Молодой человек покрутил головой, ибо совершенно не помнил, когда и каким образом он переехал в этот богатый дом из подземелья пирамиды Хэйе Фэй’у. Хотя смутно в мышцах оставалось слабое ощущение тряски повозки по булыжным мостовым ночного Мемфиса. Похмелье отступало, его прогонял ранний рассветный туман. Вчерашнее отошло на задний план, неохотно и с ленцой оно отступило в глубину сознания и там затаилось. Посвящённый поднялся и закутался в плотный войлочный плащ, который заботливо протянул старший брат. Его знобило.
– Пойдём скорее, нам давно пора! – прошептал мужчина и, не оглядываясь, заспешил между торжественных белокаменных колонн на террасу, отделанную полированным красным камнем.
Жёлтый свет едва пробивался сквозь плотную завесу затхлых испарений. Улицы рассветного города купались в полудрёме. Эхо их шагов неумолимо скользило следом, торопясь не отстать от этих ранних пешеходов, невидимо ступая за ними по холодным и безмолвным тротуарным плитам тихих мостовых Мемфиса. Вскоре они подошли к причалу. Тёмно-зелёная вода величественно колыхалась единой, сплошной массивной громадой, и создавалось впечатление, словно это дышат лёгкие неведомого огромного зверя. Волны порою выплёскивались за край морской чаши на каменную пристань, подлизывая длинным мокрым языком наполовину босые ноги людей. Массивная бронзовая цепь поддерживала неприметную лодку у самого крайнего выступа оконечности дельты Нила, изрезанной многочисленными большими и малыми протоками. Молодой человек осмотрелся. Удивительно и странно было думать, что именно здесь Голубой Нил – эта главная торговая нить Верхнего и Нижнего Египта – соединяется с морским простором. Пресные речные воды в страстном объятии-водовороте сливаются с солёными морскими водами, пополняя и без того полную чашу моря.
Около сходней группа посвящённых братьев терпеливо ожидала их прихода. Отец, одетый в белые парадные одежды с золотистой каймой по краю, восседал на кресле, обитом красным финикийским бархатом, и смотрел вдаль. Молодой человек тоже взглянул в том же направлении. В отдалении стоял на якоре красавец корабль. Плавно покачивал массивными деревянными бортами, словно пританцовывал в нетерпении поскорей пуститься в путь. Деревянные резные драконы на корме оскалили пасти с острыми клыками и показывали всем раздвоенные языки. Моряки верили, что заговорённые драконы способны прогнать прочь гигантских морских чудовищ, которые выплывают из бездонных глубин ночью, чтобы всласть поохотиться на одиночные корабли.
Первые лучи Ра скользнули по корме, по правому борту и радостно озарили крепкий шёлк золотистых парусов. С корабля подали условный сигнал.
– Всё готово, Ваше преподобие, – обратился к отцу помощник, приведший молодого посвященного.
– Подойди ко мне, сын мой, – ласково позвал отец.
Молодой человек подошёл к Верховному Жрецу, преклонил колено и поцеловал руку.
– Благословите, отец, – прошептал он, ещё не осознавая до конца всего происходящего.
Верховный Жрец усмехнулся:
– Молодо-зелено! Благословляю тебя, моё любимое дитя, на дела мирные и на дела ратные, на великий труд и на учёбу во славу Великой Любви и Мира, во славу нашего учения и Ордена Красной Розы!
Он кивнул подручным. Мужчины вручили молодому человеку документы, бумаги и свиток, длиной в двенадцать локтей, перевязанный шёлковой нитью и запечатанный сургучом с выдавленным личным знаком отца. Отец продолжал:
– Сын мой, твоё новое имя в этих документах. Запомни, тебя зовут Миргрэм. Полное имя есть Миргрэм Буон па Арт из Мемфиса. Ты – сын богатых родителей, едешь на Кипр учиться у тамошних учителей ремеслу сборщика налогов. Твоя полная родословная записана здесь, выучи это за время путешествия на корабле. Запомни, мой сын. Никто не должен знать ни твоего настоящего имени, ни твоего истинного происхождения, ни тем более даже догадываться о твоей принадлежности к Ордену Красной Розы. Учись прилежно языку и всем ремёслам, список которых также прилагается в другой бумаге. Влюбляйся, люби, но не теряй головы из-за женщины. Захочешь, женись. Соблюдай наши правила. Первое из них гласит: никогда не посвящай в свои истинные дела и планы жену, как бы ты ей ни доверял.
– Почему же, отец? – воскликнул удивлённо молодой человек.
– Чтобы не подвергать ни её, ни тебя, ни твою семью и ни твоих детей никакой опасности. В трудную минуту женщина может тебя предать, оправдывая свои поступки другими, более благородными целями.
– И что, все женщины такие?
– Конечно же, не все, но мужчина должен быть мудрее и дальновиднее. Есть только одна единственная в этом мире женщина, которой ты можешь доверять безоглядно во всём.
– Кто эта женщина, отец?
– Ты не догадываешься? Твоя мать, запомни, сынок, на всю твою жизнь. Пиши ей письма как можно чаще, она тебя любит, и, смею надеяться, что она действительно того заслуживает. Передавай ей небольшие подарочки и весточки, молись за неё. А теперь скажи мне, как тебя зовут, юный искатель приключений, а?
– Меня зовут, воль… хм. Мое имя есть Миргрэм Буон па Арт из Мемфиса.
– Куда путь держишь?
– Я еду на славный остров Кипр, чтобы выучиться ремеслу сборщика налогов.
– Вино пьешь?
– Хорошее вино в хорошей компании, почему бы и нет?
– Сын мой, вино можно пригубить, но не более, или разводи его водой пятикратно. Свежая голова держит язык на замке и придает ясности в понимании обстановки. Хитри, изворачивайся, но… не забывай при этом быть искренним, отзывчивым и обязательно предельно доброжелательным к собеседникам. Остальное, впрочем, ты получил в храме. Понял ли ты меня, моё дитя?
– О! Достаточно, мой отец. Могу ли я более заверить в моей преданности и любви к вам? Ради вас, я могу, я…
Верховный Жрец улыбнулся краем уголка рта.
– Я верю, сынок, твоему сердцу и в твою сыновнюю любовь. Храни тебя Бог Ра и все Небесные Силы! Весточки от меня и от нас ты будешь получать каждый месяц, но в жизни бывают непредсказуемые ситуации. Египет ждут большие перемены, как Верхний Египет, так и Нижний. До тебя могут дойти любые слухи. Не верь им до тех пор, пока не найдёшь тому доказательств. Но и тогда, будь верен нам и нашему делу, продолжай его. Имей мудрость найти и принять верное решение.
– Как же я смогу узнать, что выбранное мною решение верно?
– Пусть сердце подскажет тебе и ведёт тебя. Провидение небесное да хранит тебя, сын мой! Пора, пора, на корабль. Капитан – хороший и добрый человек, но он мирянин и не посвящён в наши дела. Будь с ним предельно вежлив и учтив. Уважай его и команду моряков. С богом! Да осветит Ра твой путь!
Верховный Жрец встал с кресла, подошёл к сыну и с чувством поцеловал его в лоб и щёки. Вольный Каменщик принял от помощника Верховного Жреца заранее приготовленный сундучок со светской одеждой и корзину с едой. Серебряный кинжал и бархатные мешочки с золотом и серебром молодой человек прицепил к широкому кожаному поясу, а затем, минуя сходни, ловко спрыгнул на дно лодки. Поклонился и помахал рукой отцу и всем братьям.
Лодка быстро удалялась в туман к кораблю. Лишь плеск вёсел разгонял тишину. С рассветом туман сгустился у берега плотнее, однако корабль, сверкавший золотом парусов, был ещё различим. На борт корабля «Голубой Нил» поднялся уже не новопосвящённый вольный каменщик, а Миргрэм Буон па Арт, отпрыск богатых торговцев, евреев, которые мечтали выучить сына ремеслу сборщика налогов на далёком Кипре, чтобы по возвращении в столицу Египта Мемфис он смог попасть в дворянское сословие. Кто из родителей не желает лучшего для своих детей?
– Отдать концы! – прозвучал приказ капитана.
Моряки проворно засуетились, привычно выполняя морскую службу. Громада корабля медленно и как бы нехотя развернулась на месте и подставила зюйд-весту обвисшие паруса. Парусный шёлк воспринял рассветную работу с радостью и наполнил шёлковые лёгкие влажным морским воздухом. Это был ветер и дух странствий! Судно тронулось с места и, показав грозную, увенчанную драконьими скульптурами корму берегу, легко устремилось из дельты Нила в открытое море. Пассажиры столпились на корме и истово махали, прощаясь, кто носовыми платочками, кто шарфами или просто руками провожающим на берегу людям.
