Тим ощущал, как медленно его начинает охватывать злость. Но тратить время на Алину сейчас было нецелесообразно.
— Во-первых, не кричи, — остудил он ее, — я не твой супруг, чтобы ты разговаривала со мной в таком тоне. Во-вторых, мои дела с Лизой тебя не касаются. А насчет имущества Игоря я еще ничего не предпринимал, у меня других забот хватает.
— Прости, Тимурчик, прости! — залебезила Алина. — Ты же понимаешь, в моем положении…
— Так занимайся собой, — посоветовал мужчина, — в какой палате Лиза?
— Я не знаю, — призналась его сестра.
— Отлично… — Тим отключился.
Лиза лежала на белой металлической кровати у стены и чувствовала себя практически счастливой. Да, она в простой больнице и в палате на трех человек. Зато сегодня утром у нее почти не болит спина. Даже аппетит немного появился, хотя местная еда, конечно, не вдохновляла.
Ее так внезапно и сильно скрутило, к боли присоединился страх, и ее накрыла настоящая паническая атака. Девушка начала задыхаться, перепуганная мачеха вызвала скорую. Лизу забрали, но ни отец, ни Алина ей не звонили. Возможно, они разговаривали с врачом…
Доктор отделения неврологии ей толком ничего не рассказал, только назначил рентген и препараты. Вчера Лиза почти весь день спала, только к вечеру ей стало немного лучше, она написала близнецам, позвонила Олегу. Друг обещал приехать сегодня.
Соседки по временной «спальне», две пенсионерки, не нашли в молчаливой девушке приятного собеседника, потому общались в основном между собой. Лиза же ждала обход, чтобы спросить у лечащего врача, что с ней такое. Болеть сейчас она вообще не могла себе позволить. Хорошо, Тим пока не звонит.
— Что-то наш Борис Ильич сегодня долго, — проворчала кучерявая Алла Петровна, — я хотела до процедур за булочками спуститься. Теперь поди не успею.
— Давай, я первая на иглы лягу, — предложила седая Галина, — а ты мне захватишь йогурт.
— Наверное, так и придется, — вздохнула пожилая женщина, — а ты, Лиз, не хочешь чего? Придут к тебе хоть сегодня?
Блеклые серые глаза сочувственно смотрели на Лизу.
— Обещали, — слегка улыбнулась девушка.
В это момент послышались звучные шаги, и в палату вошел высокий доктор с реденькой бородкой. Борису Ильичу не было и сорока, но все смотрели на него с уважением благодаря видной фигуре и умному худому лицу в очках. Сегодня он был не один.
— Какого черта ты не позвонила?!
Лиза чуть не подпрыгнула, услышав знакомый голос. Старушки замерли с открытыми ртами, в их глазах заплясали огоньки любопытства. Рядом со спокойным медиком в палате появился раскрасневшийся от возмущения мужчина в дорогом костюме. На его лице была скорее тревога, чем злость. Светло-карие глаза мельтешили по фигурке Лизы, одетой в черный спортивный костюм. Он словно пытался оценить ее состояние. Потом скользнул взглядом по помещению.
— Зачем мне было звонить? — спокойно спросила Лиза. Ее разозлил упрек — Тим даже не вспоминал про нее две недели, с чего бы ей ему трезвонить и жаловаться?
— Затем, что ты лежишь в этой ды… — Тим покосился на врача. — Я хочу перевезти тебя в нашу семейную клинику!
— Тим, я не твоя семья, — Лиза нахмурилась, — не надо ничего, я позвоню тебе, как выпишусь.
Последние дни оказались тяжелыми для Лизы. После того большого конфликта ночью отец донимал ее каждый день. То стыдил, то жаловался, даже плакал. Его поведение било по нервам, она боролась с собой, чтоб банально не сбежать. Девушка чувствовала себя пустой, из нее словно высосали все силы. Голова была как в тумане, поясницу то и дело схватывала боль.
Мысли позвонить Тиму преследовали постоянно, но она не знала, как ему рассказать. Она стыдилась и не понимала, какой помощи может у него попросить. И может ли вообще… Вот если бы он объявился сам… Но он не стремился связаться с ней, и сейчас, увидев его, она почувствовала странную обиду.
— Это был не вопрос! — в голосе мужчины появился металл.
Лиза отодвинулась к спинке кровати.
— Послушайте, Тимур Александрович, — монотонно заговорил доктор, — у Елизаветы нет никаких органических повреждений. Даже остеохондроза, на удивление. Ее боль скорее нервная. Но! Такие состояния могут очень тяжело ударить по здоровью, вплоть до парализации.
Лиза почувствовала, как ее затрясло. Бабушки широко раскрыли глаза. Даже Тим примолк.
— Сейчас, — продолжил Борис, — мы почти сняли острую фазу. Но ей необходим покой, даже дорога по пробкам противопоказана. Нужно проставить уколы и капельницы десять дней.
— Сколько? — не удержался Тим.
— В условиях стационара хотя бы пять, — сдался врач, — у нас работают опытные неврологи, которые обучаются за рубежом! Наш заведующий…
— Отдельную палату сделаете? — перебил медика Тим.
— Платную без проблем, — ответил доктор.
Тим посмотрел на Лизу, и, ничего больше не говоря, отправился в кассу. Борис Ильич провел стандартный осмотр пациентки.
— Сейчас я к вам Веру отправлю с коляской.
Лиза молчала.
— Просто персональные палаты в другом крыле, — пояснил врач, — хорошо, что ваш молодой человек объявился, а то я уже беспокоиться начал, что вами никто не интересуется…
— Он не мой молодой человек, — хмуро оборвала мужчину Лиза.
— Эмм, ну так… Переезжать будете? — осторожно уточнил Борис.
Лиза обернулась на соседок. Те плотоядно улыбались, и явно готовили для девушки миллион вопросов о ее личной жизни. Она поежилась.
— Да, буду.
Переселение Лизы заняло минут тридцать. Платная палата была квадратной, не очень большой, но уютной. Широкая для больницы кровать, холодильник, телевизор, чайник. Собственный санузел и даже мягкое кресло. И конечно главное — одиночество и тишина. Лиза села на кровать и притянула ноги к груди.
Тим, похоже, ушел. Убедился, что его расходное мясо в нормальных условиях. Лизу грызла досада, хотя она вообще не понимала природу своих чувств. Самым убийственным для нее было то, что даже не питая иллюзий, она все равно почувствовала облегчение, когда он появился.
А вот когда Тим второй раз возник в дверях уже другой палаты, Лиза ощутила крайнее удивление. Мужчина держал в руках белые пакеты. Он молча опустил их на пол у холодильника и посмотрел на девушку.
— Не слушай этого чудака, — произнес он, — всё с тобой будет хорошо. Черт с ним, полежишь здесь, у тебя будет все необходимое.
Лиза поджала губы. Она знала, сейчас он уйдет и больше здесь не появится. Поэтому ничего не хотела говорить. Спросила только, кивнув на мешки: — А это что?
— Еда, — качнул головой Тим, — питание в счет местных апартаментов не входит. А я даже не представляю, чем здесь могут кормить. Тебе же кушать можно все, что угодно, поэтому я смотался в ресторан на углу. До завтра хватит, а там что-нибудь придумаем.
— Не надо было, — сказала Лиза, — я уже почти привыкла к здешнему питанию. Ты все равно не будешь возить мне продукты каждый день.
В ее голосе уже откровенно сквозила обида. Тим нахмурился и подошел к кровати.
— Сомневаешься во мне?
Он сел рядом с ней и положил ладонь на ее колено. Лиза замерла, но руку не сбросила.
— Птичка, — она ни разу не слышала, чтобы его голос звучал так мягко, — я обо всём позабочусь, и даже не надейся, что я исчезну.
Лиза смотрела на мужчину и молчала. В элегантном костюме темно-коричневого цвета, идеальных черных ботинках и с безупречной стрижкой на медовых волосах он смотрелся среди бюджетной клиники как инородное пятно. При этом стоило ему появиться, как мир вокруг Лизы снова вытянулся по струнке — комфортная палата, качественные продукты. Всё для нее. Даже доктор открыл рот и рассказал, что с ней. По ощущениям всё это напоминало Италию, вновь о ней позаботился именно он.
Она и сама могла узнать насчет удобных условий, деньги на личном счете у нее были, уж хватило бы для этой больницы. И даже попросить горничную привезти еды. Но обо всем этом она подумала только сейчас, до этого словно наблюдала за собой со стороны. Лишь увидев Тима, пришла в себя. С одной стороны, стало легче, а с другой — было бы куда проще, если бы он ней побеспокоились ее родные или друзья.
