Андрек мрачно посмотрел на него. — Вы сказали - Земля!

— Да, я сказал Земля. Мы можем, по крайней мере, быть реалистичными. Это – настоящее имя, как вы хорошо знаете. Их имя для их планеты. Он пожал плечами. — Террор... Земля. Это – привилегия победителей проклясть побежденного с любым именем, которое они выбирают. Ни один сын или сама Земля теперь не живы, чтобы встать на ее защиту. И ее внукам и племянникам, включая вас, мой мальчик, на это наплевать.

И что теперь? Собирается ли Лоу, наконец, распутать паутину? Ему стало трудно дышать, но он быстро подавил чувство удушья. Но он знал, что не следует торопить паломника. Он сказал прямо: — Это – странная речь, исходящая от сторонника мира и святости.

Лоу беспечно проигнорировал его. Он продолжал, будто говоря сам с собой. — Мы приняли ее подарки тысячами способов. Мы все еще используем старые языки при случае. Он отвел взгляд от Андрека. — Слово «Аматар», например.

Андрек встрепенулся. — О чем вы? — спросил он, запинаясь.

— Оно! Оно! Я подумал, что оно достанет вас! Да, Аматар... от матери – «без матери». Аматар – тот, кто лишен матери. Но вы не интересуетесь этимологией землян. Вы здесь, чтобы уничтожить Землю и все земное.

И снова возникло мучительное чувство узнавания. Он услышал эти слова прежде. И эту речь. Далеко. Где? Когда? Лишенный матери. Это что-то значило. Он слышал это прежде. И тогда он боялся. А боится ли он теперь? Его рот пересох, а ладони стали влажными. Он схватил паломника за плечи. — Почему ее называют «без матери»? — потребовал он. — Что вы знаете о Аматар.

— Полегче, мой мальчик. Все в свое время.

В комнате настойчиво прозвучал сигнал. — Как раз сейчас, — сказал Лоу, — корабль пристыковывается к станции. У нас есть приблизительно две минуты, чтобы собраться и выйти. И давайте надеяться, что мы не столкнемся ни с кем, кого факт нашего продолжающегося существования мог бы поразить или расстроить. Итак, почему бы нам не собраться и выйти через грузовой порт.

Андрек был снова побежден. Он убрал руки от Лоу. Очень скоро, подумал он, у нас будет долгий разговор, о многом. Он осмотрел комнату. — Что будем делать с Рак? Взять ее с собой?

— Без вопросов, дорогой мальчик. Вы наблюдали ее состояние в последнее время?

— Состояние? Андрек подошел к сгибу в драпри иллюминатора, который Рак выбрала в качестве «дома».

— Не слишком близко,— крикнул Лоу. Стоя примерно в ярде, Андрек мог разглядеть сотканный, почти полный шелковый шар. Рак прекратила работу над ним и накрыла его своим телом, когда тень Андрека упала на нее.

— Большие, здоровые глазные яблоки Алеа! — сказал Андрек мягко. — Это же яичный мешок! Она – мать!

— Или скоро станет ей. Я думаю, мой мальчик, мы должны дать ей наши отеческие благословения с безопасного расстояния. Нет ничего лучше материнства, чем запутать условный рефлекс признания.

— Но – экипаж корабля ... Если мы оставим ее здесь, они будут покусаны.

— Да, конечно! – с радостью согласился Лоу. — Жаль, что мы не сможем посмотреть на это веселье. Но мы не можем ее перенести. Альтернатива - убить ее здесь и сейчас.

— Мы не можем этого сделать. Андрек стиснул зубы. — Все хорошо. Прощай, Рак, и спасибо.

Держа кейсы в руках, они прокрались по задним коридорам к грузовым лифтам. Крыло Ксерола было припечатано к стыковочным шлюзам станции Узла в нескольких точках. Офицеры, экипаж и пассажиры использовали передние туннели. Топливопровод и водопровод были промежуточными. Грузовой отсек был на корме.

Держась за поручни, Андрек и Лоу плыли над, вокруг и через груды металлических ящиков, в основном связанных металлическими ремнями с полом, стенами и потолком грузового отсека, время от времени поднимаясь мягкими толчками пальцев ног и рук. Когда они подошли к большому дверному проему, открывающемуся на станцию, беспорядок и заторы выросли. Они столкнулись с несколькими членами экипажа, работающими с грузом, но промчались мимо без вопросов. У них был неудачный момент, когда последние выходы казались безнадежно заблокированными потоком товаров на конвейерной ленте, идущей в корабль. Но они подождали несколько секунд, а затем переплыли через ленту на причал станции.

Эта область также была загромождена штабелями коробок, сундуков и даже мебели. — Не кажется ли вам странным, — с любопытством сказал Андрек, — что все идет на корабль, а ничего не выходит? И посмотрите на это. Он показал на огромный рулон коврового покрытия, поднимаемого на погрузочный конвейер корабля. — Они демонтируют всю станцию и отправят ее обратно в Горис-Кард?

— Ерунда, мой мальчик. Существует довольно большая текучесть кадров в одиноком форпосте, таком, как этот. В дополнение к палатам арбитров, станция поддерживает совместные производственные объекты для ученых из всех Двенадцати Галактик. Всегда есть поток новых сотрудников, которые приходят, а старые уходят. И конечно, они берут с собой свой багаж.

— Полагаю, так, — сказал Андрек. Он с сомнением озирался. Ксерол не был единственным кораблем, причаленным к станции. Позади Ксерола был другой, более крупный корабль. Андрек не мог разобрать странные буквы на его загрузочных трубах. Лоу увидел, что он смотрит на него, и прошептал: — Варес, из Андромеды. А впереди был еще один корабль. Его загрузочные трубы – туннели тоже были активны. По сути дела, ящики, сундуки и даже люди поднимались по трубам обоих кораблей. Но ничто и никто, казалось, не выходил.

Многие из этих людей были, очевидно, негоминидами. У нескольких было больше, чем две ноги, а некоторые даже носили прозрачные шлемы, очевидно, чтобы перенести с собой их собственные, странные атмосферы.

Лоу взял его за руку. — Итак, адвокат, я полагаю, что теперь мы можем пройти в вестибюль.

Коридор отозвался жутким эхом от звона намагниченных подошв, когда они продвигались вглубь станции.

— Ну, вот, — сказал Лоу. — Вот мы и здесь. Андрек озадаченно огляделся. Что-то было странно, неправильно. Небольшая разница в оттенке краски по краям пола коридора сказала ему, что не так давно, возможно, вчера там лежал ковер. Телефонные будки в коридоре были пусты, как и зажимы для переносных огнетушителей. Он начал спрашивать Лоу об этом, но тот схватил его за руку и показал вперед.

Они были рядом с главным вестибюлем. Он был переполнен, и через перемещающуюся массу людей, на другой стороне комнаты, был виден регистрационный стол. И там три офицера Ксерол, перегнувшись через прилавок, вели серьезный разговор с клерком.

Андрек и Лоу съежились в полумраке коридора. Пока они смотрели, три офицера оставили клерка и начали медленно циркулировать по вестибюлю, тайно, но внимательно всматриваясь в лица присутствующих.

— Я думаю, что они вооружены гладкоствольным оружием, — нервно сказал Андрек.— Предположим, что они придут сюда?

— Не думаю, что они это сделают. Но предположим, что они это сделают? На станции много места, где можно спрятаться. Сейчас они просто подозрительны. Хантир не связался с капитаном после стыковки. Он пропал. Вэнг пропал. И Хасард. Они волнуются, но они ничего не знают наверняка. Конечно, они не знают, что мы живы. Вещь, которая озадачивает их, состоит в том, почему Хантир не вышел из корабля через пассажирский туннель? Вы видите, они действительно не знают, кого они ищут. Я думаю, что причина их беспокойства – прежде всего Хантир, но не мы.

— Я надеюсь, что вы правы. Во всяком случае, они остановились.

Три офицера встретились у главного входа в вестибюль. Они еще раз огляделись, потом ушли, направляясь к пассажирским трубам.

— А теперь,— сказал Лоу, — давайте испытаем древнюю аксиому Риторнеля: благодарите за невольные дары других.

— Я не помню этого, — пробормотал Андрек.

— Естественно – молодое поколение плохо осведомлено в религиозных вопросах. Сюда, мой мальчик.

Они подошли к стойке регистрации, и клерк посмотрел на них. — Я полагаю, что для нас есть резерв, — начал Лоу. — Хантир и компания.