Но наёмники даже не посмотрели в его сторону.

Трое оставшихся воспользовались шприцами и сделали себе по уколу в предплечье. Затем инъекторы, уже ненужные, упали на пол, — как и тело четвёртого охотника.

— Что вы делаете? — громко спросил Драго, по-прежнему удерживая винтовку и не решаясь напасть первым. — Остановитесь. Вы не обязаны умирать ради Крезо.

И тут, впервые, проявление эмоций: все трое заулыбались.

— Что за чокнутый тир? — пробормотала Йеннифэр.

— Стреляй, — вполголоса повторил Геральт.

— Ты уверен?

— Это они. Кого бы ни создавал Крезо в своих экспериментах, они перед нами.

Чародейка в некотором замешательстве навела пистолет на другого охотника. Несмотря на то, что она только что убила совершенно безоружного, не представляющего опасности человека, сделать это ещё раз было ничуть не легче; Йен верила Геральту, кроме того, неестественное бесстрашие этих охотников вкупе с жуткими ухмылками пугало даже её, но одно дело — защищаться, и совсем другое — убивать.

Йеннифэр выстрелила — и, несмотря на маленькое расстояние, несмотря даже на то, что ствол был направлен точно в грудь жертвы, — она промахнулась.

В момент выстрела наёмник сделал какое-то движение в сторону, настолько стремительное и неуловимое, что мозг просто не успел его зафиксировать — только в виде смазанного пятна. Он будто просто переместился из одного места в другое, несколькими шагами правее.

— Что за хе… — начал Геральт, а охотник уже бросился вперёд, вновь превращаясь в нечёткое, размазанное по пространству изображение.

Он двигался быстрее любого человека, любого ведьмака. Йеннифэр выстрелила лишь раз, не целясь, не успевая прицелиться, и охотник перетёк в сторону, не останавливаясь и почти не замедляясь. Через мгновение он уже тянулся к чародейке. Геральт стремительно возник из-за её плеча и с силой вытолкнул меч навстречу противнику. На такой скорости у наёмника не было ни единого шанса избежать встречи с лезвием, но вновь каким-то невероятным образом он успел увернуться, проскользнув под клинком. Только после того, как противник проехался до противоположной стены на коленях и вновь вскочил, готовый к новой атаке, стал различим боевой нож в его руке.

Чародейка и ведьмак стояли лицом к новому врагу, к серверной, к ошарашенному взгляду Лютика, в то время как сзади, за спиной — Белый Волк чувствовал это — в смертельной опасности находился Драго. Геральт был обязан помочь ему, но знал, что шаг или даже просто взгляд в сторону, — и наёмник тут же вновь накинется на Йен.

Когда загремели выстрелы из винтовки, ведьмак дёрнулся, чтобы обернуться, но заставил себя не спускать глаз с охотника. Да, он втянул Драго в это и теперь отвечал за его жизнь, но всё же Йен, с которой он попал в этот мир и с которой когда-нибудь вернётся обратно, была намного, намного важнее.

Для наёмника, застывшего с ножом напротив Геральта, было бы логичнее дождаться, когда его товарищи справятся с Драго, чтобы затем окружить оставшихся противников, но то ли он не мог догадаться до такой очевидной тактики, то ли ему просто не терпелось испытать свои силы — охотник решился на ещё одну атаку.

Теперь он двигался зигзагами, меняя направление каждый раз, как Йеннифэр делала выстрел. И каждый раз ему удавалось избежать пули, подобно тому, как ведьмакам удавалось избегать стрел. Как бы ни старалась чародейка, как бы ни вылавливала наёмника в прицел или, полагаясь на хитрость, стреляла наперёд, туда, где противник только мог оказаться, — пули продолжали застревать в стенах и укреплённых стёклах серверной, а не в плоти.

Охотник больше не летел напролом, сокращая расстояние строго по прямой, но всё равно ему потребовались считанные секунды, чтобы добраться до Йен. И вновь Геральт вмешался, взмахнул клинком там, где мгновение назад была шея монстра, отгоняя его подальше. Ведьмак не мог двигаться с такой же скоростью, но длина меча и явная неопытность противника, который уже несколько раз мог достать Геральта, ощутимо компенсировали этот недостаток.

Белый Волк небрежно отмахнулся и сделал вид, будто меч слишком уходит в сторону — эта откровенная уловка ни за что не сработала бы с Брэеном, но охотник клюнул и рванулся вперёд, напарываясь на уже вернувшееся серебряное лезвие. Геральт развернулся — и вместе с ним повернулась Йен, прижимаясь к ведьмаку плечом и вскидывая пистолет. Два выстрела, один за другим.

Охотник явно был слаб по части тактики и не осознавал потенциал своих новых способностей, а может, это вещество, которое было в инъекторе, пагубно воздействовало на мозг, но всё же оно давало такую скорость, что наёмник смог уйти и от виртуозной атаки мечом, и от неожиданных выстрелов. Остались лишь неглубокие царапины.

— Чёрт, — проворчал Геральт. — Это слишком затягивается.

— Верни мне магию, — и ему никакая скорость не поможет, — ответила Йен.

— Драго, ты как?

Чародейка обернулась, пока Геральт не спускал глаз с вновь застывшего противника. О чём он думал? Что планировал? Или такие периоды «отключения» от реальности были обычным следствием экспериментов и применения этих инъекторов?

— Пока держусь, — крикнул Драго под новую очередь выстрелов. — Он быстрый, но со скорострельной винтовкой не так уж и сложно. Так что это за хрень, Геральт?

— Я надеялся, ты мне скажешь.

— Ага, я ведь последние несколько месяцев тайно проникал в их лаборатории и… — Выстрелы стихли. — Чёрт.

— Что?

— Патроны кончились. Ничего, у меня есть ещё пистолет. — И всё же ведьмак уловил в его голосе секундную дрожь. — Я справлюсь.

Геральт наклонился к чародейке.

— Йен…

— М?

— Надо закругляться.

— Ну, я пытаюсь.

— Спровоцируй его ещё раз.

Йеннифэр вскинула пистолет и спустила курок, — а в ответ лишь что-то обречённо щёлкнуло.

— Полагаю, у меня получилось, — вздохнула чародейка, медленно отходя за спину Геральта. — Теперь он знает, что стрелять нам больше нечем.

Охотник набросился на них в ту же секунду. Он скользил строго вперёд, больше не сдерживая свою скорость. Обычный человек бы даже не понял, что противник уже слишком близко, что всё кончено, даже не начавшись, но Геральт был готов. Сделав финт в грудь наёмника, он тут же превратил укол в вертикальный взмах. Охотник перетёк в сторону, намереваясь сблизиться сбоку, — ведьмак ударил с полуоборота, отсекая эту возможность, и вдруг почувствовал пальцы противника на своём запястье. Ответный удар ножом был подобен молнии, без сближения, без замаха, — он просто возник из ниоткуда. Молнию нельзя схватить. Но Геральт как-то смог. На несколько секунд они застыли: охотник удерживал правую руку ведьмака, лишая возможности пользоваться мечом, а Белый Волк сжимал лезвие ножа прямо в ладони.

Если противник схватил за запястье, это вовсе не означает его победу. В таких случаях возможны разные варианты: перекинуть меч в другую руку, или нанести ей удар, или даже применить любой ведьмачий знак, который будет сочтён наиболее подходящим. Проблема в том, что другая рука Геральта была не просто занята — в неё вонзился клинок, который уже преодолел мышцы и добрался до сухожилий.

Охотник находился в более выгодном положении. Он в любой момент мог отпустить нож и атаковать ведьмака в рукопашную, что не составило бы труда с такой скоростью. Но жертва экспериментов хотела лишь вернуть своё холодное оружие: наёмник дёргал нож, как собачку за поводок, а Геральт только сильнее сжимал его, осознанно уродуя свою руку, понимая, что от это зависит его жизнь и жизнь Йеннифэр. Скоро уродовать будет уже нечего.

Чародейка выхватила пистолет, который всё это время был у ведьмака за поясом, и дважды выстрелила в охотника, — и в этот раз бежать ему было некуда. Когда тело свалилось на пол, Йен выстрелила в него ещё раз.

В бою, настоящем бою, когда тело и разум постоянно находятся на пике своих возможностей, на отдых нет времени. Ни минуты, ни секунды на то, чтобы перевести дух. Расслабишься — тебе конец.