Последние слова прозвучали намного громче всего ранее сказанного. Драго уже пожалел, что повысил голос, Геральт осознал, что сложившуюся ситуацию предсказать было нельзя, и на какое-то время все замолчали. Не считая еле различимого гудения серверов из соседнего помещения, тишина наступила абсолютная. Не для ведьмака, конечно: он слышал и сопение Лютика, и ослабленное дыхание Йен, и учащённое сердцебиение Драго. И резкий механический звук в шахте, неприятно лязгнувший, будто сработала какая-то хитроумная ловушка.

Спустя мгновение двери лифта за их спинами захлопнулись, и кабина поползла обратно вверх. Пустой соседний лифт, ранее отдыхавший этажом ниже, неторопливо поднимался следом.

— Что за чёрт? — проворчал Геральт.

— Он играет с нами.

— Крезо? Он здесь?

Драго промолчал, пристально следя за электронной панелью с информацией о лифтах. Искусственным светом горели два числа, меняясь по очереди: «31» и «29». «31» и «30». «32» и «30»…

— Я думала, Крезо здесь нет… — напомнила Йеннифэр. «36» и «34»

— Да, я тоже, — ответил Драго. «39» и «38». — Но больше никто не может вызвать лифты… — «41» и «40». «41» и «41». –…на его этаж.

— Он знает, что мы здесь?

— Наверняка, — бывший охотник указал на камеру в углу. — На семнадцатом этаже видеосистема не работала, а на пятнадцатом мы не задержались. Крезо ждал, когда мы остановимся. Теперь — его ход.

— И что он будет делать?

— Сейчас узнаем.

Геральт ещё раз обвёл взглядом коридор. Это помещение служило лишь проходом к серверной, оно не предназначалось для обеда или отдыха, — потому здесь не было никакой мебели. Ничего, за чем можно бы было укрыться в случае перестрелки. Только голые стены да двери: одна — к серверам, а вторая, в углу, — на лестницу.

Один из лифтов уже спускался обратно. Геральт не знал, сколько в нём людей, но подозревал, что по крайней мере неприятностей он везёт предостаточно.

— Драго, ты сможешь открыть серверную? — спросил он.

— Думаю, да. Пароль там одинаковый для всех.

— Тогда открывай.

— Но какой смысл? — Кабина с неприятностями только что проскочила 27-й этаж. — Мы не успеем ничего сделать с серверами. А для того, чтобы прятаться, там просто нет места.

— Открывай, — повторил ведьмак

Всё-таки Драго был солдатом — и солдатом хорошим. Не имея представления о планах Геральта, но понимая, что времени на споры и вопросы нет, он кивнул и направился к двери.

— Слушайте, я не хочу показаться… э-э-э… нехрабрым… — начал Лютик, нервно поглядывая в сторону лифта, который был уже на 19-м этаже, — но не стоит ли нам просто… уйти?

— Нет! — одновременно ответили Геральт, Йен и Драго.

— Ну ладно…

Все приблизились к стеклянной перегородке. Драго уверенно ввёл код на электронной панели, будто делал это каждый день, и та, смиренно пискнув, открыла дверь, выпуская на волю гул работающей техники. Вспыхнул свет — и тут же необъятное тёмное пространство с хаотично мигающими огоньками превратилось в упорядоченную систему стоек с оборудованием и узких проходов между ними.

— Что теперь, ведьмак?

— Заходите. — Геральт смотрел на Йен с Лютиком. — Укройтесь за этими шкафами.

— Что?

— У нас нет времени это обсуждать, — сказал Геральт и оглянулся на лифты в тот момент, когда номер этажа сменился на «7». — У Драго — винтовка и многолетний опыт обращения с ней, у меня — меч. Для вас же оставаться здесь…

— Даже не думай, — процедила чародейка, — что ты можешь избавиться от меня, запихнув в какой-то чулан.

— Йен…

— Нет! Я сказала: «Нет». Я останусь с тобой. — Йен достала пистолет и подняла его до уровня глаз, показывая ведьмаку. — Ты сам дал мне его.

— Чёрт, — фыркнул он. — Лютик, тогда ты…

— Геральт, я… я бы тоже предпочёл… — Поэт стоял в полной растерянности, всё ещё держась за гранатомёт и не зная, что с ним делать.

Электронный сигнал, обычно предназначенный для работников башни, которые с нетерпением ожидают прибытия лифта, в этот раз прозвучал для совсем других людей. И значил он совсем другое: время вышло.

— Лютик, — Геральт положил руку на плечо друга и отрезал: — не геройствуй, — и легко толкнул его в серверную, тут же захлопнув следом дверь. Через стекло на лице поэта отчётливо читались недоумение и обида, но этого уже никто не видел — все повернулись к открывающимся створкам лифта.

Четверо. Четыре человека, примерно одинаково худощавого телосложения, с бритыми головами, что делало их ещё более похожими друг на друга, в серых камуфляжных штанах и простых однотонных футболках. Без автоматов. Без пистолетов. Никто из них не вышел вперёд — они стояли в одну линию, и было неясно, ни кто у них за старшего, ни что они вообще собираются делать.

Драго, стоявший по левую руку от Геральта, поднял винтовку. «Если он сейчас начнёт стрелять, — подумал ведьмак, — эти ребята не смогут ничего сделать. Они просто умрут».

— Я не могу открыть огонь по безоружным, — проговорил Драго, похоже, разделяя точку зрения Белого Волка. — Это даже не самозащита.

— И что, будем просто стоять и таращиться друг на друга? — спросила Йен справа.

Что-то щёлкнуло и из-под потолка зазвучало еле различимое шипение, похожее на то, которое Геральт слышал, когда не получалось найти определённую радиостанцию. А затем — голос, холодный и металлический, а может, лишь искажаемый динамиками:

— Я послал людей к тому дому, чтобы вас привели ко мне. Но… вы пришли сами. Хорошо. Очень многое сильно упростилось.

— Это Крезо, — вполголоса сказал Драго.

— Правда, меня интересует лишь ведьмак, — продолжил лидер охотников, отсиживаясь где-то там, наверху, в безопасности, следя за происходящим через камеры. — Геральт, я хотел бы поговорить с тобой. Лично.

— Ну так спускайся, — сквозь зубы произнёс ведьмак.

Из динамиков выпорхнул смешок.

— Нет. Я буду ждать тебя здесь. Подумай над моим предложением… пока будешь сражаться за свою жизнь.

Всё время разговора с Крезо Геральт внимательно следил за посланниками лидера «Охотников». За свою жизнь он повстречал невероятно много людей и успел сделать определённые выводы об их поведении, даже, пожалуй, разделить виды поведения на несколько групп. Например, перед началом битвы или серьёзной драки, угрожающей жизни, большинство находится в нервном возбуждении, граничащим со страхом, в то время как другие вообще теряются и не могут в полной мере осознать реальность — и лишь немногим удаётся сохранить непоколебимость, как правило, лишь внешнее.

Солдаты Крезо не реагировали никак. В них даже не чувствовалось то редкое хладнокровие, свойственное профессионалам. Ни эмоций, ни мыслей, ни хоть каких-то признаков оживлённости или интереса к происходящему, который обычно присутствует у безоружного человека, когда ему в лицо направлен ствол винтовки. Они были… пусты. Обезличены.

Но в момент, когда динамики разнесли по этажу последние слова Крезо, наёмники ожили. Взгляды оценивающе скользнули по ведьмаку, по остальным, по помещению, стала заметна мимика, напряглись мускулы. Охотники одновременно запустили руки за спину, но вместо ожидаемых Геральтом огнестрельных пистолетов достали пистолеты, заряженные шприцами.

— Драго, — прошептал ведьмак. — Стреляй.

— Я… не могу.

— Стреляй!

Выстрелила Йен — в наёмника напротив, самого правого. Пуля угодила в плечо, заставив охотника отшатнуться. Шприц-пистолет звякнул о пол. Обычный человек вскрикнул бы, подготовленный — застонал; этот же не издал ни звука, не попытался бежать или спрятаться. Как ни в чём не бывало, охотник сделал шаг обратно, наклонился и потянулся к инъектору — пальцами, по которым стекала кровь. Чародейка сделала ещё два выстрела: первый ушёл слишком высоко, но второй попал в голову наёмника, и тот завалился назад, так и не добравшись до своего шприца.

Невозмутимость — это такое состояние, которое нужно всё время контролировать. Сохранять спокойствие в стрессовых ситуациях — целое искусство, и, обычно, когда на твоих глазах убивают человека, — даже не просто человека, а товарища, напарника, — со спокойствием возникают проблемы.