– Мы ведь ещё и не завтракали, – заметил он, напившись и отряхнув руки.

– Похоже, с сегодняшнего дня нам придётся самим готовить еду, – усмехнулась девушка. – Пошли заглянем на кухню.

Во время прежних прогулок пленников не пускали внутрь построек, и на кухне они оказались впервые. Было видно, что Зенан при жизни старался поддерживать помещение в относительной чистоте, но Шенни уж точно не перепутала бы его с кухней в своём особняке, где призванные прибирались почти каждый день, да и убранство было на порядок дороже и новее.

Здесь после вчерашнего дня никто так и не убрался, и дубовый стол был завален всевозможной кухонной утварью, а также остатками остатками трав, цветов и овощей, из которых разбойники безуспешно пытались приготовить своё спасение.

– Мда, тут работы не на один час, – прокомментировал Дариан. Обведя взглядом помещение, он прошёл в левый угол, снял с деревянной жерди полосу вяленого мяса и разорвал на две примерно равные половины. – Вот, перекусим пока этим.

Взяв свою долю, Шенни поспешила выйти обратно на улицу: внутри щипало нос от резкого запаха, оставшегося после вчерашних опытов. Выйдя вслед за ней, Дариан принёс табуретку и подпёр ей открытую дверь кухни, чтобы помещение могло проветриться.

– Когда-то нужно будет прибраться, – сказал он, откусив и прожевав кусок мяса. – И посуду, наверное, помыть.

– Я бы не рискнула пользоваться этой посудой. Ты ведь помнишь, что в ней было отравленное вино?

– Ну, тогда выкинем кружки.

– Не только их. Не знаю, что за яд подмешал разбойникам Арганел, но вызванная им болезнь вполне может оказаться заразной. В таком случае опасность представляет вообще вся посуда, которой они пользовались: тарелки, вилки, ложки. Придётся избавиться от всего. И не просто выкинуть, а сжечь. Так, на всякий случай.

– Как скажешь. Главное, чтобы нам самим потом не пришлось есть руками. – Дариан умял остатки мяса и облизал пальцы. – Пойду гляну, была ли у Зенана запасная посуда.

Вернувшись на кухню, он стал по очереди открывать створки и выдвигать ящики, пока под одной из столешниц не обнаружил приличный набор из нескольких десятков тарелок и других столовых приборов.

– Есть, – отчитался он, вернувшись на улицу.

– Хорошо, нам двоим много и не понадобится. Тогда уничтожь всё, что осталось после разбойников. А я пока займусь нашими новыми призванными.

Заручившись помощью Ортея, Дариан принялся стаскивать всю деревянную посуду к давно потухшему кострищу в центре двора.

Шенни тем временем устроила странное и жуткое зрелище, напоминающее собой кукольный театр. Но не такой, какие можно наблюдать на городских ярмарках, а скорее из тех, что являются детям в кошмарных снах. Управляя одновременно всеми пятью призванными, некромантка заставляла их выделывать дёрганые движения руками, ногами и головами. Разбойники то и дело оступались, падали, снова поднимались и продолжали выплясывать, подчиняясь движениям невидимых нитей кукловода.

Тем временем Дариан ещё раз пошарил в кухне и отыскал в одном из выдвижных ящиков огниво, которым разжёг костёр, и побросал в него все тарелки, кружки и ложки, собранные со столов во дворе и на кухне. Постепенно огонь поглотил посуду, а вместе с ней и всю возможную заразу, которая могла остаться после Арганела и разбойников.

После полудня, вдоволь наигравшись со своими новыми куклами, Шенни заявила, что собирается уже сегодня провести ритуал над остальными разбойниками. В ответ на возражения Дариана девушка заверила его, что уже достаточно восстановила силы и ещё четыре обращения осилит без проблем. Очень уж ей не хотелось ещё целую ночь позволять телам разлагаться.

Во второй раз за день взявшись за нож, Шенни напитала своей кровью Агера, Зенана и Дмитра, но когда передвинулась к последнему телу, оно вдруг зашевелилось и приоткрыло глаза.

– Я ещё живой, девочка… – прохрипел Торнео, лёжа на земле и глядя на неё снизу вверх.

– Это ненадолго, – заверила его Шенни и занесла над боссом руку, из раны на которой готовилась упасть очередная капля тёмно-фиолетовой крови. – Лежи, не дёргайся.

Грустно усмехнувшись, босс подчинился приказу и закрыл глаза, позволяя беспрепятственно обратить себя. Дариан с любопытством наблюдал за первым – как для него, так и для Шенни, – проведением ритуала на ещё живом человеке, да ещё и некроманте в придачу. Но, вопреки опасениям, обращение прошло даже спокойнее, чем обычно. Тело старого некроманта не стало рычать и извиваться, как это происходило со всеми остальными. Покорно приняв чужую кровь, Торнео покрылся сеткой пурпурных капилляров и превратился в призванного.

Позже Шенни пояснила, что живые люди легче переносят ритуал, потому что их кровь не приходится восстанавливать и заново разгонять по телу. Правда, они всё равно могут сопротивляться, если их предварительно не усыпить, но у Торнео не было причин этого делать.

Закончив с последним обращением, некромантка выпустила из рук нож и распласталась на земле, тяжело дыша. Шенни оставалась в сознании, но лицо её было ещё бледнее прежнего и выражало полное изнеможение. В этот раз ей явно требовался отдых, и Дариан, решив пока не заморачиваться с поиском нормальной спальни, вернул девушку в её клетку и уложил на тюфяк.

Сам же, не имея привычки тратить время впустую, он нашёл в хранилище совок с веником и приступил к уборке. Очистки, кожуры и остатки трав, заполонившие кухню и пространство вокруг столов во дворе, были сметены и отправлены в мешок. Склянки и колбы, в которых разбойники смешивали лекарства и из них же пили, также присоединились к мусору. От Ортея в этот раз помощи ждать не приходилось: Шенни уснула, не выдав ему новых указаний, а на команды Дариана призванный никак не реагировал.

Ближе к вечеру территория форта была приведена в более-менее божеский вид, а Шенни проснулась, перекусила ещё одной порцией вяленого мяса и поспешила вернуться к своим подопечным, дожидавшимся её во дворе в горизонтальном положении.

– Если будешь и дальше так себя выматывать, то скоро ляжешь к ним десятой, – проворчал Дариан, когда она уселась на стул перед кучей неподвижных тел.

– Сегодня я проведу только второй этап, он не требует почти никаких затрат энергии, – отмахнулась девушка. – Просто заставлю их подвигаться и привыкнуть к моей крови, а уже завтра перейду к последнему этапу. После этого в нашем распоряжении будет ровно десять готовых призванных.

– Лучше бы они были у нас сегодня, на уборке мне бы ой как пригодились лишние руки.

– Я же оставила Ортея… А, да, он ведь тебе не подчиняется. В любом случае, работы для них ещё хватит, не сомневайся. Теперь на нас висит целый форт, а это тебе не комнатушка в убежище бездомных. Помнишь, сколько их было в моём особняке? И для всех находилось какое-нибудь дело.

Дариан мысленно вернулся ко дню своего проникновения в особняк Маридан, казавшемуся уже таким далёким, будто это произошло несколько лет назад. Он вспомнил всех уборщиц, слуг и охранников, спрятанных в декоративных доспехах. И, конечно же, Гилека, работавшего в огороде. Пришлось признать правоту Шенни: когда твои владения не ограничиваются одной комнатой, а еду нельзя просто украсть, дел становится невпроворот.

Во дворе вновь началось представление кукольного театра, в этот раз в исполнении других четырёх разбойников, включая Торнео. Было странно наблюдать, как седоволосый лидер разбойничьей банды и наследник именитого рода некромантов, на протяжении долгих лет управлявший фортом, смешно дёргается, подчиняясь командам шестнадцатилетней девчонки, которая годится ему во внучки. Но среди призванных не существовало ни лидеров, ни господ, ни богатых, ни бедных. Все они были равны, как равны между собой инструменты на столе у ремесленника. Ещё несколько дней назад он отдавал команды, заключал сделки и занимался исследованиями, а уже завтра будет мести полы, мыть посуду, а то и, чего доброго, чистить туалет. Дариан не смог сдержать улыбки, представив себе это зрелище.