Позывной: Москва 14-41
Радист обустроился в землянке, вслушиваясь в отдалённые разрывы. Шла осень 1914 года. Как некстати разразилась эта война. Ближе к зиме он решил посвататься к Татьяне, своей девушке. Пора бы уже. Они были знакомы второй год. Его и её родители были не против. Оставалось дело за малым: заслать сватов и обвенчаться, а тут германец напал. Пришлось всё отложить. Только бы выжить. Запиликала морзянка.
-Москва 14-41. Ответьте.
Радист отбил:
-Москва 14-41.
-Как у вас дела? Немец далеко?
В это время раздался ужасный взрыв и последнее, что заполнил Григорий, был ослепительный свет и грохот. Аппарат продолжил выбивать «Москва 14-41. Ответьте».
Осень 1941 года. Немецкие войска наступали на Москву. В землянке радист пытался наладить связь. Казалось, где-то на линии осколком перебили кабель. Игнату совсем недавно исполнилось девятнадцать лет. Весной его призвали в армию. Кто же знал, что нападёт проклятый фашист. Наконец, послышался голос связного из штаба, расположенного километрах в десяти от пункта связи.
-Москва 14-41,что у вас, где немец?
-Пока затишье.
В это время в землянку вбежал его друг Василий, они вместе призывались в армию и вместе оказались в одной роте. Теперь вот защищали подступы к столице.
-Игнат, немец в наступление пошёл, заграждения смяли. Скоро здесь будут.
-Подожди, сообщу в штаб.
Василий хотел выбежать наружу, но тут раздался оглушительный взрыв и он потерял сознание. Очнувшись, краем сознания уловил, что его пытается вытащить из воронки девушка-санитарка. Затем два пожилых солдата понесли его куда-то, а из полуразрушенной землянки слышался позывной «Москва 14-41, ответьте».
Москва 1914 год.
Дом купца первой гильдии Калашникова.
Грустный новый год. Сколько надежд и тревог и всё напрасно. В семье купца первой гильдии, владеющего миллионным состоянием, росла единственная дочь Александра. Ребёнок поздний и от этого многократно любимый и обласканный, но не избалованный. Отец надеялся, что она продолжит его начинания и унаследует капиталы. На крайний случай рассматривался вариант с замужеством и передачей управления делами в руки будущего супруга. Высокая, стройная, русоволосая с ясными фиалковыми глазами, она приковывала взгляды мужчин, но замуж не торопилась, несмотря на пример подруг. Девушка получила прекрасное образование в одной из лучших частных гимназий Москвы. Знала три иностранных языка. Прекрасно говорила по-немецки, на французском и английском. К числу её увлечений относилась живопись, и ей прочили успех на этом поприще, но заниматься художеством Александре почему-то резко расхотелось, и девушка практически замкнулась в себе. Единственная дочь казалась больной. С телесным здоровьем было всё в порядке, но вот здоровье духовное всё больше и больше вызывало опасения. Странности в поведении начали проявляться лет в пятнадцать. Сашенька, как говорится, была не от мира сего: иногда казалось, что живёт сама по себе. Ей постоянно чудилось, что вокруг находятся какие-то, видимые только ей, люди. Она разговаривала с ними. Иногда начинала что-то с жаром обсуждать, размахивала руками, смеялась, грустила. В прошедшем 1913 году всей семьёй ездили в Баден-Баден и вроде бы наступили улучшения, но они были такими кратковременными, что все надежды на выздоровление в новом году рассыпались в прах. Евгения Прокопьевна, жена Тихона Васильевича, постоянно утирала невольные слёзы. Сам хозяин торговой империи старался держаться, но не всегда получалось. Как же, единственная отрада в жизни, будущая владелица миллионного состояния. Ей уже исполнилось двадцать и месяц назад по-семейному, без всяких излишеств был отпразднован день рождения. Как ни грустно было в доме Калашниковых, гостеприимном по старой русской традиции, всё же решили устроить праздничный ужин в честь нового 1914 года. Астрологи и разного рода шарлатаны предрекали в наступающем году множество несчастий для страны. Поговаривали, над Европой пронеслась огненная комета, и это предвещало многочисленные жертвы среди населения. К тому же, а ходили и такие слухи, должны были состояться ускоренные выпуски в кадетских училищах. Может, надвигалась война? Кто её знает. Тем не менее, жизнь продолжалась. В гости к Калашниковым приезжала сестра Тихона Васильевича Клавдия. Это имя было получено ей после многочисленных споров родителей, которые никак не могли решить, как назвать свою пятую дочь. Предыдущие умерли в младенчестве, и все думали, что виной тому послужили имена, данные тем. На этот раз долго не мудрствовали, а на бумажках написали различные пожелания по поводу наречения младенца, свернули эти самые бумажки в трубочки и поместили в шапку-ушанку, позаимствованную у кучера. Выудили записку с именем Клава, которое и прижилось. Брат с сестрой особо не ладили, а вот с племянницей у тётки сложились тёплые взаимоотношения. Благодаря этому Клавдия получила приглашение приехать в Москву. Сама она проживала в Калуге, муж, выбранный ею по великой, как тогда казалось, любви почил в бозе пять лет назад. Александра ждала с нетерпением свою тётушку. Поезд прибыл во время. Женщину встретили слуги, высланные на вокзал. Тихон Васильевич не так давно приобрёл новый «Пежо». Вот это авто и отправили за гостьей. Тётушка устроилась на заднем сиденье. Слуги поместили багаж сзади на специальной откидной площадке, и шофёр, нажав на клаксон, разогнал любопытных мальчишек. Дорога не заняла много времени и вот женщина стоит на пороге шикарного особняка, построенного не так давно по проекту модного архитектора Клейна. «Боже, - удивилась Клавдия, поскользнувшись на гранитных, отполированных до зеркального блеска, ступенях, - зачем брату понадобилась подобная роскошь? Красиво, конечно, ничего не скажешь, но тут и до смертоубийства не долго». Распахнулась дверь, горничная в белом переднике и таком же белом кокошнике встретила гостью. Клавдия зябко поёжилась, очутившись в тепле. На улице в это время не на шутку разыгралась пурга, заглядывая в глаза прохожим и стараясь напугать их.
-Как добралась? – поинтересовался Тихон Васильевич.
Честно говоря, это был лишь знак внимания, не более. Единственный, кто был рад приезду родственницы, Александра. Между тем гостью проводили в отведённые покои, а хозяин дома стал вспоминать, из-за чего не сложились отношения с сестрой. Как старший в семье он считал, что должен всегда и во всём помогать сестре, но Клавдия оказалась слишком самостоятельной и всегда всё делала по-своему. Тем не менее, каких-то проявлений недружелюбности по отношению к брату не выказывала, оставаясь равнодушной ко всем проявлениям заботы. С возрастом она превратилась в очаровательную девушку, и от женихов не было отбоя. Родители подобрали ей выгодную партию, но Клавдия проявила настойчивость и вышла замуж по собственному усмотрению. Отец выделил ей приданое и приобрёл для молодых небольшой домик с садом в Калуге. В счастливом браке родился лишь один ребёнок. Это была девочка Лиза, вскоре скончавшаяся от пневмонии. В то же самое время в семье Тихона Васильевича появилась дочка Александра. Изредка родственники пересекались, но тёплых чувств не испытывали. Клавдия никак не могла придти в себя, потеряв дочь, и старалась всю нерастраченную любовь перенести на племянницу. Брат не одобрял этого, но ему пришлось смириться с присутствием сестры, поскольку супруга никак не могла оправиться после родов. Так и росла Александра, не зная материнской ласки, под присмотром своей тётушки, которую полюбила всем сердцем. Шло время, скончался муж Клавдии. Тихон Васильевич позвал сестру переехать к нему, но та отказалась, показав свой независимый характер. Денег катастрофически не хватало, но и тут проявился вредный, как думал Тихон Васильевич, норов сестры. Та отвергла помощь брата, продала дом в центре и переехала на окраину. Тут-то и началось. Жить на что-то нужно, вот и решила Клавдия Васильевна открыть в своём жилище магический салон. В то время среди российских обывателей как никогда оказалась сильна тяга к оккультным наукам, магам и прорицателям. Узкая тропинка к мадам Коко, так теперь величала себя сестра Тихона Васильевича, постепенно превратилась в широкий тракт, а невзрачный домишко на окраине трансформировался в шикарный особняк, окружённый садом, в центре. Все эти события не способствовали укреплению родственных связей. Как же, такой позор: у купца первой гильдии, ворочавшего миллионным капиталом, сестра промышляла простым гаданием. Позор на всю фамилию Калашниковых. Впрочем, Клавдия, надо помянуть и её добрым словом, никогда не афишировала своим родством с богатым братом-купцом. Она вообще нигде и никогда не упоминала свою фамилию, предпочитая называться мадам Коко на французский манер. Всё бы ничего, если бы Клавдия была простой гадалкой: разложила колоду карт, пошевелила губами, напустила на себя таинственный вид, сделала пару пассов рукой и предсказание готово, так нет, женщина показала себя как очень неплохая прорицательница. Поговаривали, что та может общаться с душами умерших и доказательством тому стал визит вдовы купца Парамонова. Та после смерти мужа оказалась без средств, хотя супруг незадолго до кончины приобрёл ценных бумаг на несколько тысяч золотом. Только вот эти самые бумаги таинственным образом исчезли, и дама оказалась на грани разорения. Вдова влезла в долги, и дом был выставлен на продажу. Узнав от подруги, не оставившей женщину в трудной жизненной ситуации, что имеется некая прорицательница, дама решила навестить её, хотя сама и не особо верила в различные гадания. Тем не менее, выбрав урочный час, отправилась по адресу, но её ждало разочарование: пришлось ждать и ждать долго. Желающих узнать свою судьбу было предостаточно. Евлампия уже решила уходить, как в коридоре появилась девушка, оказавшаяся секретарём мадам Коко, которая, увидев безысходность на лице посетительницы, поинтересовалась, что у той случилось. Затем прошла к прорицательнице и Евлампию тут же вызвали.
