Оливер стоял снаружи и, кажется, немного нервничал. В другой ситуации Джеймс бы не упустил возможности указать на это, но сейчас промолчал. Всё ещё было слишком неясно между ними, слишком хрупко, чтобы рисковать это разрушить.

В тишине они отправились в подземелья. И странным и одновременно удивительным было то, что, несмотря на недавнюю ссору, на секреты и всё остальное, молчание между ними не было неловким или напряженным. Оно было естественным. Наверное, почти уютным.

- Я не взял книгу, - кашлянув, вдруг вспомнил Джеймс. Оливер не говорил о ней, но ему самому внезапно пришла в голову эта мысль – что, если надо было?

Оливер не повернул голову, но ответил:

- Пусть останется у тебя.

- Я и не собирался ее тебе отдавать, - не удержался от замечания Джеймс. И вот теперь-то Оливер на него посмотрел. Вскинутые брови отразили немой вопрос. И Джеймс лишь закатил глаза.

- Не знаю, помнишь ли ты, но когда в прошлый раз ты к ней прикоснулся, то почти две недели провалялся в коме, - фыркнул он. – Так что нет уж. Её ты точно больше не получишь.

Оливер испустил короткий смешок. Но, вопреки ожиданиям, не стал ничего говорить. Ни одного едкого или язвительного комментария, каких можно было придумать тысячу. А это, по мнению Джеймса, свидетельствовало о серьезности ситуации. И желание накинуться на друга с расспросами вспыхнуло с новой силой. Но не сейчас. Позже, позже.

Звон колокола догнал их, когда они спускались на второй этаж. Проскользнув мимо нескольких третьекурсников-когтевранцев, опаздывающих на занятие, они миновали коридор с учебными кабинетами, шагнули в потайной проход, чтобы срезать путь, и вскоре оказались на той самой лестнице, под которой и было подземелье капюшона.

Джеймс еще ни разу не был там, хотя ему давно хотелось. И сейчас он ощутил это радостное, немного детское предвкушение. Азарт. Как будто ребенок, готовый к приключению. Но если он с каждым шагом становился все беспокойней от предчувствия чего-то крутого, то Оливер, напротив, напрягался всё сильнее. Джеймс видел, как друг сжал кулаки, как застыло его лицо и спина, поднялись плечи. И внезапно ему захотелось остановиться. Просто схватить Оливера за воротник и утащить подальше от подземелья. Но, конечно, делать он так не собирался. Он же с ума еще не сошел. Хотя с еженочными кошмарами на шаг стал к этому ближе.

Тем временем Оливер первым скользнул под лестницу и начал выводить на стене под ней волшебной палочкой какие-то замысловатые узоры. И спустя пару мгновений стена без единого звука отползла в сторону, и внизу появилась тонкая полоска голубого света. Это выглядело пугающе и завораживающе одновременно. Часть Джеймса, вероятно, та, что еще была ребенком, хотела прыгать от восторга, но вторая часть, более разумная, упрямо твердила, что ничего хорошего здесь быть не может.

Оливер оглянулся, чтобы посмотреть на Джеймса, и тот уловил в друге какое-то странное беспокойство. И только убедился в том, что Сноу по неизвестным причинам не хочет спускаться. Еще один вопрос, о котором им, по правде, стоило бы поговорить.

«Готов?» - одними глазами спросил слизеринец. И Джеймс кивнул в ответ.

«Готов».

Оливер открыл дверь и первым шагнул в темноту. Внутри оказался коридор – всё, как рассказывали Джеймсу друзья. И неизвестные узоры, шедшие по самому низу стены, создавали тот самый завораживающий голубой свет. На самом деле, прекрасный. Удивительный оттенок, создающий впечатление волшебства.

Не сговариваясь, Джеймс и Оливер одновременно зажгли палочки.

- Что там за символы?

- Квадратик и треугольник.

- Это вторая дверь, они здесь.

Свет палочки выхватил из темноты чуть выступающие плиты в стене, и вырезанные на них узоры. Оливер уже скользнул вперед, но Джеймса будто что-то заставило остановиться около первой двери. Затаив дыхание, он протянул руку к небольшому кругу, темнеющему в стене. Осторожно провел пальцами по его контуру, затем по вырезанным внутри линиям. И на мгновенье ему показалось, что его кожа там, где соприкасалась с камней, начинает гореть. Хотелось убрать руку, но он почему-то не мог. Мысли словно плавились. И неприятное жжение всё усиливалось и усиливалось…

- Джеймс! – окликнул его Оливер. – Ты идешь?

И Джеймс тотчас отдернул руку. Что это только что было?

Отвернувшись, он шагнул к другу.

- Они?

Свет палочек выхватил из темноты два символа, расположенных рядом, на одной двери. Да, те самые.

- Почему они вместе? Везде по одному, а здесь два, - задался вопросом Джеймс.

- Не знаю, - ответил ему Оливер. – Может, они не достаточно сильны по отдельности? Или за этой дверью нечто настолько важное, что это нужно было защитить вдвойне. Что они значат?

Джеймс подставил листок с расшифровками под свет и прочитал:

- Первый, тот, что квадрат, это «Древняя магия». А второй – «мир».

- Мир?

- Ага.

- Это логично. Древняя магия всегда была связующей частью мира и питалась именно от его энергии.

- И? Что нам это дает?

Оливер оглянулся. И в холодном белом свете палочек, разбавленном голубыми бликами, его глаза, казалось, вобрали в себя все эти огни, отливая и синевой и белизной одновременно, как многогранные кристаллы. Джеймс даже выдохнул, увидев это.

- Может, кое-что, - скованно улыбнулся Сноу.

Он поднял палочку, направил на свою ладонь и прошептал заклинание. Тотчас кожу словно рассек невидимый кинжал, и кровь заструилась, стекая по кисти и теряясь в рукаве рубашки.

Джеймс невольно поморщился. Оливер даже не посмотрел в его сторону, лишь пихнул ему в грудь свою палочку, и когда пальцы Джеймса перехватили ее, сразу же поднял обе ладони на уровне груди и сжал их между собой. А затем пробормотал что-то себе под нос тихо-тихо, не разобрать ни слова. И прижал обе ладони к стене. Кровь сразу же заструилась вниз, скользнула к символам и затерялась в их линиях.Секунду ничего не происходило, но затем они оба – и квадрат, и треугольник вдруг загорелись тем же голубым светом, что и узоры внизу. Раздался тихий стук, будто что-то упало на пол. И дверь под руками Оливера дрогнула. И под ней вдруг появилась полоска золотистого света, бьющего из той комнаты, что была скрыта.

И вот теперь Оливер обернулся. Лицо его казалось бледнее, а на висках и лбу блестел пот, но он все равно подарил Джеймсу улыбку.

- Сработало.

И Джеймс не мог не улыбнуться в ответ, чувствуя, как его переполняет гордость. Впервые не за себя.

- Расскажешь, что за трюк ты провернул? – спросил он, даже не пытаясь скрыть восхищения в голосе. И не ошибся, потому что Оливер выглядел довольным.

- Древняя магия ведь во многом строилась на крови, помнишь? – ответил он охотно. – Жрецы не были белыми и пушистыми. И я подумал, что, возможно, они использовали заклинание крови. Многие темные маги его любили.

- Например, Тот-Кого-Нельзя-Называть, - вспомнил Джеймс.

- Например, да, - согласился Оливер. – Эй, почему ты не называешь его по имени?

- Не знаю, - Джеймс никогда не задумывался над этим. Имя Волан-де-Морта никогда не внушало ему ужас, но он не был глуп, чтобы понимать, что оно значило для тех, кто попал под его террор. Во всех книгах его имени избегали, дедушка и бабушка, и тети и дядя, так что он, кажется, просто привык.

- У дедушки в библиотеке я нашел рукопись с некоторыми чарами Древней магии. Среди них было заклинание для запечатанных дверей, - продолжил объяснять Оливер. – Я, конечно, не знал этого прежде, но мне всегда казалось, что важно разобраться с этими символами. Понимаешь, одной крови не достаточно. Нужно произнести слова, и последнее должно быть то, что скрыто.

- Вот поэтому нужно знать, что означают символы…

- Да. Зайдем?

Оливер спрашивал. Тихо и внезапно робко. Даже как будто неуверенно. Словно меньше всего на свете он хотел заходить за эту дверь, но не мог отказаться.

А Джеймса вдруг осенило.

- Постой!

Он протянул руку, будто хотел ухватить Оливера, удержать, но так и не коснулся. Сноу проследил это движение взглядом и поджал губы. Но сейчас Джеймс не был в настроении разбираться, что бы это могло значить. Нахлынувшая на него догадка требовала немедленно озвучить себя.