— Я так понимаю, мы здесь шагу без слежки со стороны Капитолия ступить не можем? — хмурясь, вопросом на вопрос отвечает Диаманд.

— Так значит, правда? Но почему?

— Скажем так, моя ментор — хорошая девчонка, но слишком сильно хочет, чтобы я победил.

— А ты не хочешь?

— Хочу. Но я и сам прекрасно знаю свои способности. И есть вещи, в которых я вижу смысл совершенствоваться, а есть то, чем можно пренебречь в пользу чего-то более нужного мне.

— Что, например, ты имеешь в виду?

— Саморазвитие. Мне интересно узнавать новое, изучать то, в чем я не разбираюсь… Ну, или просто читать в качестве досуга. Быть может, после победы в Играх мне даже удастся пополнить свою домашнюю библиотеку какими-нибудь редкими изданиями, как знать… Как думаешь, Грация, в Капитолии есть что-то подобное?

«Есть,» — проносится в голове Лиссы, но Грация уклончиво отвечает:

— Всякое может быть.

Госпожа Голдман вздыхает. Разумеется, Грация не может знать об этих книгах — они не для публичного доступа. Часть хранится под замком в сейфе главной городской библиотеки, часть — в личной библиотеке президента Борка, а кое-что есть и у самой Лиссы и ее мужа. В основном это книги о революционерах и революциях, кое-какие исторические романы, работы авторов, живших еще до Панема… А Меркурию, большому поклоннику оружия, удалось раздобыть где-то книги по военному делу, и судя по его взгляду Лисса понимает: одну из них он с радостью передал бы Диаманду в случае его победы. Меркурий Голдман свою ставку сделал. Ну, а Грация Голдман продолжает беседовать с Диамандом, а по истечении отведенных ему трех минут приглашает к себе Инграту Шер из Дистрикта-2. На Инграте легкое черное платье с рукавом в три четверти и свободной юбкой в пол, причем стилист обыграл наряд так, что рукава и юбка ниже колена выполнены из прозрачной ткани. Подол платья украшает широкая атласная лента, а на талии у Инграты болтается тонкий кожаный ремешок. Девушка, неловко улыбаясь, присаживается на край кресла рядом с Грацией и, сложив на коленях тонкие изящные руки, взволнованно смотрит в зал. Лисса напрягается: Инграта — тот трибут, которому необходима будет поддержка со стороны ведущей. Справится ли Грация?

— Здравствуй, Инграта, — улыбается она. — Чудесно выглядишь. Мне очень нравится твоя прическа — так просто и… стильно.

Лисса удовлетворенно кивает. Видимо, наставления Урсулы не прошли даром: пока все идет хорошо. И заговорить о прическе Инграты — отличный способ помочь ей расслабиться, тем более, ее стилист и правда постарался: темные волосы девушки собраны на затылке каким-то замысловатым узлом, а вдоль правого виска к нему тянется ажурная косичка, украшенная черными стразами. И это придает образу Инграты некой строгости и утонченности.

— Спасибо, — приободрившись, отвечает девушка на комплимент. — Это все мой стилист.

— Что ж, я думаю, мы можем ему поаплодировать: он постарался на славу! Чего стоят ваши с Марблом образы на параде… Это было впечатляюще. Скажи, а кто придумал ехать верхом?

— Ну… — зардевшись, Инграта смотрит в зрительный зал, а потом на Грацию. — Вообще, это я попросила. Дело в том, что в конюшнях перед началом парада мне разрешили покормить лошадок — я очень люблю лошадей. Ну, а потом я спросила, что, если мы с Марблом поедем верхом… Стилистам идея понравилась. Но я, честно говоря, никогда прежде не ездила на лошадях, — смущенно произносит она.

— Ну, это нестрашно. Все когда-то бывает впервые. А скажи, как твое настроение перед Играми?

Инграта нервно ерзает на диване, и Лисса хмурится: лишний вопрос. Но ничего не поделать, девушка скомканно отвечает:

— Не очень хорошее. У меня много сильных соперников, так что… да.

«Обходи эту тему стороной, — звучит в наушнике Лиссы голос Урсулы. — Спроси еще что-то».

— Хм… Ну что ж, — продолжает Грация. — В любом случае, всегда есть смысл бороться: я верю, у тебя все получится. Расскажи, кто ждет тебя дома с победой?..

На вопросы о семье Инграта тоже отвечает немногословно, хотя у Лиссы создается впечатление, что она очень любит своих близких. А еще, как ни удивительно, девушка сама, без лишних вопросов, говорит, что здесь, в Капитолии, она стала совсем иначе относиться к жизни, и если она победит, то начнет жить иначе. Как именно, Инграта рассказать не успевает — время подходит к концу, и Грация, пожелав ей удачи, приглашает к себе Марбла Хейта. На Марбле темно-синий костюм, черная рубашка и лиловый галстук — и юноша явно чувствует себя некомфортно во всем этом. И его обычно самоуверенный и наглый взгляд сейчас жалобно кричит: «Пожалуйста, дайте мне обычную футболку!» Однако Грация замечает:

— Марбл, ты выглядишь таким… серьезным.

— Лучше бы ты сказала, что мне не идет пиджак — тогда я снял бы его со спокойной душой, — ворчит трибут. С его широкими плечами пиджак и правда смотрится нелепо, но если Грация признает это — опозорит стилиста на весь Панем. Так что она пропускает это замечание мимо ушей и спрашивает:

— Уже завтра начнутся Игры. Настроен на победу?

— Еще бы! Я всю жизнь к этому стремился.

— Значит, победить в Голодных Играх — твоя мечта?

— Скорее, цель. Мечты — это для впечатлительных девиц.

— Вот как? Ну что ж, настоящий мужчина и в самом деле должен уметь ставить перед собой цели и, что важнее, достигать их, не так ли, дамы и господа?

Дождавшись, пока стихнут овации, Марбл отвечает на слова Грации:

— Не сомневайтесь, я своей цели достигну.

— Охотно верю. Ну, а что ты можешь поведать нам о себе? Кто он — Марбл Хейт?

— А что именно тебя интересует, Грация?

— Ну, допустим, есть ли у тебя возлюбленная? Уверена, многие из присутствующих — да и девушки из Второго тоже — очень хотели бы узнать это!

— Мне придется разочаровать этих девушек, поскольку я влюблен, и это взаимно.

— Так значит, твоя девушка ждет тебя с победой?

— Ну разумеется. Только не надо просить меня передать ей привет и какие-то пожелания, ладно? — раздраженно замечает Марбл. — Не люблю этой показушности, а все, что надо, я и так ей уже сказал.

— Какой суровый, — смеется Грация. — Что ж, будь по-твоему…

Вслед за Марблом к Грации выходит Иштар Пибоди из Третьего, и одного взгляда на нее Лиссе хватает для того, чтобы задуматься о собственной ставке, хотя роскошный образ на интервью — это даже не заслуга самой Иштар. Хотя, надо признать, девушка достойно преподносит платье, в которое нарядила ее стилист. По сути, само платье — совершенно обычное: кремовое, свободное, с широкими рукавами и кружевом по их краю, а также по подолу и вороту. Но вот поверх него… Поверх него на Иштар был надет плотный бордовый жилет, расшитый золотом и драгоценными камнями — длинный, до самых колен, не застегнутый, но сколотый массивными булавками. К плечам жилета крепились лисьи хвосты, спускаясь по рукам девушки до самых локтей, и такие же хвосты спадали ей на грудь. Волосы Иштар зачесаны и собраны в пучок, а голову венчает массивное украшение — нечто вроде фероньерки* со множеством жемчужных и гранатовых нитей. В ушах покачиваются крупные серьги ему в тон. Роскошно. Редко кому может пойти подобный образ, но в случае с Иштар попадание было безупречным. Должно быть, Айсис, ее стилист, просто в восторге, что нашла девушку, которой подходит подобный стиль — не исключено, что она захочет сделать ее своей постоянной моделью… Конечно, в случае, если Иштар победит.

— Иштар, вот это да! Потрясающе! — восторгается Грация, хотя Лисса и не уверена, что ей действительно нравится. — И бог мой, какие у тебя скулы! — А вот это уже искренне. И скулы Иштар Пибоди усилиями группы подготовки стали еще острее и выше, чем прежде.

— Спасибо, Грация, ты тоже замечательно выглядишь, — с вежливой улыбкой, но все же холодно произносит Иштар.

— Боюсь, рядом с тобой мое платье даже блестеть перестало, — смеется ведущая. — Готова к арене?

— Думаю, да, — сощурившись, отвечает Третья. — У нас ведь было достаточно времени, чтобы подготовиться.