Александра получила письмо от тётки, в котором та говорила, что по делам вынуждена уехать в Париж. Клавдия принялась за старое и её салон процветал. Николай, как это ни покажется странным, не возражал, а наоборот стал во всём помогать Клавдии. Однажды к ней пришла некая дама и попросила найти украденные драгоценности. След пропавших ценностей вёл в Париж. Поэтому вместе с Николаем решили ехать и там же обвенчаться. В России у Клавдии могли бы быть проблемы, а в Европе всё было гораздо проще. Александра порадовалась за тётушку. Наконец, та обрела своё счастье. Приближалось лето и её собственная свадьба, которую решили сыграть в конце июня, пригласив гостей, как и намечалось, на загородную дачу. Время неумолимо летело. Венчались Алексей и Александра в церкви Вознесения Господня, находившейся неподалёку от особняка Калашниковых. Перед венчанием родители благословили своих детей на брак: Алексея - иконой Спасителя, Александру - иконой Божией Матери.
Первым в Храм прибыл жених, который сотворив молитву в центре Храма, отошёл на правую сторону. Затем прибыла невеста, она отошла налево. Вскоре новобрачные прошли из притвора в центр Храма сопровождаемые священником. На середине Храма священник поставил жениха и невесту перед аналоем с Крестом и Евангелием на разосланный на полу ручник - символ единства и радости и нераздельного жительства в супружестве.
Завершив чтение молитв, служитель дал супругам троекратно испить вина из общей чаши. Общая чаша испивалась в знак единства супругов. Отныне у Алексея и Александры общая жизнь: одна судьба, одни мысли, одни желания, одно тело.
И вот венчание закончено. Новобрачные возвратились в дом Калашниковых, где их встретили родители с хлебом-солью и благословили иконами Спасителя и Божией Матери.
После все отправились к свадебному поезду, который был украшен цветами. Для него взяли по обычаю чужих лошадей, число которых было нечетным (по поверью нечетные цифры счастливые). Затем все гости во главе теперь уже с мужем и женой направились на загородную дачу, куда пригласили поваров и официантов из ресторана. Также там был и оркестр. Веселье открыли вальсом молодые. После танца стали подавать чай. Столы с закусками и вина стояли прямо на улице под раскидистыми ветками фруктовых деревьев. По традиции приготовили жареную птицу, а также ветчину с зеленым горошком, холодец, заливную рыбу.
Свадебное веселье продолжалось два дня, а затем наступила визитная неделя. Александре всё это порядком надоедало, но таков обычай, посещать молодых и поздравлять. Визитёров угощали чаем с вареньем нескольких сортов и дорогим печеньем. Наконец, всё установленное правилами действо закончилось, и началась обычная семейная жизнь. Молодые решили на месяц уехать сначала в Италию, где Александра планировала открыть фабрику по производству тканей, а затем заглянуть в Париж повидаться с тёткой. Однако, всё, кроме поездки в Рим и Неаполь, обернулось прахом. У Александры снова начались видения на восьмой день пребывания в Италии. Видения были страшными. Часто во сне она видела узкие улочки Сараево в Сербии и медленно едущий кортеж автомобилей, в одном из которых находился эрцгерцог Франц Фердинанд с супругой. Он являлся наследником австро-венгерского престола. Внезапно раздаётся выстрел, затем ещё и царственная чета обливается кровью. Затем картинка менялась, и девушка видела солдат на полях сражений. В небе летали аэропланы, лётчики сбрасывали с них бомбы. Увидев в этом дурной знак, Александра уговорила мужа вернуться домой. Как оказалось, сон был в руку: 28 июля эрцгерцог с супругой были убиты. Началась кровопролитная война, в которую вступила и Россия. Алексей, будучи военным, отбыл в действующую армию, оставив Александру дома. Как и предполагала девушка, с началом мобилизации удалось заключить контракты на поставку сукна в армию. Ивановские партнёры не подвели. На время ушли страшные сны. Осталась лишь напряжённая работа. Изредка приходили письма с фронта от Алексея. Время шло, и приближался опасный для России год. Следовало позаботиться о родителях. Поскольку девушка знала, что после семнадцатого года всё имущество отца будет национализировано, она поговорила с Тихоном Васильевичем и посоветовала избавиться от большинства активов в России и подумать о переезде за границу. Хотя о каком отъезде могла идти речь? Границы были закрыты, связь с зарубежными банками прервалась, правительство выпустило распоряжение, по которому русские капиталы не могли покинуть пределов государства. Тут Александра и вспомнила про Финляндию. Там можно будет переждать смутное время и уговорила родителей перевести большую часть денежных ресурсов именно в банки этой российской провинции. Там должно быть безопасно. В маленьком городке купили небольшую усадьбу, куда переехали родители Александры. Ей же оставалось заниматься распродажей семейных активов и вести оставшиеся дела по поставкам в армию. Тихон Васильевич звал дочь с собой, но та настояла на своём присутствии в Москве, сказав, что будет дожидаться мужа. Пока особняк решили не продавать. Девушка неподалёку купила небольшую квартиру, в которой можно было укрыться в случае чего. В Москве становилось неспокойно. Впервые за долгие годы появились очереди в магазинах. Стали замечаться перебои в снабжении продуктами. Хорошо, что в доме были сделаны запасы. Часть прислуги разбежалась. Иногда в городе случались и смертоубийства. Так и жили. Время шло. Наступила осень 1917 года. В Москве все тревожно гудели, ожидая чего-то страшного и непонятного. Летом состоялись выборы в думу. Многие надеялись, что временное правительство предпримет шаги к улучшению политической обстановки и снижению социальной напряжённости, но всё было напрасно. В ночь с 24 на 25 октября в Петрограде началось вооружённое восстание под руководством ЦК РСДРП(б). Восстание было направлено на свержение Временного правительства и передачу власти Советам. Известие о восстании в Петрограде в Москве получили в полдень 25 октября (7 ноября). Части московского гарнизона приводились в боевую готовность, выдалось распоряжение «о прекращении выхода буржуазных газет» путём силового занятия типографий. Была объявлена всеобщая забастовка. Все сны, которые вольно и невольно вторгались когда-то в сознание Александры, начали находить своё подтверждение. На улицах раздавались выстрелы. Вооружённые люди врывались в дома и квартиры зажиточных горожан, связывали их обитателей и грабили. Александру пока все эти беды обходили стороной. Множились слухи один страшнее другого. В городе происходили вооружённые столкновения. Говорили, что юнкера и офицеры императорской армии сделали попытку вооружённого захвата Кремля. Правда, не удачно. Многие погибли. Вот ту-то Александра и вспомнила об особняке княгини Урусовой. Как выяснилось, офицеров царской армии собирали вместе, чтобы противостоять большевикам. Вероятно, Алексей тогда попал в одну из таких групп. В начале ноября развернулись самые настоящие сражения, гремели выстрелы, появились убитые и раненые. Александра старалась как можно реже выходить на улицу. Было слишком опасно.
В первых числах ноября был опубликован манифест военно-революционного комитета Московских Советов рабочих и солдатских депутатов, который провозглашал в Москве власть Советов рабочих и солдатских депутатов. Через неделю для погибших участников восстания, выступавших на стороне большевиков, устроили братскую могилу у Кремлёвской стены, а 13 ноября отпевались погибшие юнкера и офицеры в церкви большого Вознесения у Никитских ворот. Вокруг церкви собралась многотысячная толпа. Похоронная процессия направилась по Тверскому бульвару и Петроградскому шоссе на Братское кладбище. Во всех церквях по пути её следования проходили панихиды. Большую часть гробов несли на руках. К вечеру, в темноте, процессия вступила на кладбище и в свете факелов гробы стали опускать в могилу.
Становилось страшно жить. Александра покинула дом отца и переехала в купленную квартиру. Оказалось, что сделано это было во время: к вечеру особняк заняли вооружённые анархисты. Все дела с Иваново-Вознесенскими предпринимателями оборвались. Поставки на фронт продуктов питания и обмундирования более не проводились. Хорошо, что родители Александры вовремя уехали в Финляндию. По доходившим до неё слухам там было более-менее спокойно. Самое страшное было в том, что девушка более шести месяцев не получала писем от мужа. Она не знала, что и подумать. Порывалась даже ехать в те места, из которых была получена последняя весточка от Алексея, но поезда перестали ходить, попыталась уехать на авто, но его реквизировали, как сказали, на нужды революции. Достать подводу было нереально. Пришлось остаться в Москве. Сердце разрывалось от тревоги. Где-то в середине декабря Александре вновь привиделся вещий сон, сон, который несколько успокоил её.
