— Жертва готова, — гремит его голос, подобно грому, разносится по стадиону, повторяясь тысячекратно, и эхо словно сотрясает пространство, сбивая с толку колдующих в ангаре. И они выходят. Мистер Саммерс, Каррехен и сам Хмурый. Сзади них, на подобии повозки, на цепи Дуррей вывозит Гарри. Он прикован к доске, и в его взгляде зияющая пустота.
— Я здесь, Гарри. Ничего не бойся, — обращается к нему Дамблдор — хоть он и слишком далеко, чтобы быть услышанным, Дамблдор уверен — Гарри его слышит.
— Отправляйся туда, где за тобой давно слышен вой. Отправляйся во тьму, которая не станет тебе подобной, отправляйся страдать на веки вечные, туда, где боль в конечном счете станет твоим ориентиром, — из груди Альбуса вырывается ослепительный луч, который с неистовым ревом встречает Хмурый, источая огненно-красный, и они сталкиваются в борьбе. Вокруг поднимается воющий ветер, словно трубящий о начале Наказания. И пробиваются из-под Четвертого Подземелья воронки, поднимая в круговороте пыль с земли, сгущая ее в смерчи, жадно тянущиеся к Поверхности — словно объединяя миры. Неподалеку с неслышным хлопком аппарируют Гермиона и Драко — и тут же сваливаются с ног. Они обвязаны какой-то веревкой — видимо, кто-то их предупредил о возможном урагане. Драко поднимает Гермиону, и они подбегают к Гарри.
— Развяжи его! — кричит сквозь гул Гермиона. Малфой кивает и разрезает веревки — Гарри пока не подает признаков жизни, и Гермиона тут же тянет Малфоя к Каррехену. Тот, будто оторванный от невиданного представления, нехотя отвечает на просьбу Малфоя и склоняется над Поттером, капая ему в рот отрезвляющего зелья со своих листьев.
— Это был решающий момент. А сейчас это красочная битва лишь за жизнь одного мальчишки, — с горечью и злостью в голосе произносит он и тут же удаляется обратно, цепляясь ветвями за Дуррея и врастая в землю вместе с ним, пробираясь обратно в свое королевство. Гарри открывает глаза и закашливается. Гермиона радуется, но недолго — Гарри тут же подскакивает и несется к Дамблдору, чей луч заметно гаснет в сравнении с Хмурым, от которого буквально идет жар — из широко открытого рта и глаз выплескивается яростная и подавляющая магия, и становится понятно — Дамблдору осталось недолго, если что-либо не предпринять.
— Пошли за ним, Драко! — Гермиона тянет Малфоя, и они становятся по сторонам чуть позади Дамблдора и Гарри.
— На счет три, — оборачивается Гарри. Они поспешно кивают и мысленно готовятся к нападению, стараясь делать все так, как обсуждали в кажущейся сейчас столь далекой комнате в Ирландии. Драко научил ее нескольким темным заклинаниям своего отца, она же напоминала ему о защите, ведь он далеко не в лучшей форме. А потом они занимались любовью, слушая, как заходятся в бешеном ритме их сердца, и как отчаянно хочется жить, вот так просто, открываясь друг другу по новой, не скрывая эмоций и ран. И как только звучит “три”, выбор слов и заклинаний становится лишним, как и их волшебные палочки — из груди вырываются такие же светлые лучи, как у Дамблдора, тут же сплетаясь воедино и отгоняя пыл Хмурого назад. Гермиона позволяет себе улыбнуться, держа Драко за руку и веря в их светлое будущее. Тем временем одна из воронок объединяется с другой, образуя огромные воздуховоротные врата, откуда с воем появляются Стражи. Их гигантские конечности, свободные от цепей, отталкиваются от нижней воронки, и они переходят из одного мира в другой через врата, слово скачут вверх по воздуху, сотканные из тумана и ветра, попутно трансформируясь и обретая плоть и кровь — тех неверных, кого засасывает с Поверхности. И Стражи тяжелеют, издавая громкие протяжные звуки, ступая и сотрясая Поверхность с целью уничтожить тех, кто их потревожил.
Гермиона ощущает, как луч, бьющий из ее груди, начинает слабеть, уступая место страху и оцепенению от внезапно возросшего давления Хмурого.
— Стань позади меня, — кричит ей Малфой и загораживает собой, лишь на секунду позволив себе увидеть Хмурого. Тот словно горит — кожа на его лице рвется — рот открывается все шире, выплескивая нескончаемую ярость, из глаз стекает кровь, но он держится стойко — готовый умереть ради победы.
— Поттер! — кричит Малфой, и тот на секунду оборачивается, и этого хватает, чтобы заметить страх в его глазах. — Твою мать, — Малфой начинает тяжело дышать, стараясь успокоиться — ведь наверняка Поттер что-то придумает, ведь… И тут на ум приходит Грейс. Где она, когда так нужна?! Он полуоборачивается к Грейнджер и просит найти ее. Гермиона кивает и отвязывает канат, замечая, как луч из ее груди угасает.
Единственное место, куда можно пойти на поиски — это темницы Хмурого. Гермиона прекрасно их помнит, и они совсем недалеко. Ей удается до них добраться, буквально ползком по земле, отмечая, как из под земли кто-то толкается, заставляя вздрагивать от ужаса. И эти ощущения она тоже прекрасно помнит. Видимо, Хмурый созвал на подмогу свою армию. Надежды, что Грейс окажется там, мало, но Гермиона не позволяет себе об этом думать. Это меньшее из того,что она может сделать, чтобы помочь их усилиям. Вдруг там окажется Умелый — у него всегда есть нужный совет…
Темницы оказываются частично разгромленными от урагана и практически пустыми. Гермиона протискивается из одной камеры в другую, натыкаясь на обглоданные кости и мертвые зловонные тела в изуродованном виде. Ее тошнит, но она продолжает двигаться вперед, стараясь сдерживать рвотные позывы. В одной из дальних камер находится Грейс. Она сидит спиной к двери, подняв голову вверх. Но там нет окна, и Гермиона тихо к ней подходит, испытывая гнетущее ощущение в груди, которое перерастает в шок, когда она видит отсутствующий взгляд, напоминающий Полумну. Гермиона пропускает удар сердца и обращается к ней. Но та не слышит — она далеко. Где-то в другом мире.
— Ей уже нельзя ничем помочь, — звучит голос появившегося Умелого. Он явно был здесь под чарами невидимости. — Она смогла утаить от него правду о святой силе Посвященных ценой собственного разума.
— Правду? — Гермиона кладет ладонь на ее холодную щеку. — Грейси? Ты слышишь меня? — делает отчаянную попытку Гермиона.
— Она не слышит, — Умелый отнимает руки Гермионы от лица Грейс и уводит в сторону, — Прекратите плакать. Сейчас идет битва, и, как я уже говорил, она никогда не длится долго. Сосредоточьтесь, — Умелый встряхивает Гермиону, заставляя посмотреть в свои глаза-бусины.
— Святая сила Посвященных — это то, что сейчас происходит. Если бы Хмурый об этом узнал, он бы тут же убил кого-то из вас, разрушив тем самым последнюю защиту.
— Но Грейс теперь не сможет…
— Не сможет. Но сможете вы, — и он протягивает ей сияющий амулет в виде солнца. — Это ее сила. Грейс попросила меня дать ей обещание, и я его сдержал.
— Какое? — неслышно, одними губами, произносит Гермиона.
— Утаить данную ей силу Посвященных перед последним посещением Хмурого. Она поместила ее в этот амулет, сделав себя полностью беззащитной. Но тем самым спасая всех нас.
Гермиона кидает взгляд назад, закусывая трясущуюся губу и сдерживая слезы, обещая себе сделать все возможное, чтобы ее вылечить. Затем она собирается, коротко кивает и забирает из рук Умелого бесценный амулет.
— И помните, — напутствует напоследок Умелый, — он не так силен, как может показаться, — это очень далеко от правды, но Гермионе не обязательно об этом знать…
Гермиона возвращается на поле боя, где стоит такой гул, что можно лишь от этого лишиться рассудка. Перед глазами всплывает отрешенный взгляд Грейс, и Гермиона уверенно направляется ползком к Гарри, замечая, что рядом с Хмурым выстроилась армия водяных демонов, тянущих продолговатые руки и вытягиваясь во весь рост, выше светлых лучей, открывая свои бездонные рты и оглушая врагов истошными высокими воплями. Гермиона замечает и защиту, которую, по всей видимости, поставил Драко позади себя и остальных — чтобы не быть атакованными со спины. Гермиона снова позволяет себе улыбку, пока не замечает, что из-под земли полу-черви грызут их ноги и колени, впиваясь острыми зубами. Из-за действия светлой силы они, как и водяные демоны, не могут вылезти полностью, и им остается лишь пробираться как можно ближе, ошпариваясь гладкой кожей о свет. При этом им мешают вампиры — затаскивая цепкими руками обратно под землю. Забывая о безопасности, желая поскорее помочь, Гермиона пускается бежать. То ли из-за амулета, то ли Гермионе везет — она добирается до них в безопасности и, не останавливаясь, пробегает мимо Малфоя, пытающегося ее остановить, и мимо кидающего на нее отчаянный взгляд Гарри. Но она улыбается, разворачиваясь к Хмурому и, затаив дыхание, подбрасывает высоко в его сторону амулет. Светлые лучи из груди Дамблдора, Гарри и Драко тут же — словно притягиваются магнитом, мечутся и соединяются с амулетом, будто тысячекратно усиливаясь, отражая столь яркий свет, что приходится закрыть глаза руками. Но Гермиона все равно слышит отчаянный крик Хмурого — и его красный луч врезается в него самого, разрывая на части, превращая в уродливое горящее заживо тело, из которого с высоким, будто детским ревом выползает окровавленный Волдеморт. Его тело недоразвито и дистрофично — и он тут же сваливается на землю, не переставая издавать истошный рев. Никто не замечает, как к нему подходит Гарри — и Гермиона не успевает его остановить. Все вокруг немного стихает, и от этого еще громче слышен треск черепа — нога Гарри буквально проваливается в голову Волдеморта, и он топчет ее, сравнивая с землей. Потом Поттер убивает всех водяных демонов и оставшихся полу-червей. И молча возвращается обратно, обнимает Гермиону и кивает Малфою.
