Но червь сомнения никак не хотел покидать выгрызенное в памяти уютное местечко. Вдобавок вспомнилось унижение со слежкой. И эти полунасмешливые, полупрезрительные экивоки, странные комбинации шефа, который ничего не желает объяснять, — ударили с новой силой.

— Так что же, порвать со всем? Совсем? — спросил он себя под оглушающие звуки марша энтузиастов.

Он раздраженно вырубил радио.

Вернулся в комнату, включил телевизор. Снова посмотрел на армейскую фотографию. И вдруг подумал о Светлане — а ведь ее большой фотографии у него так до сих пор нет. Что же мешало обзавестись?

Он убеждал себя, что это всего лишь ничего не значащее упущение. У него есть фото в бумажнике, получается, он носит его почти рядом с сердцем. Разве этого недостаточно?

«Вполне!» — ответил он сам себе.

Действительно, почему бы, наконец, не стать обычным нормальным человеком, обзавестись семьей? Создать еще одну здоровую, крепкую ячейку общества. Или хотя бы из героя переквалифицироваться в управдомы…

Разумная мысль, но она не вызывала восторга. Вообще, в душе было пусто и мерзопакостно.

Так идти или не идти на день рождения?

А Светка будет ждать… М-да, все-таки надо. Если испытываешь сомнения — нужно только сделать первый шаг, а дальше само пойдет — и будь что будет. Кривая выведет, как говаривали в старину…

Георгий приготовил себе завтрак, не спеша поел, пялясь в телеящик. Выгладил костюм, достал запыленные лакированные туфли, протер. Чистой белой рубашки в шкафу не нашлось — пришлось срочно стирать и повесить сушиться. Вот и еще один аргумент полезности семейной жизни — не без уныния подметил Георгий. Если, конечно, он не потерял и этот шанс — у Светланы от навязчивых поклонников отбоя нет, и то, что она тратит свою гордость именно на него, не может продолжаться бесконечно. Может быть, сейчас встретиться с ней? Однако он вспомнил, что выходные ее семья проводила за городом, и сейчас девушка с родителями наверняка уже на даче.

По телику диктор объявлял список передач на сегодня, дошел до «Очевидного-невероятного», одним упоминанием названия программы едва не вызвав у Георгия приступ нервного смеха.

— …расскажет о том, какие интересные факты связаны с удивительным явле…

Но Георгий выдернул шнур из розетки, не дав диктору даже закончить предложение и рассказать, какие же темы сегодня озвучит академик Капица на широкую аудиторию любителей загадок и тайн.

В квартире стало необыкновенно тихо.

Георгий начал готовиться к выходу.

Запоздало вспомнил о подарке — да где его теперь найдешь! — и уже почти раздумал идти, но вспомнил вдруг, что в шкафу где-то завалялась статуэтка в виде собаки.

Бросился к шкафу и начал выволакивать его содержимое на пол. Радиодетали, банки с шурупами, инструмент, куча разного хлама. Наконец, добыл искомое. Фигурка оказалась на самом дне, бережно завернутая в тряпку.

Лежащий пойнтер — она так и называлась. В качестве пресс-папье ее подарили Георгию сослуживцы как почитателю собак (только статуэтка оказалась почему-то охотничьей породы — другой, видимо, не нашлось), и он о ней совсем забыл.

Разглядывая фигурку, он вспомнил, что Светка на самом деле не очень любит собак. Но то живых. А к чугунной статуэтке каслинского литья, вероятно, отнесется благосклонно.

«Самое то!» — с уверенностью решил Волков, прикидывая на вес будущий подарок больше двадцати сантиметров длиной. Тяжелый, с килограмм точно будет. Таким и убить можно. Впрочем, ничего лучше не придумаешь…

В автобусе Георгий один привлекал к себе внимание всего салона. Все дачники как дачники — один он в строгом костюме, при галстуке, да еще со статуэткой в руках, которую даже не догадался завернуть в бумагу. Одной рукой он держался за верхний поручень, статуэтку сунул под мышку, крепко сжимая, чтобы не зацепить кого-нибудь ненароком. На кочках автобус трясло, и непослушный пойнтер так и норовил выскользнуть. Какая-то бабка, сидевшая напротив, сжалилась и забрала у Волкова подарок, сунула внучке лет семи, сидевшей у нее на коленях. Девочка и без того с любопытством разглядывала собаку, а как та оказалась в ее руках, живо отреагировала — радостно облапила пойнтера. Георгий с тоской наблюдал за тем, как девочка принялась гладить неживого пса, согревая чугун своими наверняка горячими ладошками.

— Осторожно, смотри, чтобы из рук не выпал, он тяжелый!

— Ничего, — откликнулась девочка. — Зато красивый.

— Тогда забирай! — предложил он вдруг.

Малышка с сомнением посмотрела на странного взрослого, который разбрасывается такими подарками. Бабка — с еще большей подозрительностью.

— Нам чужого не надо.

— Забирай-забирай, — сказал Волков девочке. — На всю жизнь память будет.

— Спасибо! — Она улыбнулась милым ротиком с недавно выпавшими резцами. — А вы как же?

— А я обойдусь…

Подходя к даче Полевых, Георгий увидел пока только один автомобиль — личную машину отца Светланы. Но в том, что гостей будет много и почти все на машинах, можно не сомневаться. Полевой служил в соседней военной части полковником и метил в генералы — он любил шумное общество, и деньги на празднества тратил с размахом.

Оказавшись у калитки, Георгий загадал, что, если Света окажется первой, кого он увидит, тогда, значит, ему следует переменить жизнь. Однако, взявшись за ручку засова, подумал, что это глупость — с каких это пор он вверяет себя жребию? Но когда Георгий уже очутился во дворе, то действительно первое, что услышал, — голос Светланы. Он доносился из приоткрытой входной двери — девушка стояла за порогом.

— Да, мама, слышу! — крикнула она в глубину дома. — Я сейчас, только на секундочку!

Дверь открылась шире, сквозь щель показался край алого платья. Георгий на миг подумал — ведь так оно и получилось, что первой он увидит ее. Внутри что-то всколыхнулось — он не знал, радоваться этому или нет.

Однако доносящийся из глубины дома неразборчивый голос матери заставил Светлану вернуться. А минуту спустя, когда дверь снова открылась, на крыльце появился ее старший брат — вечный студент Савелий, нестриженый тип с лоснящимися кудрями.

— А, Гриня! Здорово! — обрадовался он, увидев Георгия.

«Значит, не судьба…» — подумал Георгий.

Савелий сбежал по ступеням, схватил его за руку.

— Чего такой невеселый? Что ли, со Светкой поругались? Она о тебе за два дня ни слова.

Георгий пожал плечами:

— Как она?

— А я ее еще сегодня не видел, — Савелий подмигнул. — И меня еще никто не видел.

Он оглянулся на крыльцо, прислушиваясь к шагам в доме. Георгий заметил, что Савелий с похмелья.

— А, их, баб, не поймешь, — и Савелий заговорщицким тоном спросил: — Выпить не хочешь? А то у меня со вчерашнего трубы горят. Пока они еще за стол сядут… а я припас, только одному как-то несолидно.

— Нет, спасибо. Пойду поздороваюсь!

— Ну смотри, — Савелий хлопнул его по плечу и направился к зарослям черемухи, за которой пряталась беседка. Послышалось тихое звяканье стекла.

Георгий поднялся на крыльцо. Он уже пожалел, что пришел слишком рано.

«Может, перегадать?»

Но и теперь удача не улыбнулась ему. Вторым человеком, кому он попался на глаза, оказался Борис Андреевич — глава семейства. Полковник Полевой стоял под лестницей, придирчиво осматривая пустые, приготовленные для приглашенных, вешалки в прихожей. Он ужасно любил гостей и, увидев Георгия, чуть не смял его в своих могучих объятиях. Не обошлось без поцелуев — ими Борис Андреевич в обязательном порядке награждал гостей.

— Георгий, долго жить будешь! Не поверишь, только что о тебе подумал! — громыхал он густым, хрипловатым, тренированным от извечного командирского тона басом.

Со второго этажа послышался голос супруги:

— Боря, кто там?

— Это Георгий! — крикнул он и похлопал Волкова по плечу, подталкивая к гостиной: — Старик, потом, потом поговорим!..