— Ну и что мы тут делаем? — мой вопрос звучит вполне естественно, пока Сименс открывает передо мной дверь какой-то аудитории, пропуская вперёд.
— Сейчас покажу, — за руку хватает и тянет за собой, пока мои уши отдыхают от коридорного гомона неугомонных сокурсников. — Смотри... — не сразу догоняю, куда смотреть, пока он не хватает меня за талию и не усаживает на преподавательский стол. — На этом мы ещё не трахались.
И глаза закатить хочется, и улыбку растянуть, и выходит и то и другое одновременно, пока я пребываю в каком-то экстазе и пытаюсь понять, за что судьба мне подкинула такого парня.
— Ну хватит, — возразить умудряюсь, а сама подставляю шею под его язык влажный, которым он целую тропу чертит вдоль по выступающим венам, предательски выдающим моё возбуждение. — Перестань... — выдыхаю, как молитву, а сама втайне молюсь о том, чтобы не останавливался.
Мои стринги уже наверняка выжимать можно, покуда он целует везде, где достанет, ещё и орудует тёплыми ладонями под моей майкой.
— Нина... — ещё и этот голос, зовёт меня, а сам же растворяется в поцелуях и сжимает мою грудь, — Нина, — снова, рука движется ниже и ложится на промежность, а я запрокидываю голову и просто улетаю в космос, — Нина!
Резко открываю глаза и понимаю, что уснула прямо на паре под чертовски интересную лекцию. А Сименс рядом, и он, по всей видимости, задолбался сидеть с таким жутко интересным собеседником, как я, вот и прикрикнул мне на ухо.
Хрен лохматый... чёрта ты разбудил меня, так хорошо было!
— Чего тебе? — усаживаюсь поудобней, ёрзаю по стулу и пытаюсь ни коим образом не выдать своё возбуждение оттого, что ещё не отпустило после происходящего во сне, хотя между ног предательски режет.
— Вон ту бабу, — он крутит меж пальцев ручку, а после указывает ею на какую-то рыжеволосую, что сидит через три парты от нас, чем вызывает дикое, блять, возмущение.
— Ты охуел?
— Зато проснулась.
Его блядская улыбка ещё ни разу не подводила. Она всегда спасала его от моего праведного гнева и заставляла поддаваться ответному настроению.
Чуть забывшись, я едва не потянулась прямо за партой, хотя опомнилась вовремя.
Слева от нас, буквально через парту, сидели Депо с Наташей, а после мой взгляд пошёл по аудитории, и мне пришлось практически голову задрать, чтобы разглядеть в самом дальнем углу парочку в виде Морта и Леры. И парочка эта вызвала на моём лице эмоции неподдельные, я даже Глеба в бок толкнула, брови задирая.
— Он что... — не перестаю смотреть на улыбающегося Славу и не менее довольную Леру, вовлекая в свой интерес Миронова и тоже заставляя на них обернуться, — он что, рукой её???
Я говорю это хоть и шёпотом, но невольно прикрикиваю, когда наблюдаю какие-то манипуляции под их партой. Но взбалмошная парочка до безумия спокойна. Им, казалось бы, на руку только зрители, они не прекращают этой вакханалии даже тогда, когда своё внимание на них обращают Нэт с Артёмом.
— Придурки... — Шатохин не удерживается от комментария, только он, в отличие от меня, не стесняется своего басистого голоса.
— Это Вы о ком? — лектор извлекает голову из огромного учебника и пялится на Артёма, поправляя на носу не менее огромные очки.
— О движении феминисток в двадцатом веке, — он даже за словом в карман не лезет, озвучивая первое, что на ум пришло.
— И кто возглавлял это движение? — а лектор, видимо, решается подыграть, но в партию вступает Сименс, поднимая руку и воруя на себя всё внимание.
— Кучка дураковатых баб в глубоком климаксе?
Очки с носа лектора падают окончательно, и аудитория заходится в едких смешках, которые вскоре заглушает оповещающий о свободе звонок.
— Ну пиздец, так и не узнаю правильного ответа, — до жути огорчённо и прискорбно, Сименс швыряет ручку на парту и встаёт с места, поджимая губы. — Которая лекция, а я так ничего умного и не узнал.
Я лишь глаза закатываю и головой мотаю. Неисправим.
Поднимаюсь вместе со всеми и скидываю в сумку все свои принадлежности. Наташа мне улыбается и уже кивает, зазывая, Лера с Мортом, кажется, пока не думают покидать свою парту, а я губу на момент закусываю и вдруг вспоминаю фрагмент из прошлого, которого отчего-то не достаёт в нынешнем пазле. Это я о том пожирателе пицц, который с каждым звонком нёсся меж парт так, что сметал всё и вся на своём пути.
Усмехаюсь, закидываю сумку на плечо и выхожу с остальными, напоследок как бы извиняясь перед лектором взглядом и пожимая плечами в стиле: а я ещё с ним живу, мне тоже не легко.
Разбредаемся, но ненадолго.
Наташа сначала в туалет меня тащит, дабы припудрить носик и рассказать об очередной истории с Депо, которые я скоро коллекционировать начну, Богом клянусь. После триумфального финала я, как обычно, изображаю удивление от очередной проделки Артёма, которую он устроил для Нэт в качестве сюрприза. Хотя, если быть честной, я давно уже поняла, что жить с Артёмом — это как жить на минном поле. Никогда не знаешь, откуда бомбанёт, но пора бы к этому, чёрт возьми, привыкнуть.
Затем я нахожу несколько минут в уединении с мобильным, чтобы позвонить Линаре и запастись улыбкой ещё на несколько часов.
Ну а после мы все встречаемся в университетском коридоре, обсуждая план действий для сегодняшнего времяпрепровождения.
— Предлагаю взять пива и всю ночь смотреть порно, — Слава в комментариях отличается мало, я уже просто предвидела эту его идею, поэтому сочла за должное.
— Можем в клуб пойти, — Наташа между делом делится пришедшим в голову планом, а я ненароком уплываю мыслями в прошлое, снова усмехаясь и вспоминая, как она была одной из тех девчонок, кого в клуб палкой не загонишь.
— Можем пойти в супермаркет, — подхватываю право голоса, но встречаюсь с вопросительным взглядом Глеба.
— Зачем? — а я думала, что только я тут спец по тупым вопросам.
— Затем, что я голодная, — глаза закатываются сами собой, а желудок непроизвольно издаёт звук умирающего тюленя, корит меня, видимо, за отсутствие завтрака.
— Что ж ты раньше не сказала? — это блондинистое недоразумение со всей своей неподдельной серьёзностью начинает расстёгивать ширинку, а я только и успеваю, что перехватить его и взять под руку.
— Пиццу хочу, блять, а не белок чистый, как обычно.
Наше общение уже для всех в порядке нормы, да и моё желание распространяется на ребят довольно быстро, ибо синонимом к слову “студент” обычно выступает прилагательное “голодный”.
Как и было ожидаемо, моё предложение критике не подлежало, и все синхронно направились в сторону супермаркета.
Катание на тележках, сгребание с полок чипсов и прочей гадости, немного ругани при выборе пива и обнищавший вид каждого у кассы, в ожидании, что Депо снова достанет кошелёк и скажет:
— Какие же вы придурки, ненавижу вас.
Ну а чуть позже приближение к нашему общежитию, запривидев которое лицо у Артёма становилось, как лимон скисший. Понятное дело, живущий в собственном двухэтажном доме парень теперь здесь, делит жильё с противными тараканами, которые ещё и одногруппниками себя именуют. Одно только радует — не теряющая бодрости духа Наташа, чей извечный оптимизм заставляет желать лучшего. Мне даже порой кажется, что эта весёлая маска — нечто напускное, но вот что за ней, я до сих пор не разгадала. Но я её знаю, и знаю немало, поэтому заранее готовлю себя психологически к разговору, когда она вывалит на меня свои внутренние душевные переживания разом.
Запираемся мы, кстати, со всеми скупленными вкусностями в комнате Леры и Морта. Они никогда не против компании, особенно Лера с языком своим развязанным. Эта девчонка умудрилась за пять дней завести столько друзей, сколько я за всю жизнь не заводила. Мне уже и вспоминать было непривычно день нашей первой встречи, когда я видела в ней лишь высокомерную соперницу, которой патлы хотелось выдернуть. Да что уж там, мне хотелось её убить...
Но как бы то ни было, мы все стали походить на огромную полноценную семью. С каждым днём отношения становились прочнее, и я всё чаще ловила себя на мысли, что сейчас горой готова стоять за тех, кого ненавидела и презирала ещё год назад.
