— Всё будет хорошо, — шёлковый девичий голос, едва различимые шаги. Она подходит медленно, становясь за его спиной. — Она найдётся, — наверное, сейчас это именно то, что нужно было его ушам. Не мужской гонор, твердящий о хорошем исходе, как само собой разумеющееся, а женское присутствие, что порой спасает от всего, даже, когда ты по уши в дерьме.
— Знаю, — он не скуп только на одно слово, но Лесю устраивает и это. Она поднимает тонкую ручку, укладывая ладонь на его плечо.
— Ей так повезло с тобой, — девушка практически шепчет, и Морт непреднамеренно разворачивается, всё ещё держа в пальцах стакан с виски. — Я ей даже завидую...
Она опускает глаза, пока Морт чуть сводит брови, впитывая её слова. Его взгляд падает на её плечи, прикрытые нежно-персиковым шёлковым халатом, что когда-то носила Лера. Комплекция хоть и схожая, но вещица Лесе всё же великовата, и с лёгкостью обнажает плечо, стоит девушке опустить руку обратно вдоль тела.
Её глаза направлены куда-то в его грудь, она не морщится даже от запаха перегара, когда поднимается на носочки и приближается к его лицу, дрожа то ли от страха, то ли от собственной неуверенности.
— Со мной ни разу в жизни не обращались так, как ты... — ему кажется, что ещё чуть-чуть, и она заплачет. Это странное волнение, когда он не может понять, что её гложет.
Но мозговая деятельность вдруг отключается, когда её пухлые губы вдруг накрывают его, заставляя замереть и не шевельнуться. Она едва касается, тут же отпрянывая, но не дальше, чем на пару миллиметров.
Теперь же она смотрит прямо в его глаза, неестественно содрогаясь и лёгким жестом скидывая с себя халат, оставаясь обнажённой.
— Что ты делаешь? — Михайлов всё ещё не смеет шевельнуться, нервно сглатывая и изо всех сил стараясь держаться. Глаза смотрят прямо в её лицо, но успевают задеть до жути хрупкую фигурку. Очертания худого тельца манят, мужское естество вот-вот вырвется наружу. Ей нужно уйти сейчас же, иначе...
— Говорю “Спасибо”, — потому что по-другому, наверное, не умеет. Он не ответил на поцелуй, не притронулся к её телу, но во всём этом для неё была какая-то сверхъестественная мощь, заставляющая впервые в жизни почувствовать себя желанной. Почувствовать себя человеком... Ведь ранее она была лишь куклой для утех, чьё тело грубо использовали по назначению. Но сейчас отчего-то хотелось отдать себя без остатка тому, рядом с которым она чувствовала себя женщиной по-настоящему.
Она не говорит ни слова, она просто смотрит в глаза, стараясь поймать его настроение. Его взгляд говорит о многом, и девушка пытает удачу во второй раз, снова примыкая к его губам, но уже более требовательно, настойчиво. Несмелый язычок чертит по контуру его губ, она чувствует, как его подбородок начинает отдавать мелкой дрожью, не думая сдаваться. А он...
Он слишком долго был пленником обстоятельств, не позволяющих почувствовать тепло женского тела. Особенно сейчас, когда это так нужно, но заглушенный градусами разум пытается прорваться сквозь стенки, донося, что это всё неправильно. Что это всё — ничто иное, как зов природы, пробуждающий мужское начало, где голосу разума нет места.
Он слабо, слабо отвечает на поцелуй, размыкая губы и позволяя девушке командовать собой в то время, когда она всё ещё стоит рядом, делая лишь шаг к нему, но не приближаясь вплотную. Её рука сгибается в локте и она нежно касается пальчиками его шеи, даруя нежность прикосновения и срывая рамки, что рушат стены воздержания. Одно движение. Стакан отставлен на подоконник, он несмело кладёт ладони на тонкую талию, сжимая хрупкое тельце настолько, насколько позволяет рассудок. Углубляет поцелуй, с каждой секундой взращивая свои права и вскоре полностью загребая контроль в свои руки.
Отпрянывает, но лишь на мгновение. С несколько секунд смотрит в её замутнённые глаза, а после подхватывает на руки, в мгновение ока скидывая её на кровать и нависая сверху. Забирает тонкие запястья в ладонь, прижимая над головой, хоть её сопротивлением не отдаёт даже призрачно. А затем жадно целует каждый миллиметр её тела, покуда звериное естество не берёт верх. Нежности больше не место, укусы начинают мешаться с поцелуями, женское тело хочется растерзать, и он сдерживается из последних сил, срывая с себя одежду и начиная беспорядочно водить руками по её смугловатой, бархатной коже.
Слишком долгим было ожидание, слишком много напряжения за всё это время, он безудержно вжимает её тельце в кровать, намереваясь этой ночью вершить с ней всё, что ему вздумается. Он заслужил.
И их никто не услышит, не увидит. Кроме полной луны, что бестактно подглядывает в окно сквозь приоткрытые шторы. Кроме этих стен, что хранят в себе больше, чем кому-либо нужно знать. И кроме камеры телефона, оставленной за книгами на пыльной полке возле двери, о которой он даже не подозревает.
Комментарий к Глава 16. Здесь только мы, забудь про боль 1) После многих комментариев и сообщений в лс о героине этой работы (да-да, о Лесе), мнение о ней было неоднозначным. Честно говоря, мне как-то плевать, что там у других, у кого какие отношения и т.д. Я посмотрела парочку её эфиров, почитала, и могу сказать вот что: я понимаю, что многие её не любят, но девочки, давайте дружно поймём, что всеми любимый Глеб не может умереть девственником, как вы того желаете) Это его выбор, его уважать нужно) Я в ней ничего плохого не увидела, наоборот, есть в ней что-то такое...) Просто девочка не тихая, любит движение вокруг себя, проще относиться надо и не реагировать так) Я вот во всём плюсы ищу, и живётся проще :) И если выражаться проще: девочка родилась с золотой ложкой в жопе, и я ей в каком-то плане завидую даже :D Не нужно прыскать ядом, давайте добрее будем и будем радоваться за других (анонимный кружок добра от Билен). Ну хочется ей так, ну женское сердце требует, ну с кем не бывает) Я вот тоже к бывшему возвращалась, все мы через это проходили, любимые грабли, все дела, грех не наступить))) Даже в своей работе я хочу её раскрывать так, как вижу я, и даже не как второстепенного персонажа (споилер: не спешим делать о ней выводы). Словесный понос, не обращайте внимания, просто я заболела и сижу тут, фигнёй маюсь))
2) Шипперы, привет :З
====== Глава 17. С головой укройся, крепко спи и ничего не бойся ======
Много ли нужно человеку, чтобы потерять себя?
Двояко.
Много ли времени? Много ли сил? Много ли событий, которые шаг за шагом уничтожают тебя изнутри, разъедая личность по кусочкам и в конечном счёте оставляя лишь скелет подобия.
Иногда мне казалось, что я заточена в камере, в которой для полной картины не хватает под корешок сточенного карандаша, которым я буду чиркать по стенам, рисуя продольные полосы. И эти полосы будут означать количество дней, которые я нахожусь в заточении. В заточении собственной судьбы и маниакальной тирании того, кто мнит себя моим хозяином. Скорее, даже, кукловодом. Ведь он умело дёргает нити, заставляя плясать под его дудку. Он знает мои слабости, знает точки давления и умело манипулирует, порой не говоря ни слова. Ведь достаточно одного его взгляда, чтобы я беспрекословно поднялась на ноги и выполнила любую его безмолвную просьбу.
Как два дня назад, в очередном мотеле, на кой пал его выбор.
Снова сжатые комнаты, снова стены, снова беспрекословное послушание и затянутый на шее поводок. Ни шагу в сторону. За дни, проведённые с ним, я успела усвоить один, но очень важный урок: он везде. Он повсюду. И он достанет меня, даже если я провалюсь сквозь землю. Рыпаться бесполезно.
Тогда он и не думал оставаться в этой Богом забытой дыре с обшарпанными стенами, поэтому и кинул администратору смятую купюру, цапая ключи и оповещая, что мы тут на одну ночь, просто жажду утолить. Да, жажду. Вот только не физическую, а ту, из которой он черпает какое-то ненормальное вожделение, подавляя меня морально, ломая и уничтожая во мне личность с каждым разом, когда ему в голове приходят изощрённые идеи.
Не знаю, почему ему так нравилось рушить покой сладких парочек. Наверное, ему до тошноты было видеть приторно-счастливые лица, разрушающие его психику и напрочь ломающие представления о том, как должны выглядеть действительно любящие друг друга люди. Именно любящие, а не болезненно-одержимые идеей того, как полностью подмять под себя человека и сделать его своей тенью.
