Гурд же, усмехнувшись в бороду, точь-в-точь как его младший сын, стал рассказывать, как оставшиеся в деревне малочисленные защитники под предводительством Иды в начале битвы уже успели мысленно проститься с белым светом и собирались забрать с собой в Последний поход как можно больше железных машин, но были обрадованы неожиданным появлением Хейдара и его отряда. И, собственно, сыну не мешало бы пояснить, как он так вовремя оказался в деревне да еще и в самом центре битвы.

Потом он рассказал, что жители еще больше обрадовались, когда появились иноземцы со своими огненными палками и стали теснить противника, чем переломили исход схватки.

В том бою погибли все шестеро воинов деревни, так как они приняли основной удар неуязвимых и смертоносных машин на себя. Ворт тоже отправился в Последний поход и теперь пирует с богами, как и несколько рыбаков, что держали удар со стороны бухты. И, к сожалению, старый Йоханес тоже с ними.

Гурд сам не видел, но ему рассказали, что старый рыбак расставил тайные ловушки по всей бухте и многие Чёрные воины — роботы путались в них, в то время как он шел и длинным рыбацким ножом сносил им головы, как велела Ида. Но какой-то робот метким ударом прервал его долгую и, казалось, бесконечную жизнь.

Николай и Михаил рассказали, что большая часть жителей сидела под присмотром Утара и Ниидт в лесу, что сильно облегчило задачу по соблюдению межгалактических правил о невмешательстве в развитие чужих цивилизаций, и о том, как бойко сражались их люди наравне с отрядом Хейдара, но все же, несмотря на победу, и те и другие недосчитались нескольких человек. За столом воцарилась тишина, все вспоминали товарищей, которые остались в той битве навсегда.

Николай встал, и Гурд последовал его примеру: два предводителя, умевшие мудро распоряжаться своей жизнью и жизнью своих людей, крепко пожали друг другу руки, подняли свои бокалы и почти одновременно произнесли на северном наречии: за тех, кого мы оставили, но кого мы всегда будем помнить. Николай же еще добавил на русском: «Не чокаясь». Все сидевшие за столом поднялись и, не сдвигая бокалы, залпом выпили.

Дальше рассказ о битве продолжил Григорий. Он объяснил, как нашел Тревора с помощью дронов, и как Андрей, человек Смирновых, отвечавший за техническую поддержку команды, смог отследить место, где прятался МакГи по прозвищу Череп, в ожидании, пока всю черную работу за него выполнят роботы.

После того, как место было определено, Григорий сразу отправился на позицию, чтобы взять убийцу его родных — в этот раз с уликами, дошел до подлеска, а уже там с ним стали происходить немыслимые вещи. Например, его постоянно преследовало чувство, что за ним кто-то следит. Гриша мог бы поклясться, что, пару раз обернувшись по сторонам, он видел, как из земли вырастал человек или кусты смотрели на него настоящими глазами. Но самое удивительно с ним случилось потом.

Григорий почти дошел до того места, где затаился Тревор, когда из ствола дерева к нему вышла женщина, от макушки до кончиков пальцев ног перемазанная глиной и замотанная травой, неся в руках оторванную голову робота с торчащими во все стороны проводами.

Она внимательно наблюдала за его реакцией. После того, как Гриша кивнул на Тревора и жестом показал что собирается его схватить, женщина подошла вплотную, рукой поманила его к себе, и, дождавшись пока он с опаской нагнется, сначала провела пальцами по своей перемазанной ключице, собирая грязь, а потом оставила у него на щеке какой то знак.

Пока Григорий ошарашенно пытался осмыслить, что же это означает, женщина, издав странный гортанный крик, бросилась на роботов-охранников Тревора. И тут же за ней кинулись тени — из деревьев, кустов, земли. Ниоткуда вырастали они, принимая удар охранников на себя и давая таким образом старшему брату Иды схватить убийцу. Пару раз он сам чудом увернулся от лесных теней, но они видели его испачканную щеку и сразу же опускали оружие.

Когда их короткое сражение окончилось и МакГи валялся с кляпом в зубах, связанный по рукам и ногам, женщина снова подошла к сидящему рядом с поверженным противником Григорию, опять же жестами потребовала, чтобы он протянул руку. Гребнем проткнула ему до крови палец, довольно хмыкнула и, кажется, прокляла его. Сказала что-то вроде: «Хивин каунит сильмат, кансасси олисин лойятанит котэни» («Какие красивые глаза, я бы нашла с тобой свой дом», угряцкий, примеч. автора).

На последней фразе Ваало подпрыгнул и со слезами на глазах принялся умолять иноземца не брызгать их королеву священной водой иноземцев и не делать своей женой, ведь без мудрой и справедливой Мауни лесной народ ждет верная погибель, так что не хочет ли лучше сам Григорий переехать к ним в лес.

Над столом опять прокатилась волна смеха. Николай кинул в красного как рак племянника салфеткой со словами, что в тихом омуте всегда что-то водится, и он больше ни за что не поверит, что Гришка у них ботаник и интересуется только книгами и булыжниками: надо же, саму лесную королеву чуть не соблазнил!

В такой непринуждённой беседе, и по-семейному теплой атмосфере прошла еще пара часов, прежде чем Гурд, пристально посмотрев на сына, спросил:

— Младший сын, а не хочешь ли и ты рассказать нам о своем загадочном появлении в разгар битвы?

Хейдар к тому времени уже оттаял, его глаза стали вновь прозрачными и не сверкали расплавленным серебром, а лицо перестало быть похожим на каменную маску, как это было в начале вечера. Словом, сын кёнинга вышел из своего мрачного настроения и с удовольствием участвовал в беседе, то спрашивая своих новых знакомых о чем-то, то переговариваясь со своими старыми друзьями. Он смеялся, сам шутил в своей ироничной манере и даже вернулся к своей привычке, очевидно перенятой у отца, усмехаться в бороду и вскидывать бровь.

На вопрос отца Хейдар, в очередной раз усмехнувшись в бороду, ответил:

— Сдается мне, что на фоне всех тех удивительных событий, что произошли со всеми участниками битвы, и с Григорием в особенности… — тут Ваало вновь кинул тревожный взгляд на старшего племянника Николая под дружный хохот, — моя история очень проста. А благодарить за помощь следует командира моих разведчиков Гуннара, — сидевший напротив Михаила мужчина кивнул, принимая благодарность, — за то, что смог обеспечить постоянную связь с верными мне людьми и Ваало, который, оказывается, тоже был связным и вовремя активировал маячок тревоги. Так я смог повернуть корабль и быстро добраться до деревни.

Тут в разговор вступил Вар, тоже красовавшийся в комбинезоне и новых ботинках. Он, задумчиво почесывая бороду, поинтересовался:

— Это, конечно, понятно, но совсем не объясняет того, как ты смог так быстро доплыть до нас. К тому же в бухте не было твоего корабля.

Бровь Хейдара привычно вскинулась вверх, когда он ответил:

— А зачем было плыть, если мой корабль умеет летать?

Вар и Утар переглянулись и одновременно сказали:

— Я так и знал!

Вар же добавил:

— А мужики то до сих пор считают, что дело в волшебных свойствах настоек Мудрой Фрейхи!

========== 14. Сделка ==========

Через какое-то время Кира с дочерью ушли, сказав, что пора отдыхать, и забрали с собой Утара. За ними удалились люди Михаила и товарищи Хейдара, тепло попрощавшись со всеми и пожелав спокойной ночи. Ваало, поддерживаемый широко улыбающимся Варом, тоже поплелся вслед за остальными, пьяный и счастливый.

За столом остались Гурд с Хейдаром, который пересел поближе к отцу, и Николай с племянниками — напротив них.

Николай, дождавшись когда все остальные уйдут и за последним выходившим закроется пневмодверь, прокашлялся и, разливая в широкие пузатые бокалы янтарную жидкость из тяжелого графина, предложил обсудить два очень существенных для их семей вопроса.

Гурд, который выглядел весь вечер слегка пьяным и расслабленным, вмиг подобрался и смотрел на Николая совершенно ясным взглядом. Хейдар придвинулся ближе и, выставив локти на стол, сцепил руки перед лицом.