— «Бродяга», на связь!
Тишина, только какие-то шорохи слышны в динамике. Что, рация отсюда не добивает, что ли? Да не может быть, тут расстояния всего ничего. Ага, это если есть, кому отвечать. Вполне же может так быть, что Гавриш уже лежит в канаве с простреленной головой, а выключенная рация валяется где-нибудь в потайном уголке.
— «Бродяга», на связь!
— Тут «Бродяга»! Тут я!
Голос Гавриша, я его узнаю.
— Хищнику ответь. Как обстановка?
— Заебись всё! Порядок у нас.
— Магазин «Всё для авто» знаешь?
Атаман некоторое время молчит, видать, соображает.
— Это на Лесной, что ли?
— Точно. Пришли туда своих человек десять, помощь будет нужна. Валёк есть у тебя такой? Пусть с ними придёт.
— Без базара! Как скоро?
— К часу где-нибудь. Успеют?
— Как штык!
— Случится что — вызывай. От нас человек на связи будет.
— Есть такое дело!
Так… Если сюда притопают парни атамана, то есть шанс пройти оставшееся расстояние относительно целым. Но надо будет всё проверить — и не раз. Разбудить техника удалось далеко не сразу. Всё же мы вчера основательно приняли на грудь. Так что он какое-то время включался в происходящее. Пришлось скормить ему банку шпрот и полкоробки конфет. И тогда он вообще поплыл. Только после доброго глотка водки очухался!
Поясняю ему задачу. И ещё раз. Врубился, слава те… Перетаскиваем пулемёт в угловую комнату, пододвигаем к окну стол. Магазин — как на ладони! Эта жуткая машинка вполне способна подмести всю площадку перед ним. Пусть только кто-нибудь вякнет! Двенадцать часов, мы свои приготовления закончили. Заодно и приговариваем остатки закуси. Не знаю, на кого рассчитывал свои запасы местный босс, но точно не на наш аппетит! А вот бутылку коньяка я пихаю в рюкзак. Ну и фиг с ним, что тяжело! Если всё выгорит, нам его не тащить.
Глава 21
Бандиты появились минут за пятнадцать до указанного времени. Хоть не стадом привалили, и то хлеб! Нет, пришли осторожно, по сторонам посматривая. Особо на открытое место не лезли, и вели себя тихо. Никто не орал, и даже не курил! Осмотрели площадку перед магазином, кто-то внутрь слазил. И распределились вокруг точки, заняв имевшиеся поблизости укрытия. Пока всё вроде бы ровно выглядит. И вокруг никого постороннего не вижу. Хотя кто тут посторонний? Мы теперь все местные…
— Смотри, — говорю я технику. — Если что криво пойдёт — стреляй!
Он с сомнением смотрит на пулемёт. Грозная машина вызывает у него невольное уважение.
— Так это… не попаду же!
— А ты по фонтанчикам пыли ориентируйся, по попаданиям.
Скрепляю две ленты — ту, что имелась в пулемёте изначально, и запасную, извлечённую из рюкзака пулемётчика. Почти двести выстрелов! Тут такой сабантуй можно учинить. Ну, вроде бы всё…
Ещё раз осматриваю засевших на позициях парней Гавриша. Ждут…
— Ладно, я пошёл, — хлопаю по плечу Олега. — Смотри тут!
Пройдя полсотни метров, понимаю, что ни с каким грузом я никуда отсюда не уйду. Всё тело буквально-таки возмущалось каждым движением. Болели рёбра, руки и ноги. Каждый вздох давался тяжело. Да и в голове творилась всякая фигня. Меня заметили, когда до площадки оставалось метров сто, стволы пары автоматов повернулись в мою сторону. Прохожу ещё метров сорок и присаживаюсь на скамейку. Тут рядышком установлена какая-то хреновина, типа клумбы. И у неё бетонное основание, поднимающееся над землёй сантиметров на тридцать. Именно это место я облюбовал в качестве укрытия. Перед ним относительно ровная площадка метров двадцать-двадцать пять. И пулемёт её простреливает навылет, никаких ухоронок у наступающих не будет. А я смогу заныкаться за постаментом и постараться потом куда-нибудь уползти. Хотя и хожу-то с трудом, где уж там ползать!
Призывно машу рукой, приглашая кого-нибудь ко мне подойти. После некоторой заминки от пришедших отделяется фигура и топает в мою сторону. И кто же это там у нас? Валёк! Так, ну, хотя бы тут понятно — это парни от атамана. Ладно, посмотрим, что будет дальше. Бандит подходит ближе и расплывается в улыбке.
— Ты?!
— Не похож?
— Да как-то тебя всего…
— Да, есть малость. Вчера с бировцами сцепились. Всерьёз зарубились, да…
Посланец подходит ближе, присаживается. Одет он по-прежнему, щегольски. Разгруз, трофейная американская штурмовая винтовка, все дела…
— У вас-то как? От Фомы парни ушли?
— Ну с макаровской базы — да, вчера ещё снялись. У нас сидят пока, с бугром трут. Но собирались уходить, я видел, как они манатки собирали.
— Чего так?
— Так Фома же…
— Знаю. И удивлён, что они у вас ещё раньше не смотались.
— Откуда?! — искренне удивляется собеседник.
Похлопываю по висящей на груди радиостанции.
— Вчера всё ещё сообщили. Там такая мясорубка была, говорят. Жаль, сам не участвовал!
Валёк с уважением на меня посматривает.
— Да тебе и так уже прилетело…
— Потому тебя и позвал! Человек со мной. Нужный. Его-то как раз те самые бировцы и вели… Надобно его временно заныкать, так, чтобы никто не ведал про то, где он сидит. Смекаешь?
— Решим вопрос! Гавриш…
— Не говорил ему пока. Сам понимаешь, по радио такое сообщать — так, проще уж сразу с крыши в матюгальник на всю округу прокричать. И то меньше народа в курсе дела будет. Вот ты ему и скажешь. Сам понимаешь — в долгу не останемся.
— О чём базар!
— Тогда, действуем следующим образом. Давай сюда троих, со мной пойдут. Так кое-какой хабар забрать надобно. А опосля уже все вместе топаем к Хохлу. Там разделяемся. Я — к нему, а вы мужика этого прячете. Но так, чтобы кроме тебя никто про него не ведал! Подъезд, где тогда с бугром встречались, помнишь?
— Там ещё черта мелом на стене? А то ж!
— В почтовый ящик квартиры номер два положишь записку. Мол, где вы его оставили и всё такое прочее. Жратвы ему подкиньте, оголодал бедолага. Видать, «медведи» его там разносолами не баловали…
Дальше всё было относительно просто. Подошли парни атамана, вместе с которыми я потопал к нашему логову. Надо отдать должное Олегу, он смекнул, как себя правильно вести. И нас встретил холодный зрачок пулемётного ствола. Да и сам он, в окровавленном и изодранном пулями бронежилете, выглядел достаточно грозно и внушительно.
Впечатлило всех!
Даже меня.
Собираем манатки, подчищая вообще всё, что можно отсюда унести. С чистой совестью сбагриваю свой груз одному из сопровождающих. Дойдя же до основной группы, киваю Вальку.
— Как дойдём до места — пулемёт ваш!
Бандиты явно оживились — подобный расклад всех устраивал. А пока Олег сам тащит тяжеленную железяку, закинув пулемётную ленту на плечо. Зрелище получается очень даже суровым.
* * *
Как мы шли… Не помню. В памяти всё это отображается какими-то обрывками. В какой-то момент останавливаюсь и делаю добрый глоток коньяка. Не скажу, что сильно полегчало, но хотя бы боль немного отступила. А на блоке меня перевязали — у дежуривших там бандюков нашёлся кто-то сведущий в этом деле. Правда, для начала он несколько минут матерно высказывался в адрес того, кто меня так изувечил, и того, кто после перевязывал. Дал какую-то таблетку, после чего боль на некоторое время затихла.
— Лежать тебе надобно! Дён пять, не меньше!
Вот, блин, обрадовал-то! А я, можно подумать, в пляс намылился…
* * *
Как я добрался до дома, не помню. В себя пришёл только утром следующего дня — от жажды. Действие таблетки давно уже закончилось, и под ребром стреляло болью. Кое-как встаю и плетусь в кладовку — там у меня запас всяческих медикаментов. В первую очередь берусь за военные, уж там-то наверняка на все случаи жизни лекарства есть! Морфин… ну его… пока отложим. Помню я, как пулемётчик по двору после него носился. Это с простреленной-то ногой… Нафиг-нафиг! Как-нибудь и без таких жутких штук проживу. Кетанол-дуо. Это я и по прошлому помню — вещь могучая! Для меня, так вообще почти универсальная — даже насморк проходил! Вот, пожалуй, с него пока и начнём.
