— А буква?

— По-моему, это категория и номер объекта. В — объект второй категории. Цифры — порядковый номер. А вот про остальное — не в курсе, уж извини…

— Понятно. Ты-то сам, что дальше думаешь делать? В городе бардак несусветный, ну, полагаю, про это уже тебя просветили…

Техник уныло кивает.

— Не знаю… Домой, как я понимаю, идти смысла нет? Магазины никакие не работают, где еду брать?

— Вон, — киваю на Митяя. — Как он — с оружием в руках пропитание добывать.

Олег снова печально улыбается.

— Где уж мне… Я и в тире-то два раза из десяти попадал.

— А в армии?

— Не служил.

М-м-да… странный персонаж. В бою от него толку чуть, обуза. Ну, не скажу, чтобы и я был каким-то там немыслимым спецом, но, хоть стрелять научился! А этот? С ним чего делать?

— Ты только на этом объекте работал?

— Нет, конечно! Их по городу много! Нам в конторе каждый раз новую карточку выдавали. В машину — и на объект! Две карточки разных объектов в одной бригаде — запрещено категорически!

— И много таких бригад?

Он снова копается в сумке Фомы и кладёт передо мной такую же карточку.

В34-776-23.

— И что это значит?

— Тот же объект. Третья бригада обеспечения логистики. Была бы у нас там такая — открылись ворота вниз, на склад. Тогда, может, и повезло бы еду отыскать… Цифру, чтобы больше тройки была, я никогда не видел. Да и с прочими бригадами мы почти не пересекались — это тоже не приветствуется. Думаю, что человек сто… на весь город.

— Жизнедеятельность, логистика… а ещё есть что-нибудь?

— Связь — точно есть. Надо думать, что и системы обороны тоже кто-то обслуживает, но про них я ничего не знаю. И про сами-то эти штуки только сейчас известно стало!

Так… а мужичок-то полезный весьма! Не надобно такого ценного кадра ножом под ребро пырять.

Подхожу к Митяю.

— Есть тут у меня одна задумка… Пущай пока поживёт. Я его старшим покажу, думаю, что у них парочка вопросов возникнет. Есть у них странное желание — выяснить, отчего весь этот бардак начался. А он как раз у рации всю дорогу и просидел, много слышал. Пусть уж они его потрошат!

— Жаль! — вздыхает мой проводник. — Я-то уж было разохотился!

— Ить, не последний же он у нас-то на пути? Прочие будут — тут я тебе не указ! До дома, чай, не шибко далеко топать, так я и сам доберусь. А Гавришу слово замолвлю! Мол, скажу, до дома провёл, как и договаривались! И это — не забудь, послезавтра тебя у Хохла жду!

— Лады! — мой зловещий спутник быстро допивает чай, убирает в вещмешок горелку — и исчезает прямо на глазах.

А я в темпе тащу в сторону Олега.

— Так! Тут сиди — и тихо! Вякнешь слово — язык вырезать могут в полпинка!

Кто его знает, этого деятеля… Сейчас с Фомой мы уже расквитались, и кто может теперь прочесть мысли в голове этого странного человека? Да и не просто странного, чего уж тут прикидываться, страшного!

За окном темнеет, теперь некоторое преимущество уже на моей стороне — я могу видеть ночью, а Митяй — нет. Вот что хотите, а именно сейчас я ему не доверяю. Моё снаряжение с лихвой компенсирует обещанные ему ништяки. А слава того, кто разобрался с Фомой, гарантирует неслабое уважение со стороны многих. Правда, и ненависть других тоже обеспечена.

Митяй же… ну, явный ведь отморозок, повёрнутый на убийствах! Как он на Олега-то взъярился, а? Только что руки не дрожали от нетерпения! Выжидаю, прислушиваясь ко всяким шорохам. Техник тоже проникся серьёзностью момента, почти и не дышит даже.

Делаю ему знак и осторожно пробираюсь в коридор. Если этот убийца не заметил, куда мы ушли, — шанс есть.

Здесь никогда не бывает тихо. Какой-нибудь ветерок или сквознячок катает по земле пустые жестянки. Поскрипывают на ветру двери и распахнутые когда-то окна. Вообще я был сильно удивлён, когда обнаружил, что «мёртвой» тишины не бывает почти никогда — всегда что-нибудь да шумит. Да и почти любой человек, засевший в засаде, тоже рано или поздно выдаёт себя каким-нибудь неосторожным движением. Впрочем, ровно тоже самое можно сказать и про нас. Ладно, я уже кое-как научился прятаться, а вот Олег…

В моих руках рулетка, с которой сняты все излишние прибамбасы. Нет на ней, разумеется, и микрофона. Держу её в руках и осторожно вытравливаю вперед гибкую ленту. Она уходит не сразу, где-то цепляется, застревает, и мне приходится всё начинать заново. Есть… Теперь можно начинать. Нажать — отпустить кнопку!

Лента лязгает, сматываясь под воздействием пружины. Шуршат какие-то камешки. Со стороны — так полное впечатление, что кто-то куда-то прыгнул. И затаился. Выжидаю пару минут. И снова: нажать — отпустить кнопку. Продвинулся человек ещё ненамного. Снова пауза. Где-то неподалёку возникает звук еле слышный, но вполне отчётливый. Ага, надо же, Митяй и так передвигаться может? Не знал… Рядом жарко дышит техник. Он возбуждён и сильно напуган, его волнение передаётся отчасти и мне. Задерживаю на минутку дыхание ф-ф-у-у теперь полегче. Нажать — отпустить! Всё, пару метров осталось. Но и неведомый оппонент тоже придвинулся. Не слышу его дыхания, но примерно могу представить себе местонахождение данного «товарища». Передо мной невысокий забор, ограждающий какой-то домик. Он там… за забором. Нажать — отпустить! Щелчок. Капсюль-воспламенитель гранаты! Это не Митяй, он такие вещи не жалует! Пригибаю Олега к земле и сам прячусь за выступ. Куда граната-то упадёт?!

Хрясь… В ушах звон, перед глазами огненные круги. Но боли нет, нигде ничего не вопиёт. Мимо? По-видимому, граната упала прямо перед проёмом, в котором я сижу. Но - перед ним. А там ямка в земле. И граната, надо думать, туда и скатилась. Рулетку, кстати, всю изодрало в клочья — из пластиковой коробочки торчит безобразно изуродованный кончик оборванной ленты. Краешки острые, наверное, осколками посекло.

По всяким там фильмам, сейчас надобно жалобно застонать. Типа, побило меня бедного, поранило! Ага, и на звук прилетит ещё один взрывчатый «подарок». Нет уж, пусть идёт сюда ножками и самолично всё проверяет! Молчим — нет здесь живых. Олег, однако, в панике, пробует вскочить. Молча показываю ему автомат — и техник робко сжимается в углу. Да запугали мужика… Ну, и где же ты? Свет! Яркий луч скользнул по окулярам прибора — и я сразу же ослеп. Умная техника отключилась. Щелчок — поднят вверх ночник. А луч фонаря пляшет в проломе!

— Пошёл!

Так он тут не один?! Что ж, парни, гранаты есть не только у вас! Одну я швыряю в проход. А вторую… она летит через стену. Но на землю упасть ей не суждено. Вывинтив взрыватель, я обвязал его прочной нитью. Завернул назад. А нить обмотал вокруг корпуса. В таком виде и убрал в разгрузку. Лететь и взрываться это никак не мешает. Но вот в данном случае, нить размотана и не даёт гранате упасть на землю. Взрыв происходит сверху, и осколки летят во все стороны. И гораздо дальше, чем в случае падения гранаты на землю. Взрыв первой гранаты заставит всех уцелевших упасть — и тогда рванёт граната наверху. А площадь, занимаемая лежащим человеком, гораздо больше, чем им же — но стоящим или присевшим. Так что — прилетит всем… И прилетело — за стеною кто-то вскрикнул!

Ещё висело в воздухе облако пыли, когда я подскочил к проходу. Тот самый фонарь, заставивший выключиться мой ночник, теперь бесполезно светил куда-то в сторону. Но на всякий случай выпускаю в его направлении короткую очередь. Прыжок в сторону! Тёмная фигура пытается подняться на ноги, хватаясь руками за стену. Ну, уж нет! Я тебя сюда не звал! И гранатами бросаться начал тоже не я! «ЗИГ» кашлянул — и человек сложился пополам.

А где второй? Не сам же себе этот деятель кричал? Из глаз моих внезапно брызнули искры, и, теряя оружие, я покатился куда-то в сторону. По-видимому, на какое-то время я отключился, потому что когда сознание ко мне вернулось, меня уже трясли за грудки, сопровождая эти действия матерными словесами и ударами.