Ну хоть их генетически не убрали! Хотя разве без генетического вмешательства этот кустик мог бы быть таким аккуратненьким?

Оставались брюки. Бедра у Леся были длинные, тонкие. Я вдруг понял, что не видел ни одного андросца в шортах. Какая жалость! Лесю бы они так пошли!

Я натянул на него штаны, потянул за язычок молнии и случайно задел костяшками пальцев твердокаменный стержень. Я даже не понял этого сразу. Только когда молния была застегнута, я вдруг осознал, к чему прикоснулся! Мои пальцы задрожали, и я с добрых полминуты возился с пуговицей на поясе и ремнем.

Поднялся.

На костяшках пальцев горело ощущение чего-то твердого и горячего. Я совершенно обессилел. Мне трудно было стоять. Я не мог понять, что со мной, пока не осознал, что мои ощущения в тот момент были очень похожи на оргазм. Ну да, я знаю, звучит дико… Я испытывал оргазм или что-то очень близкое к этому… Без эякуляции… Настоящее наслаждение…

Проклятый Андрос!

— Я тоже это ощущаю, — тихо сказал Лесь.

Нет, я куплю-таки маску, чтобы прикрывать лицо! Невозможно разговаривать — все на лету читает, я еще мысль не додумал, а он ее уже знает!

Маску зайчика!

— Лучше лисенка. Ты похож на лисенка. Все время хочешь скрыть, что думаешь.

Лесь сел на траву. Я устроился рядом.

— Теперь можно тебя поцеловать?

Он бросил на меня взгляд искоса. Лег на спину. Закрыл глаза.

Я тут же нагнулся и коснулся губами его губ.

Не знаю, что с нами произошло, но поцелуй получился такой, какими бывают поцелуи после оргазма, — нежный, мягкий, совсем не сексуальный. Удовлетворенный.

На лице Леся блуждала слабая улыбка.

Я нависал над ним, всматриваясь в прекрасное лицо. Не удержавшись, стрельнул взглядом вниз. Ширинка штанов Леся продолжала оттопыриваться. Мой член тоже никак не успокаивался. И все же ощущение было таким, будто я уже кончил.

— В этом ритуале есть своя необъяснимая тайна, — пробормотал Лесь, не открывая глаз. — Ты сам, без моей подсказки, захотел меня одеть…

Я перевел взгляд с того места, где сходились ноги Леся, на его лицо. Насколько оно было красиво!

Что со мной произошло всего за один день на Андросе! Я смотрю на парня, на мужчину, да, на другого мужчину, и не нахожу себе места, потому что считаю его прекрасным. А ведь с Пашкой мог сдерживаться столько лет!

Лесь открыл глаза.

— Ритуал встречи Гесиода предусматривает не только раздевание одного из членов пары. Вот уже триста лет второй человек этой пары, тот, кто остался в одежде, должен потом первого одеть…

========== Гостиница ==========

Я совершенно не знал города, поэтому Лесь проводил меня до самой гостиницы.

Мы шли с ним по вечерним улицам, залитым светом планеты-спутника, закрывавшей собой уже половину неба. Это красиво и страшно одновременно — когда над тобой висит нечто столь огромное!

Вокруг сновали толпы прохожих. Некоторые на нас оборачивались, не иначе, заинтригованные тем, что встретили настоящего живого землянина.

— Я завтра улетаю, — вдруг сказал Лесь. — Туда.

Он кивнул в сторону гигантского диска.

В который уже раз за этот день я пораженно остановился.

— Как? Зачем? А я?

Последний вопрос был, конечно, совсем глупым.

— У меня заканчиваются каникулы. Послезавтра с утра уже на занятия.

— Так ты не бармен?

Ну конечно Лесь не мог быть профессиональным барменом! Характер не тот!

И все же с моего языка срывались очевиднейшие вопросы. Похоже, сказывалась тяжелая семейная наследственность.

— Подрабатывал на каникулах, — пожал плечами Лесь. — А вообще-то я учусь на инженера. Буду проектировать заводы по добыче метана. А может, транспортные системы для метана. Или перерабатывающие заводы для метана. В общем, ключевые слова — инженер и метан.

Он улыбнулся и подтолкнул меня вперед. Мы двинулись дальше по улице.

— Так мы больше никогда не увидимся?

— Половой акт между нами невозможен, — Лесь снова прочитал у меня на лице то, что я на самом деле хотел спросить. — Никогда. Это не зависит от того, живем мы с тобой в разных концах вселенной или в одной комнате, видимся каждый день или раз в столетие.

Мы шли через толпу, а я все никак не мог совладать со своими чувствами.

— А увидеться мы, наверное, когда-нибудь и увидимся. Галактика маленькая.

Лесь свернул на перекрестке, и я увидел вдалеке вывеску «Международной». Людей на улице почти не стало.

— Знаешь, я тоже завтра улетаю, — сказал я. — За мной придет учебная шлюпка из университета.

— Ты не хочешь покидать Андрос?

Я пожал плечами.

— Теперь уже точно хочу, — ответил я, вздыхая.

А что мне тут делать?

— Из-за меня?

Я замялся. Может, уговорить Пашку слетать на Гесиод и лично посмотреть на знаменитые метановые океаны, покрытые метановыми льдинами, дрейфующими в метановой мгле?

— Так за тобой прилетает тот самый парень! — вдруг расшевелился Лесь. — Как его зовут?

Я вздрогнул. Привыкнуть к этому чтению мыслей невозможно.

— Да, прилетает мой товарищ Павел, — сухо проговорил я. — У него будет учебный полет на двухместной шлюпке.

— Вам на Гесиод нельзя, — покачал головой Лесь. — Планета-спутник категорически закрыта для посещения любыми инопланетянами. Понадобится новая война, чтобы вы могли туда слетать.

Я невольно хмыкнул. Впервые кто-то назвал меня «инопланетянином». Обычно мы говорим «граждане Земли», «жители Фиртана», «люди с Андроса». Человечество оставалось единым, но, поди ж ты, отдельные части считали другие его части «инопланетянами».

— Ты так легко находишь поводы для обид! — улыбнулся Лесь. — Это черта всех землян, или ты просто нытик?

От неожиданности я прыснул со смеху. Стукнул парня по плечу и спросил, не подумав:

— Поднимешься ко мне?

Мы уже подходили ко входу в гостиницу.

Вопрос получился двух-, а то и трехсмысленный. Такие в кино задают девушкам в конце первого свидания. Задают известно с какой целью.

Лесь не стал заморачиваться. Просто кивнул и первым двинулся к широкой вращающейся двери…

В номере я не отступил от входной двери. Я сделал это не нарочно, не по какому-то придуманному заранее коварному плану. Нет, все произошло случайно. Я замешкался в коридорчике, а дверь, закрываясь, толкнула Леся ко мне. Мы оказались рядом, совсем близко.

Взгляд больших чистых глаз поднялся на меня. Мы не успели зажечь в комнате свет, и взгляд Леся, казалось, светился. В нем было легкое удивление, растерянность застигнутого врасплох, что-то еще. Я подумал, что я вижу проблеск того же волнения, которое дрожало в этих глазах там, на поляне над ручьем.

— Артем! — пробормотал Лесь. — Нам не стоит опять…

Все, что я пережил за эти сутки на Андросе, всколыхнулось во мне. Я вновь увидел темный силуэт обнаженного прекрасного тела на фоне встающей планеты-спутника, и судорожно вдохнул воздух, чувствуя, что голова опустела, а сердце дало сбой.

Я подался вперед. Ощутил тепло тела Леся. Втянул воздух, но никакого запаха не почувствовал. Прижался к парню, а он, с входной дверью за спиной, не мог отступить. Мы молчали, глядя друг на друга. А потом Лесь закрыл глаза, будто разрешая поцелуй. И я вжался губами в его губы. Руки обняли его плечи. Я почувствовал его грудь на своей груди, его живот на своем животе, его бедра на моих бедрах. Я стукнулся в тот момент коленом о его коленку, и Лесь слегка сдвинул ногу, чтобы было удобнее. Его дыхание коснулось моей щеки. Я обнял его, и мы замерли.

Возбуждение толчком охватило меня, сердце застучало, член поднялся. При очередном движении бедер я почувствовал, что возбудился и Лесь. Было так странно и так волнительно ощущать у себя на животе его твердый стержень!

Мы прервали поцелуй и снова посмотрели друг другу в глаза. Я пригнулся и впился губами в его губы. Они приоткрылись мне навстречу, и я ощутил, как от этого движения бежит по моему телу дрожь желания. Я осторожно сдвинул свою ладонь на спину Леся, в пространство между его телом и дверью, ощутил острое плечо, лопатку, ряд позвонков. Спина парня была тонкой, прекрасной, удивительной, как и он весь. Руки Леся тоже пришли в движение, касаясь, будто в зеркале, тех же мест, каких касался я. Ощущения завораживали, растворяли в себе, мучили своей красотой, заставляли обмирать от желания.