Кирилл опустил меч и зашагал в зал кендо мимо переодевавшихся в полутьме учеников. У входа в раздевалку на скамейке расселся восьмиклассник с широким лицом. От его разутых ног воняло мышами и ушной серой. Девятиклассник Кирилл снова сдержал удар.

Кирилл ненавидел восьмиклассников. Не так, как выпускников из клана Рейгена, – к тем он имел личные счеты. Но жалкие и слабые восьмиклассники бесили тем, что мнили себя ровней девятым классам, только потому что на совместных уроках кендо единицы из них умудрялись иногда побеждать старших учеников.

Прозвенел звонок на урок.

В зале кендо на стертых досках восьмиклассники и девятиклассники в черных тренировочных доспехах выстроились в ряд перед Гниломясом-сенсей. Учитель перевернул песочные часы на тумбе и рубанул тяжелой рукой воздух.

– Поединки живо! – прогремел зычный голос учителя.

По команде сенсея ученики мгновенно разбежались на пары и принялись бить друг друга деревянными мечами. Тук-тук-тук. Стучало дерево по пластиковым нагрудникам и металлическим решеткам на шлемах.

Первым противником Кирилла Степова поставили низкую наложницу из клана Черных Змеев. Пушистые белокурые волосы девочки пролезли сквозь решетку шлема, торчали в ней, точно пучки сена, закрывали пол-обзора для круглых глаз. Восьмиклассница слепо водила мечом из стороны в сторону, но тело ее было умнее головы и инстинктивно сжалось, потому что знало – удара слабачке не избежать.

Кирилл снова сдержал удар и лишь слегка похлопал мечом девчонку по защитным пластинам на бедрах.

Раны Кирила недавно вылечили, у ученика был неоплаченный долг перед кланом Рейгена и нельзя отдалять его оплату ради разборки с Черными Змеями из-за синяков на теле их наложницы.

Смен пар предстояло еще много.

Через каждые пять столовок нижняя «груша» часов наполнялась песком, учитель переворачивал их и зычно кричал на весь зал: «Живо смена!»

Ученики спешно разворачивались в поисках нового противника и быстро кланялись любому ближайшему ученику. Неглубокие поклоны тут же выстреливали в рубящие атаки по черному пластику и стеганой ткани доспехов.

Перерывов между сменами пар никогда не бывает. Урок кендо обычно длится четыре урочника.

Следующего противника Кирилл избил от души. Восьмиклассник едва удержался на ногах, когда Кирилл тыкнул мечом ему в защитную пластину, прикрывавшую пах, а когда тот вскрикнул и выронил меч, девятиклассник со всей силы ударил его по шлему.

– Живо бей его! – закричал учитель Гниломяс Кириллу через весь зал. – Так его! Живо узнает, как ронять мечи у меня на уроке!

Щеки Кирилла вспыхнули от гордости.

Учитель смотрел на него!

Кирилл поднял деревянный меч над головой как можно выше, даже встал на цыпочки, потянулся. Меч в руках резко опустился. Удар пришелся точно в макушку, плотная стеганая ткань шлема слегка прогнулась под деревом, и восьмиклассник медленно опустился на колени.

– Смена живо!

Добивал восьмиклассника уже другой ученик, первым поклонившийся ему. Восьмиклассник по-прежнему стоял на коленях с опущенной головой, а вызвавший его ученик колотил сверху деревянным мечом по шлему, пока тот не распластался на стертых досках.

Гниломяс подошел к стене и нажал красную кнопку вызова уборщиков.

Учитель велел следить за часами пушистой наложнице Черных Змеев, а сам пошел вдоль пар дерущихся.

«Живо бей! Так его!» – иногда кричал учитель.

Кирилл постоянно оглядывался на сенсея. Не смотрит ли учитель на него? Не ему ли кричит «живее»?

Учитель Гниломяс воспитывал учеников через упорство и силу духа. Учитель верил, что его ученики сами обретут технику, постоянно тренируясь.

Так Кирилл сам дошел до нескольких секретов хорошего рубящего удара. Один из них: бить нужно всегда крайней третью клинка, тогда плоть врага разрежется легче и глубже.

Когда-то еще пятиклассник Кирилл в первый раз в жизни сразился на мечах с мальчиком, которого случайно задел ножнами. Проход в столовую между гардеробной и конурой стража построили слишком узким, пройти по нему двум ученикам, не задев друг друга, невозможно. Вот Кирилл и задел ножнами другого пятиклассника. Вот Кирилл и сразился.

Пятиклассник Кирилл ударил один раз. Поднял над головой меч и ударил. Перед этим на первом в жизни уроке кендо Кирилл также опустил деревянный меч на шлем противника. Деревяшка отскочила от твердого шлема, как резиновая. Но вакидзаси не должен был отскочить от незащищенной головы. Ведь каждый вечер Кирилл точил камнем острое лезвие и смазывал весь клинок маслом.

Вакидзаси обязан рубить, а не отпрыгивать!

Когда пятиклассник Кирилл в первый раз в жизни ударил острым вакидзаси, все его тело было открыто, включая живот и горло. Кирилл ударил рискуя жизнью. Его запястья, локти, плечи наносили удар, он рубил со всех сил.

Если бы противник увернулся, удар нельзя было бы остановить. Кирилл рубил бы воздух, а противник рубил бы Кирилла. В миг удара Кирилл застыл на грани жизни и смерти.

Ударить, рискуя жизнью, и жить, чтобы ударить. Так звучала Песня смерти самурая Кирилла Степова.

Его первый противник раскололся на две половины. Кисти, державшие меч, были разрублены. И пластиковая рукоятка вакидзаси тоже.

С тех пор Кирилл рубил только так. Сверху вниз. Со всей силы. Всем телом. Рискуя жизнью, лишь бы завершить удар.

– Смена жи-иво! – прошелестел тонкий голос наложницы Черных Змеев, пристально следившей за песочными часами сквозь пучки волос на решетке шлема.

Во время пятой смены пар Кирилл заметил в сражавшейся рядом паре странного ученика в черных кимоно и хакама. Черная одежда сливалась с тренировочными доспехами. Кирилл никогда раньше не видел черного ученика.

Этот ученик передвигался по доскам зала скользящей кошачьей походкой, всегда приподнимая пятки. Рубил черный из всех положений, а не только сверху вниз, и всегда при ударе приставлял заднюю ногу к передней.

– Смена жи-иво! – голос наложницы прозвучал смелее и громче. Кирилл быстро подошел сбоку к черному ученику и поклонился. Сразу же, не проверяя, заметил ли черный его поклон, Кирилл поднял меч над головой и ударил, целясь в шлем над ухом.

Тук.

И услышал стук внутри собственного шлема.

Кирилл смотрел на зеленую стену зала перед собой, меч его был опущен, а черный стоял сбоку и стучал ему по шлему.

Тук. Черный бил быстро, одними запястьями и локтями. Тук-тук. Не используя плеч, не ударяя в полную силу. Тук. Не рискуя всем ради удара!

– Жалкий трус! – взревел Кирилл, вскидывая меч над головой. Девятиклассник одним слитым движением развернулся и ударил. Меч несся в синие глаза за решеткой шлема косым и широким размахом. Если черный опять ускользнет в сторону, то все равно получит удар по плечу.

Левая нога черного шагнула назад. Меч Кирилла пронесся перед его грудью. Даже деревянный кончик не достал черных доспехов и одежды. Продолжавшийся размах меча наклонил Кирилла вперед. Прямо под удар черного.

Тук.

Стук внутри шлема Кирилла был едва слышным. Слабый и никчемный удар. Перерубил бы он лобовую кость Кирилла в настоящем бою? Да никогда!

Девятиклассник взревел и ударил. Черный легким ударом слегка отклонил меч Кирилла в сторону, по-кошачьи скользнул вбок и хлестнул Кирилла по шлему. Тук.

Лица противников пронеслись рядом друг с другом. Синие глаза черного смотрели сквозь решетку равнодушно, спокойно. Как чистое зеркало, что отражает резкий свет обратно.

Кирилл сжал меч крепче и рубанул сверху вниз. Черный сделал маленький шаг назад, стоило мечу Кирилла пронестись мимо – тут же вернулся обратно и стегнул девятиклассника по шлему. Тук. Кирилл шагнул вперед и ударил. Черный тоже пошел прямо, коротким встречным взмахом сместил тяжелый удар Кирилла вправо и тыкнул мечом в решетку на шлеме. Тук.

Кирилл наносил удар за ударом, пытаясь не замечать постоянную барабанную дробь по шлему. Тук-тук-тук-тук-тук.

Остановить какими-то увертками и шлепками удар, что забирает все твои силы, ставит на кон твою жизнь, приближает тебя к грани с Истиной? Это бесчестно! Это грязно! Это трусливо! Это позорно! Это невозможно!