— Хотя, у нас будет целая вечность, — кратко намекая о том, что под словом “забрать” он имеет ввиду “украсть навсегда”, брюнет подходит к Лере чуть ближе, аккуратно касаясь пальцами её волос и чуть отодвигая, дабы доступ к ушной раковине был, — гляди, чем и другим успевать заниматься будем.
Короткий всхлип, за которым сразу же следует звон металла и нарастающее трепыхание.
— Уебан ты пиздокрылый! — Морт отчаянно дёргает руками и безуспешно пытается высвободиться, покуда брюнета эта картина только забавляет. — Отойди от неё! Не то я...
— Не то что? — брови вскидывает, но отходить не думает. — Придумаешь мне новое прозвище? — даже глаза закатывает, поскольку попытки Морта не прекращаются. Он не опускает руки, напротив, сильнее дёргает и причиняет себе лишь немалый дискомфорт, но только эта порция боли в запястьях, кажется, хоть как-то усмиряет.
— Разъебу твою мерзкую башку о первую попавшуюся стену, если ещё хоть пальцем её тронешь! — кричит, тяжело дышит, пребывая в полной готовности спустить с цепей внутреннего зверя и раскромсать оппонента на тряпки. Только вот в этих самых цепях и проблема. Они не спадают... — Ты меня слышишь, блять!? — не перестаёт шипеть, чем порядком надоедает брюнету, заставляя того глаза закатить. — Тебе пиздец! И я не успокоюсь, пока не оставлю тебя с пробитой черепушкой, гандон пернатый! — голос звереет с каждым выплюнутым словом, и Михайлов даже не думает останавливаться, но только злит этим врага, вынуждая того вмиг оказаться рядом и прописать звонкую пощёчину.
— Ты когда-нибудь затыкаешься!? — не выдерживает, хватая того за грудки и встряхивая. И, возможно, искренне ликуя, глядя на закованные руки Морта.
— Не смей! — и пока оба забываются друг в друге, успевают забыть про присутствующую тут Леру, которая кидается на брюнета со всей прытью.
Но в силе тому равных нет, и он легко скидывает с себя девчонку, доставая раскладной нож.
— Блять, — сплёвывает алым на пол, ибо брюнетка успела когтями своими губу задеть. Ну, или костяшками, он не успел понять. — Мне тебя тут при нём дисциплинировать? — за горло на себя тянет, а после шагает ровно на неё, заставляя назад пятиться ровно до того момента, как оба стену не настигают.
Она знакома, не по наслышке знакома с его вспыльчивым характером. Господи, он однажды даже брата своего двоюродного пырнул, когда тот слово против в неподходящий момент сказал. Благо, жив остался. Но это не отменяло его ярости и простого удачного случая, благодаря которому никто в этой схватке не пострадал.
И сейчас она зажмуривается, молясь всем Богам, чтобы тот не тронул. Но вместо этого ощущает острие ножа где-то по рёбрами, когда брюнет аккуратно касается кожи сквозь ткань свитера.
— Отпусти её! — вряд ли он рассчитывал, что пощёчина заткнёт Михайлова. Она, скорее всего, только масла ему в огонь подлила, потому что сейчас это помещение разрывают звуки стали от непрекращающихся попыток Морта освободиться.
— Пожалуйста... — Лера же тихонько стонет, не сдерживаясь и выпуская слезу, чувствуя, что нож давит уже слегка сильнее. — Не надо, — голос срывается, она из последних сил набирает в лёгкие воздух, понимая, что простые уговоры на него не действуют, — я беременна! — и, наконец, оглушает эхом вымученной фразы всех, даже стены.
Стоит с закрытыми глазами ещё немного. Нож, к слову, чувствовать отчего-то перестаёт. Слышать трепыхания Морта тоже. Вот и открывает глаза, наблюдая скошенное лицо того, кто минутой ранее чуть не прирезал.
— Что? — произнести озадаченный брюнет может только это, губы скашивая.
— То, — выдыхает, сдувая выбившуюся на лицо прядь. Только безуспешно, ибо та намертво прилипла к чуть вспотевшему лбу. — Мне на тест при тебе поссать? — видя его недоверчивые глаза, она практически плюётся в него вопросом, наблюдая, как выражение его лица меняется.
Чего уж говорить про лицо Морта. Тот, в свою очередь, забывает, как шевелиться вообще. Запястья от дёрганий хоть на время не страдают, голос не срывается, только взгляд немеет, вступая в дискуссию с услышанным. А в голове вопросы... Как давно? Когда узнала? Когда, чёрт возьми, собиралась сказать?? Потому что врать в экстремальных ситуациях она хоть и умеет, но сейчас на её лице явно можно прочесть то, что сказанное — не ложь, и даже не последняя попытка спасти собственную шкуру.
— Хм, — непонятное “хм” исходит из брюнета, и тот пристально оглядывает Леру с ног до головы. — Так ты, оказывается, бесполезна, — она не до конца понимает, что он имеет под этим ввиду, но его тон даже не намекает на то, что стоит надеяться на хороший исход. — Пожалуй, мне стоит немного изменить свои планы, — от неё он отходит, опускает нож — уже хорошо. Только теперь ноги ведут к Михайлову, который всё ещё пребывает в диком ступоре. — Твоя малышка пострадает в любом случае, просто потому что я так решил, — но нет, сил на очередные бессмысленные трепыхания нет, Морт просто слушает молча, шевеля скулами. — Я заберу у неё тебя, — и на этих словах, которые Лера отчётливо слышит, ей хочется провалиться сквозь землю, закричать, чтобы планам своим не изменял и забрал её, лишь бы Михайлова не трогал. Но колкий взгляд в её сторону и наличие всё того же ножа в руке заставляют передумать и не делать с места больше шага. — А если ты думаешь, что можешь хоть что-то мне сделать, то просто знай — одно лишнее движение, и считай, что её шея свёрнута. Ты меня понял? — повторять не нужно, Слава сейчас одержим только одним — ею. И она, как оказывается, не одна. Чёрт, он даже думать не мог, что узнает о таком. Что она не одна, и под её сердцем, которое он всеми возможными способами должен охранять — ещё одна жизнь.
— Понял, — кивает, быстро роняет уверенную фразу, пока глаза Леры округляются сильнее прежнего.
— Слава, — тихо зовёт, но он слышит. Слышит и ведёт глазами в её сторону, отмечая явный испуг на заплаканном личике. — Нет...
Но её слова тут не имеют веса. Как и желания. Ей остаётся только мирно наблюдать, как брюнет освобождает Морта от оков. Как блондин потирает запястья и сверлит того самым гневным взглядом, но держится... держится изо всех сил, чтобы не прибить. Их противостояние длится примерно с минуту, пока главный враг салютует припрятанным за ремень пистолетом. А ещё головой на неё кивает, предупредительно виляя оружием и как бы напоминая, что права на ошибку они не имеют. К тому, что живыми явно отсюда не выберутся, если решатся испытать судьбу.
Несколько шагов назад, брюнет держит тишину совсем недолго. И за ней следует приговор всё тем же голосом, который за всё своё время разрушил далеко не одну жизнь.
— У вас есть пять минут.
Комментарий к Не час и не два ночи. О, как могу
Ну и не забываем, да ага https://vk.com/public167442869
====== Часть 25 ======
— Слава... — выдыхает, смотрит ему в глаза, пытаясь понять, в какой момент забыла об объяснении своего положения. Пальцы крепко держат толстовку, сминая ткань в районе плечей, в глазах копятся слёзы. — Ты не должен... не обязан, — мотает головой и где-то в глубине надеется, что это всё не взаправду.
— Тшшш... — Морт же аккуратно укладывает подушечку большого пальца на её дрожащие губы, с которых всё ещё срываются мольбы не отходить от неё ни на шаг. — Всё будет хорошо, — не будет. Ни черта не будет, пока его не будет рядом с ней. — Береги его, — без лишних слов, он не требует объяснений. Не требует сказать, почему молчала. Не требует разъяснений того, как вообще здесь оказалась. Просто молча кладёт одну ладонь на пока ещё плоский живот, пытаясь улыбнуться. — Я вернусь к тебе. Обещаю...
— Я бы не был так в этом уверен, — тематическое шипение за его спиной, что заставляет моментально скосить губы.
В фирменной стойке, с накинутым на голову капюшоном, он стоит едва скалясь, вожделенно наблюдая за прощающейся парой, словно уманьяченный псих.
— Просто напоминаю — неверное движение, и твоей благоверной хана, — как бы намекая о том, что его попытки к бегству провальны ещё на этапе формирования, он начинает нервно крутить зубочистку меж зубов, поглядывая на наручные часы. — Ну всё, ваше время вышло, — отчуждённо, сухо и бесцветно, словно это не он только что разрушил пару, никак не желающую друг от друга отлипнуть.
