— Если ты меня не захочешь отпустить сейчас, то, когда придёт срок, я выберу участие в Играх моей Авантюрой, и никто в этой стране не сможет помешать. Выбор Искателя — священный выбор, — звучал в ушах учительницы ответ Коринны.
Быстро же она усвоила здешние правила… Вот и Вольфи подтвердил, когда представился случай переговорить с ним на эту тему. Конечно, заветы первооснователей запрещают валльхалльцам сражаться на потеху посторонним. Но Коринна родилась в Капитолии, и её никак не касаются эти древние правила. Потому, если она сделает такой выбор, её не только никто не вздумает останавливать. Ей устроят овацию и выйдут провожать всем Хауптштадтом… И найдётся немало таких, кто захочет научить её драться так, как не снилось даже Лайм Рэйб — первой среди всех головорезов Второго Дистрикта.
— Значит, ты врал мне, Вольфи, что не смотришь наши игрища? — попыталась уколоть его Твилл.
— А я и не смотрю, Фрей. Это я знаю от нашего командора Бьорна. Он питает какое-то странноватое для фрельсе влечение к профи, — ничтоже сумняшеся парировал советник.
— Тогда ты должен понимать, Вольфи, что никаких новых игр не должно быть! Даже если для этого придётся перекурочить пол-Панема. Я не хочу, чтобы Риша…
— Спасибо, Коринна! — спокойным тоном продолжил Торвальдссон, словно никак не отреагировал на выходку Сноу и перевёл взгляд на Твилл, — это Фрейдис Хольгарсдоттер — наш эксперт по панемским делам, — с невозмутимым видом солгал он Энобарии, небезосновательно рассчитывая на то, что она никак не сможет уличить его в неправде, — а это моя дочь Одгерд, — и он кивнул в сторону девушки, чья одежда, состоящая, как и у остальных женщин, из белой рубашки, тёмно-красной жилетки и синей юбки, была украшена каким-то особенно затейливым разноцветным орнаментом по вороту, рукавам и подолу.
Улоф встал со своего кресла и, сделав несколько шагов, приблизился к женщине-профи почти вплотную:
— Дело в том, что Эйнар — отец девушки, которую ты знала под именем Фиделия, а Одгерд была её подругой.
— Замечательно, мистер советник! — к ней стала возвращаться ее уверенность в себе. — Позвольте вопрос? Значит ли это, что я останусь босиком до моей казни? Если честно, меня это слегка напрягает — чувствую себя, словно голая в Филармонии…
— Разве вас не приучают к этому в Академии Второго? — не сдержалась Твилл. Она слышала рассказы, что после победы её землячки Цецелии, лучше всех перетерпевшей холод на снежной Арене, профи гоняют по льду едва ли не нагишом, и коротко поделилась этим с амазонкой.
— Похоже, здесь я узнаю о моем дистрикте много нового, — улыбнулась она Твилл своими наточенными зубами.
— Твоей ноге полагается зажить, Энобария, — Улоф фамильярно прервал намечавшийся между двумя женщинами «обмен любезностями», — так что пока будешь ездить на носилках… Что же касается твоей казни… — он немного помолчал, — Мы знаем, кто разрушил Арену, и ни в чём не обвиняем тебя, но мы хотим знать, что произошло там в последние минуты…
Комментарий к 27. “Сделайте из меня профи…”
(*) моргенштерн - досл. “утренняя звезда” - западноевропейская разновидность булавы.
(*) англоязычная Википедия утверждает, что имя внучки президента Сноу - Селестия. Поскольку, с одной стороны, источники не приводятся, с другой, имя совсем не плохое, с третьей, у капитолийской знати официальных имён могло быть много, то в этом тексте президентскую внучку зовут - Коринна Селестия Флавия.
========== 28. Та, которой позволили выжить… ==========
Комментарий к 28. Та, которой позволили выжить…
В этой главе POV Энобарии. Её рассказ о том, что она видела во время 3 квартальной бойни. Упомянутые в рассказе интервью:
1. “Прямое включение” https://ficbook.net/readfic/5924775
2. “И смертникам даны минуты счастья” https://ficbook.net/readfic/5941030
Благодарю моих соавторов - Вячеслава Фавика и personanon_grata за неоценимую помощь в написании этой главы - сцен двух интервью Фиделии, увиденных с другой стороны.
Вы, конечно, знаете, кто я, откуда, как меня зовут и сколько мне лет… О том, как я тринадцать лет тому назад победила, и что со мной было после той победы, вспоминать не хочу… И не буду… И про Жатву Победителей, про парад и про Сноу, про интервью и стилистов тоже не буду. Это к нашему делу не относится — вы ведь хотите услышать о Фиделии, не так ли?
О том, что Плутарх приготовил нам этот подарочек, мне рассказал Курт, мой типа ментор вечером накануне Бойни. Когда мы о том услышали, нам было смешно. Всей нашей четвёрке… Какая-то тупая капитолийская старлетка лезет в пекло по собственной воле. Хотя Брут, а он, что ни говори, он был умный мужик, сказал, что Хэвенсби тот ещё стервец. Он же прекрасно знал — и домохозяйки, и молодняк, и даже почтенные отцы семейств успели полюбить победителей. Видели бы вы, какую слезу из них выбила прекрасная Кашмира… «Мне будет жаль покидать вас…» — голосила она со сцены. И вместе с ней плакал навзрыд весь Капитолий…
Живых нас осталось 53, Сноу решил ополовинить нас одним ударом, но зрители не захотели бы расставаться с нами вот так просто на шоу Фликерманна. Им же надо было продлить мгновение… И хитрожопый распорядитель его продлил, придумав прямые интервью с арены.
«Корреспондентку не трогать! Держать себя непринужденно, раскованно и весело!» — в один голос передали нам распоряжения сверху наши, с позволения сказать, менторы. Хотите верьте, хотите — нет, я не собиралась её трогать. Но не отказалась бы посмотреть, как она горит в жерле вулкана или трепыхается в пасти льва-переродка. Тем более, я ведь не знала, ни кто она, ни как выглядит. Ожидания, надо сказать, были самые паршивые. Какая-нибудь синяя в горошек фифа с зелёными волосами, глупая, как сухая осина, и трусливая, как кролик.
Вашу Фиделию я узнала сразу. Как только мы поднялись на поверхность на наших стартовых дисках. Она стояла наверху Рога и что-то вещала в микро. Думаю, никто из трибутов не слышал что… Вы спросите, почему? Потому, что речь была не для нас, а для эфира. Да и нечего там было слушать. А потом уже стало и некогда.
Арена, я вам скажу, была устроена так, чтобы помочь Четвёртым и Кэтнисс… Однозначно, она была не нашей… Я уж не знаю, как эта огненная сойка стала водоплавающей, но мы с Брутом ещё только выбирались к дамбе, а она уже нашла себе лук… Она стреляла дважды. В меня и в Блеска. И нам обоим пришлось спасаться в воде.
Потом нам показалось, что все наладилось. Девчонка была слишком озабочена судьбой своего благоверного и отдала нам Рог. Профи всегда захватывают Рог. Не помню, чтобы на моем веку бывало иначе…
Если вы помните первый день бойни, он был ясным, ветреным и теплым. Первой, кто осталась без одежды, была Кашмира. Ещё бы, она уже в год своей победы призналась Цезарю, что практикует натуризм. Ей это, разумеется, потом отлилось в Капитолии по полной программе - не было, в итоге, ни одной столичной вечеринки, с которой подруга не ушла бы нагишом, но там на Арене… Вы когда-нибудь ходили по жаре в мокром насквозь комбинезоне, когда белье натирает до кровавых пятен? Так что хоть я девушка и стеснительная, но… вы меня понимаете…
Естественно, стоило мне стащить трусы, чтобы как следует отжать из них воду, как припёрлась эта ваша корреспондентка… Конечно, понимаю, на играх мы, как в аквариуме, там камеры везде, но давать интервью в голом виде… для этого тоже надо быть профи… явно не в моем деле… Короче, не думаю, что была с Фиделией очень любезна.
Девчонка она, на самом деле, прекрасная. Всем нашим особенно приглянулось, что она прямо копия Диадемы. Особенно она понравилась Блеску. Бывшему ментору Ди. И откуда в Капитолии нашлось такое сходство. Это только сейчас понимаю, что она совсем не из Капитолия… Одета была конечно смешно — оранжевое платье, микрофон с гарнитурой и меч на перевязи — забавное сочетание. Дело ясное — работа горе-стилистов, но всё равно с её вида мне хотелось ржать.
Как только репортёрша закончила нас терзать своими вопросами и побрела в джунгли, Кашмира вскочила и потащила нас следом. «Дух Диадемы приведёт нас к добыче», — иногда мою бедную подружку заносило в какую-то мистическую чушь. Но резон был, сказала я ребятам. Распорядители подскажут Фиделии, где ей искать свои жертвы, а потом её жертвы станут нашими… Да… хорош был бы план, если бы не провалился. Девчонка исчезла, едва ступила в чащу, а Брут едва не нарвался на силовое поле. На арене полно всяких ходов и выходов, было бы глупо думать, что у корреспондентки нет ключей, хотя бы от какой-то их части. Но, так или иначе, «дух Диадемы» нас не подвёл. Не уйди мы от Рога, попали бы под цунами, а чуть позже нам встретились в джунглях Десятый и Сидер. Они были обречены, но дрались отчаянно. Зрителям должно было понравиться, когда они увидели, как Одиннадцатая ранит меня мачете. Мы с ней когда-то изображали дружбу, так что, могу поклясться, что она умирала не так долго и мучительно, как если бы попала к обезьянам-мутантам…
