Ксерол отсутствовал. Он ожидал этого. Он дико посмотрел вверх и вниз по платформе. Ничего не было. Доки были пусты. Все трубы были закрыты. Нигде не было никакого движения. Его голова дернулась. В одной из погрузочных труб раздался звук, такой высокий, что его было едва слышно, похожий на свист. Он быстро поднялся по погрузочной рампе к внешней стене. Там он нашел свисток. Это была крошечная утечка в клапане, герметизирующем загрузочную трубу, и воздух, мчащийся из станции в вакуум пространства, издавал шипящий звук. Станция истекала кровью. Его руки поникли. Он медленно повернулся и отступил, это не имело смысла. Он мог бы уйти, но Лоу предательски, жестоко, дьявольски задержал его, пока все корабли не ушли. Станция будет в эпицентре сотрясения. Возможности сбежать не было. Его тело, живое или мертвое, должно скоро уйти в Бездну.

Он открыл дверь сейсмографического кабинета и вошел внутрь. Странник сидел там, где он его оставил. Но теперь он был неподвижен и величав. Андрек понял, что Лоу намеренно впал в смертельный транс. Его жизненная миссия провалилась, и его паломничеству пришел конец. Только, это было не так. Теперь Андрек знал, что он волей-неволей уходит в Бездну, а потом снова возвращается. И когда он выйдет, он будет аннигилирован, если только не будет сделана какая-нибудь жизненно важная операция на его нервной системе. Он слегка ударил паломника по щеке. — Лоу, проснитесь!

Но тот продолжал смотреть в какой-то неведомый мир, неподвижный, неслышащий. Андрек ударил его – сильно.

Лоу застонал, затем медленно повернул голову в сторону адвоката. Но его глаза были пусты, почти мертвы.

Андрек ощупал по бокам сидящую фигуру. Все было так, как он и предполагал. Он начал бороться с серой мантией и, наконец, снял ее через голову Лоу. На груди был какой-то корсет. Андрек наспех расстегнул его и швырнул в сторону. У него перехватило дыхание. На груди Лоу были сложены еще три пары рук!

Чтобы незаметно слиться с бимануальным обществом Домашней Галактики, паломник связал шесть дополнительных рук, которые немедленно сообщили о его паукообразном происхождении.

Когда Андрек начал разминать и массировать связанные руки, он внимательно осмотрел их. Вся сборка была замечательной. «Локоть» и «запястье» были выпуклыми суставами, которые, по-видимому, давали несколько полных оборотов рукам. И таким рукам! Каждая содержала шесть пальцев – в противоположных тройках. Андрек предположил, что эта структура пальцев, должно быть, была очень полезна паучьим предкам Лоу для того, чтобы карабкаться по их гигантским сетям. Ловкими быстрыми движениями он снял перчатки с «нормальных» рук Лоу. Как он и подозревал, они были так же неестественными. И, вероятно, где-то на теле Лоу был рудиментарный прядильный орган. Неудивительно, что Лоу установил такой изысканный контакт с Рак!

Андрек подавил дрожь и мрачно вернулся к своей задаче.

Паломник все еще ткал свою сеть в лучшей традиции его предков, но с улучшениями. Будучи невидимой, это было убийственно. И это была парадоксальная сеть – чтобы спасти его собственную жизнь, он, Андрек, захваченный насекомым, должен был пробудить паука.

Его внимание было снова привлечено к рукам Лоу. Один палец на каждой начинал ритмично светиться, примерно соответствующим, как догадался Андрек, сердцебиению Лоу. Когда свечение стало ярче, пульсации выровнялись. Руки Лоу имели встроенную подсветку!

А потом Андрек заметил, что один из пальцев изменял форму. Фактически, он принимал несколько форм подряд. Сначала он превратился в длинный, тонкий стержень. Затем стержень свернулся в полную петлю, и, наконец, кончик стал подобным лезвию.

Андрек прикоснулся к лезвию, мгновенно отдернул палец и сунул его в рот. Лезвие ножа было не только острым микротомом – оно было живым. Оно резало простым контактом, без давления или движения.

И, очевидно, любая его часть могла быть нагрета, или заморожена – по желанию. Это объясняло его использование в качестве ключа, чтобы войти в сейсмографическую комнату. В хирургии он работал при свете противоположного пальца, в то время как (Андрек представил) другие пальцы той же руки держали гемостаты, зажимы и тампоны. И было восемь таких замечательных рук! Неудивительно, что Лоу – врач и хирург, мог взломать любой замок в Двенадцати Галактиках!

Он отошел и уставился на Паломника. Хирург Риторнель, несомненно! И кто вы теперь? Космическое пустое место!

Многое еще предстояло сделать, и было очень мало времени. Он должен был разбудить Лоу, и Лоу должен был произвести некоторые тонкие, но основные изменения в его, Андрека, теле. Если Лоу вышел из Бездны, как антиматерия, не будучи уничтоженным, то это мог сделать и Андрек. Монах-хирург знал – как.

Но Лоу, очевидно, решивший положить конец своему долгому паломничеству, не мог проснуться.

Осталась попробовать одну - последнюю вещь.

Андрек нашел аптечку Лоу и открыл ее дрожащими пальцами. Он отвернул секцию наркотиков. Квиринал. Вот он. Он воткнул иглу в резиновую пробку и наполнил шприц. Два кубика.

Он подошел и встряхнул Лоу.

— Что?

— Хорошо! Это было уже некоторым контактом. — Квиринал, Лоу, — громко сказал Андрек.

— Квир… — пробормотал паломник.

— Кольца Клейна, — сказал Андрек мрачно. — Активируйте их, кольца Клейна в вашем теле, сейчас, или вы погибните.

Лоу был похож на спящую сову. — Клейн?

Андрек закричал на него. — Лоу! Сосредоточьтесь! Для вашей системы это антиматерия. Если вы не будете внимательны, мы оба умрем. Вам необходимо преобразовать Квиринал в антиматерию, капля за каплей, когда он будет поступать в ваш кровоток. Вы можете это сделать?

— Капля за каплей.

— Сконцентрируйтесь, Лоу! Вот, он поступает!

Паломник ахнул, когда игла вонзилась ему в руку. — Это легко. Просыпайтесь. Медленно, медленно. Хорошо, у меня все под контролем. Немного быстрее. Хорошо. Побыстрее. Пусть так. Итак, вы пришли в себя. Молодец. Вот так. Работает быстро, довольно быстро. И теперь – остальное. Вот и все.

Лицо Андрека было мокрым, когда он вытащил иглу. Он вопросительно посмотрел на Лоу.

В паломнике начались изменения. Его восемь рук, в противоположных парах, начали странное ритмичное движение, сгибаясь и разгибаясь. Пальцы смыкались и размыкались, словно были давно незнакомы друг другу. Теперь он холодно посмотрел на Андрека. — Ремень.

Сердце Андрека подпрыгнуло. — Конечно.

Лоу мотнул головой в сторону стола. — Вон там. Мне придется тебя пристегнуть.

— Вы собираетесь использовать анестезию?

— Можно и так сказать. Но не беспокой меня своими глупыми вопросами.

— Извините.

— И не скромничай. Ты недостаточно знаешь, чтобы быть скромным. Я объясню, как я работаю.

Андрек тяжело выдохнул и замолчал.

Лоу сказал: — У человека, созданного из антивещества, есть две основных проблемы. Он должен избежать контакта с нормальным веществом, и он должен разработать совершенно другой метаболизм. Если он ест яблоко, или даже дышит – он аннигилирует. Если его нервная система не будет радикально изменена, он может быть в безопасности, только задыхаясь при свободном падении в вакууме. Так что же с ним делать? Было бы довольно просто, если бы мы могли пассивировать всю его кожу – его доступную топологическую поверхность, и оставить так. Но это решит только часть проблемы. Тогда он будет слишком хорошо защищен от контакта с нормальной материей. Некоторый контакт всё же необходим, потому что его новый метаболизм будет питаться энергией, генерируемой в контролируемом соединении его кожи с миром нормальной материи. В своем прежнем мире углеводов, белков и витаминов он мог суммировать свои потребности в метаболизме при условии от полутора до двух тысяч калорий в день. Он все еще может это, но теперь он преобразует массу, как правило, из мертвых клеток эпидермиса, в аналогичное количество калорий, по древнему уравнению энергия/масса. Одним словом, наш человек-антиматерия аннигилирует, но делает это медленно, почти незаметно, по несколько миллионов атомов за один раз. У него, если он захочет, период полураспада составит несколько сотен тысяч лет.