– Пока что с трудом. Для меня это всё новое и непривычное, – признался Кас.

– Это временно. Как я уже говорил, ты всему научишься.

Климент помолчал немного, будто бы обращался к кому-то невидимому, и снова заговорил:

– Мне, собственно, как и тебе, более интересно узнать о твоей другой силе. Нужны эксперименты, чтобы определить, что это и как ты можешь этим пользоваться.

– Да, в этом вы правы. Мне самому это очень интересно.

– Ты когда-нибудь до того случая сталкивался с подобным явлением?

– Нет. Тогда это был первый случай.

– По-твоему мнению, что вызвало эту способность у тебя?

– Надо подумать…

– Наверное, это были сильнейшие эмоции?

– Да, вроде того. Это как агрессия, свирепость, злоба, ярость – вот такими словами я могу описать то состояние. Но при этом у меня не было желания убить. Или, возможно, я просто не контролировал себя.

– Значит, нужно вызвать те же эмоции и попробовать ещё раз.

С супом покончено. Климент налил отвар в кружки, одну из них поставил перед Касом. Он сделал глоток, оценил вкус, и продолжил:

– Я с вами в этом согласен. Но как вызвать такие эмоции. Вот вопрос.

– У тебя, я уверен, есть воспоминания, которые могут вызвать подобные чувства.

– Если подумать, то таких много. Но они не настолько сильны. Сомневаюсь, что это получится.

– Подумай хорошо.

– Хотя, знаете, у меня огромная ненависть и злоба к нашему императору.

– Ты про императора Ависа?

– Да. Ведь он лишил меня родителей. Навсегда. Их больше нет у меня. И не будет. – Кас начал всерьёз злиться и не мог остановиться. – А за что?! За то, что они не смогли заплатить в городскую казну! Он отправил их на каторгу, где они погибли, о чём я узнал годы спустя! Я его ненавижу! Ненавижу!!!

Глаза Каса налились кровью. Он резко вскочил, выбежал на улицу, а Климент побежал вслед.

Молодой некромант вышел из себя. Внутри всё кипело. Хаос будто бы желал вырваться из него и обрушиться на всё, что окружало. Первое, что попалось под руку, высокое толстое дерево. Со всего размаха Кас ударил по нему крепко сжатым кулаком, отчего оно сломалось и повалилось на землю. Дыхание участилось, стало глубоким и резким, а внутри обдало жаром гнева, что не находил успокоения. Он закричал настолько громко, что лес словно испугался и притих. Упал на колени, обхватил голову. По лицу покатились слёзы от горечи и переживаний.

– Я его убью! Убью! Убью! – словно в такт словам бил рукой по земле. С каждым ударом вмятина в почве углублялась.

Климент, шокированный увиденным, стоял поодаль и не решался подходить, пока Кас не успокоится.

Утро выдалось тихим, солнечным и тёплым, несмотря на раннюю весну, что придавало хорошее настроение и бодрость духа.

Бакай умылся, выпил кружку отвара и отправился надевать доспехи. Он тщательно проверил меч, щит и обмундирование, убедившись, что всё в полном порядке. Пока военачальник занимался этим, проснулась дочь, чтобы проводить отца в путь. Она собрала еду и воду в небольшой походный мешок, поскольку Бакай никогда не заботился об этом – для него всегда важнее подготовиться морально.

Пришло время прощаться. Отец крепко обнял дочь, поцеловал в лоб и направился в сторону конюшни, где оседлал коня и поскакал к городским воротам, где его должна ожидать дружина.

Все воины в тяжелых доспехах. У каждого меч и щит, за спиной лук. Только один выделялся среди остальных – маг, чьё одеяние: лазурная мантия без капюшона, оливково-чёрные башмаки. Светлое лицо выглядело беспечным, словно он собирался на прогулку. Бакай с недовольством оглядел его.

– Приветствую, воины! – командным и в то же время ободряющим голосом произнёс военачальник.

Они громогласно отозвались, устремили мечи вверх: показали полную боевую готовность.

– Я должен представить нашего помощника, – заявил Борислав, взглянул на Бакая. – Самый искусный маг-иллюзионист Милонег.

– Рад знакомству, – с уважением вымолвил маг спокойным и звонким голосом.

– Взаимно, – представляться военачальник не посчитал нужным, так как его знали в городе все. – С нашими условиями знаком?

– Да, Борислав мне всё рассказал. Вопросов у меня нет.

– А у меня есть один, – Бакай продолжал смотреть на мантию Милонега.

– Какой?

– Нельзя ли было одеться во что-то более надёжное и крепкое?

– Я не воин, а маг. Мне не нужно оружие и доспехи.

– Я в ответе за всех, кто со мной отправляется в поход.

– Понимаю, но спешу заверить, что со мной ничего не случится. В этом я уверен как никогда.

– Уверенность я ценю в людях, но ещё более важно, чтобы слова совпадали с действиями. Буду верить, Милонег, что с тобой действительно будет всё в порядке. Хотя я имею право настоять на том, чтобы тебе выдали доспехи, которые ты наденешь.

Маг улыбнулся:

– Нет повода для беспокойства.

Бакай окинул взглядом воинов. На вид выглядели бодро. Лишь один показался не выспавшимся. Не страшно: взбодрится в пути.

– В путь! Открыть дорогу!

Огромные ворота отворились по приказу.

Каан, не очень большой город, находился наполовину в воде. Главный вход сделан именно со стороны земли, чтобы в случае нападения врагов можно было обрушить мост, что вёл к городу. Правда, такое расположение затрудняло поставки продуктов, вещей и других важных материальных потребностей в город, поскольку поставляли редко, но единовременно много. Это связано с тем, что столица Вайнраток находилась далеко, откуда и отправляли всё необходимое в города империи Левикран.

За пределами города военачальник построил дружину в два ряда по пять человек и занял место впереди. Лошадей не гнали, что просто-напросто невозможно сделать: мост не настолько широкий. Зато у Бакая во время прохождения пути нашлись мысли для очередных раздумий. Как дочь, чем занята? Переживал, как будто знал, что грядёт беда, но старался убедить себя – это не более, чем самовнушение. Беспокоиться не имеет смысла. Окончательно настроился на цель похода.

Дружина преодолела мост, вышла на изумрудно-зелёную равнину, где, словно ветки сухого дерева, разветвлялись дороги. Воины шумно погнали лошадей галопом в сторону густого тёмного леса. Скоро их уже не было видно даже с самой высокой башни города.

Узкая тропа, что заставляла перегруппировываться и идти вслед друг за другом, вела в сердце леса. Мёртвая тишина, сырость почвы напоминали об опасном месте. Пришлось сбавить скорость, быть крайне аккуратными и бдительными. Чтобы избавиться от лишних неприятностей, Бакай по возможности отдавал приказы жестами. Путь становился трудно проходимым – часто встречались ветки деревьев, которые приходилось срубать, чтобы пройти дальше, небольшие болота.

Ближе к полудню они благополучно вышли из дремучей части леса. Тропа привела на каменистую поляну, окружённую мелкими кустарниками, где все поддержали идею остановиться, чтобы перекусить и отдохнуть. Каждый расположился, как удобно, и принялся с удовольствием уплетать, что припасено.

– Милонег, у меня к тебе есть одна просьба, – обратился военачальник к магу после приёма пищи.

– Да, я слушаю, – у иллюзиониста манера говорить с человеком ни на «вы», ни на «ты».

– Мне очень интересно посмотреть на твои способности, – прямо заявил Бакай.

– Есть сомнения? – Милонег указал пальцем в сторону зашевелившегося кустарника. – Кажется, к нам тролль пожаловал.

Послышался звон металла – держали оружие наготове. Тролль зарычал, начал подходить ближе, замахнулся, чтоб нанести сокрушающий удар и в одно мгновение исчез.

– Это одна из моих сильных способностей, – проговорил маг и выбросил огрызок яблока через плечо.

– Вот оно что, – недовольный, Бакай повысил голос. – Ты сейчас выставил нас всех дураками.

– Нет. Я просто показал то, что нужно было увидеть. Массовое влияние на сознание. Так это называется.