь, мой дедушка владеет Древней магией?

Джеймс кивнул. Такое сложно забыть.

- Он не был рожден с ней, как Жрецы в прошлом. Его и еще группу учеников обучали этому в школе для войны с Сам-Знаешь-Кем.

- В школе?! В нашей школе?

- Да. Их учитель был истинным Жрецом, рожденным с Древней магией. Но не мой дедушка, и не его друзья. Они сами выбрали это путь. И все погибли молодыми. Все, кроме моего дедушки. Он уцелел лишь чудом, но всё равно оказался сломан. И я… Джеймс.

Оливер обернулся. И теперь они смотрели друг на друга. И в серых глазах отчетливо читалась неуверенность и что-то еще. Важное. Пугающее. Глядя в них, Джеймс вдруг понял. И колючки холода прикоснулись к его коже.

- Нет, - прошептал он неверяще. Пожалуйста. – Оливер, ты… Нет. Не может быть.

Губы Оливера сломались в кривую несчастную улыбку.

- Может. Я не хотел этого. Но теперь ясно, почему я вижу и слышу то, что не могут другие. Смешно, ведь я так сильно хотел узнать причину своих странностей, а теперь думаю, лучше бы это не случилось никогда.

Оливер отвернулся и резким движением руки провел по волосам, ероша их. Лицо его исказилось болью, но не физической. И лишь на мгновенье. Почти сразу же он снова взял себя в руки, возвращая на лицо холодную маску.

- Хочу или нет, это во мне, - горько усмехнулся он, уставившись на свои руки. – И это отвратительно. Это уродство. Ты ведь помнишь, Древняя магия – темная. И знать, что она во мне, всегда была и будет, что она течет в моей крови, отравляет… Я чувствую в себе эту тьму, и не могу от нее избавиться. Это худшее проклятье.

Джеймс с ужасом уставился на Сноу. Но не из-за того, что узнал, а потому, как об этом говорил друг. То, как звучал его голос – будто он ненавидит себя за то, что в нем открылось, словно считает виноватым.

- Оливер… – позвал он негромко. Оливер нехотя взглянул на него и вздрогнул. Должно быть, от взгляда Поттера.

- Теперь ты знаешь, - произнес он, и в голосе его не скрылось отвращение к самому себе, – что я такое.

И это было так неправильно – Оливер не должен так к себе относиться, да, это страшно и тревожно, но это не меняет Сноу, не делает его другим. Он – по-прежнему он. И Джеймс не знал, как это объяснить, какие подобрать слова.

- Поэтому, - пришлось прокашляться, чтобы голос не хрипел, - поэтому ты так вел себя с нами?

Со мной.

Оливер покачал головой и вздохнул.

- Это не всё.

Он опустил взгляд, прежде чем продолжил.

- Каждый, кто использует Древнюю магию, обречен. И он, и все, кто находится рядом. Такова плата за эту силу. Все те ребята, что изучали ее вместе с моими дедушкой, мертвы… А их учитель… Его семью жестоко убили, всех, кого он любил, а он сам был сломан до самой смерти. Понимаешь? Это не дар, это зло. Оно уничтожает всё вокруг. И может то, что у меня нет друзей, это к лучшему?

- Что за бред?! – не удержался от возмущения Джеймс. Теперь-то он прекрасно понимал, что творилось в голове друга, впервые так ясно, и собирался втолковать ему, как сильно тот ошибается.

- Бред? – Оливер поднял глаза. – Ты слышал, что я сказал? Я не просто слизеринец, я проклятый слизеринец.

- Думаешь, мне это важно?

- А разве нет?

Джеймс чуть не задохнулся. Вот значит, как Сноу о нем думает?

- Зачем тогда ты вернулся? – выплюнул он сердито. – Зачем пришел ко мне, если так считаешь?

- Я… – Оливер отклонился. Он выглядел так, будто мечтал уползти за свои стены и скрыться там на ближайшие лет семь, но Джеймс не мог ему это позволить. Нужно добить этот разговор сейчас, чтобы после к нему не возвращаться. Чтобы в голове Оливера не осталось никаких сомнений или неверных мыслей. Джеймс знал, что друг ненавидит, когда его эмоционально выворачивают наизнанку, но в этот раз не собирался отступать.

- Ты бросил нас, всех нас, чтобы что, Оливер? – надавил он.

- Я сделал это из лучших побуждений, - тихо ответил тот. – Я хотел вас защитить.

- Отталкивая? – Джеймс изогнул брови в лучшем стиле слизеринцев. – Оливер, я знал, что ты идиот, но не думал, что до такой степени.

- Что?

- Ты не можешь решать такие вещи за других. За меня точно. И ты пришел сегодня не потому, что боялся спускаться один, но потому, что на самом деле ты знаешь, что мне плевать на то, на каком факультете ты учишься или что в тебе странного. Ну же, скажи, что это не так.

И Оливер не сказал. Джеймс счел это признанием своей правоты. Он удовлетворенно хмыкнул, а после тихо попросил:

- Не делай так больше.

Оливер кивнул, облизнув высохшие губы. А затем вдруг посмотрел на Джеймса так, словно собирался что-то сказать. Нечто важное.

- Так, эмм… что ты видел в комнате? – спросил он, и у Джеймса создалось впечатление, что это совсем не то, что Сноу хотел произнести. Но больше давить не стал. На это утро им обоим хватит.

- Только эти огоньки. Больше ничего, - ответил Поттер, немного удивленный формулировкой вопроса. Оливер свел брови.

- Какие огоньки?

- Ну, эти, звезды под потолком, или чем они были, не знаю.

Джеймс даже картинно взмахнул рукой, демонстрируя, где именно были эти искорки. Оливер продолжал хмуриться. А до Джеймса вдруг дошло.

- Стой, - выдохнул он. – А что видел ты?

Оливер пожал плечами.

- Не знаю. Слишком много всего. Места, люди, звуки. Всё это обрушилось так сразу, как мы вошли. Похоже на то, что случилось, когда я взял книгу. Только намного больше.

При упоминании о том случае с книгой внутри Джеймса все невольно похолодело, и он просто порадовался, что в этот раз всё обошлось небольшим количеством потерянной крови, а не комой.

- Думаю, это была Древняя магия, - продолжил, тем временем, Оливер. – Знаешь, не в материальном состоянии, а как энергетическая сила. Именно поэтому ты увидел лишь ее физические осколки, воплотившиеся в звезды, а я ее саму.

У Джеймса начала болеть голова. Слишком много информации за одно утро. Тем более, после очередного спутанного ночного кошмара. Он потер лоб и не сумел удержать вздох. И сразу же почувствовал на себе подозрительный взгляд Оливера.

- Есть ли что-то, что ты должен мне рассказать? – прямо спросил он. И Джеймс, кажется, только и ждал этого вопроса, чтобы вывалить всё, что хотел – о пришедшей за ним тени, о собственных сомнениях, о том видении, в котором Тьма заметила его и о начавшихся с той ночи кошмарах.

Он говорил, говорил, говорил не в силах остановиться. Странно, что Розе, Мие и Дилу он буквально заставлял себя что-то рассказывать, а сейчас не знал, как перестать. Слова лились из него, как поток воды из прорвавшей плотины. И Оливер слушал, не перебивая. Когда Джеймс делал паузы, чтобы отдышаться, слизеринец вставлял свои вопросы и ремарки. При словах о тени он сжал кулаки так сильно, что через платок просочилась вновь пошедшая кровь. И когда Джеймс, наконец, выговорился и замолчал, Оливер произнес полным сожаления голосом:

- Джимми, прости…

- Что? За что?

- Я оставил тебя, - ответил Оливер.

«Когда был так нужен», - добавили его глаза. И в океане сожалений в них можно было утонуть.

- Но теперь-то ты здесь, - улыбнулся ему Джеймс.

«И всё остальное больше не имеет значения», - дополнил его взгляд. Потому что именно так оно и было.

***

На общее зельеварение они пришли вместе, благополучно прогуляв первые два урока. Дил, заметив их, сразу же скривился и отвернулся. И Джеймс ощутил непонятный укол вины. Он ведь не планировал никуда идти с Оливером, так что при всем желании не смог бы предупредить об этом Джексона. А потом всё получилось, как получилось. В любом случае, он не жалел.

- Привет, - он рухнул на свое место рядом с Дилом и с улыбкой посмотрел на него. Это было совсем не сложно. Оказывается, если рассказать о своих проблемах, обо всем, что тебя мучает, действительно становится легче. А если при этом ты еще и помирился с другом, и обсудил с ним всё, что стояло между вами, то жизнь и вовсе оказывается не такой плохой, как до этого.