— Тихиро, иди сюда! — резко сказал он, на что я подняла брови и спросила:

— Чтобы ты меня поймал? Нет уж, извини.

Я сделала шаг назад, прекрасно зная, что остаюсь в безопасной зоне. Мне хотелось заставить Хаку нервничать, бояться за меня, чтобы потом он наконец обнял меня и тихо попросил больше никогда так не пугать его…

— Не дури и возвращайся сюда! — Хаку подошел вплотную к ограде, перегнулся через нее и протянул мне руку.

Моё сердце пело от счастья, и я, не выдержав, засмеялась:

— А то что? Ну, что?

Я сделала еще один маленький шаг назад, упиваясь выражением лица Хаку.

Его широко распахнутые зеленые глаза поняли всё раньше меня.

Моя нога, наступившая на землю, внезапно начала проваливаться вниз. Я инстинктивно взмахнула руками, но мне это никак не помогло. Вслед за осыпающими с грохотом камнями в реку полетела и я. Хаку что-то кричал, но его крик заглушали свист ветра и мой собственный визг.

Я успела понять, что, возможно, умру. Я поняла и то, что оползень продолжался. Я хотела крикнуть Хаку, что люблю его, но не смогла. За секунду до того, как после удара камнем по голове надо мной сомкнулась тьма, перед моими глазами мелькнуло что-то невыносимо яркое.

Комментарий к Глава девятая. Ханами

Спасибо за прочтение!:з Буду рада вашим комментариям и мнениям!

Формально здесь заканчивается первая часть моей работы. Прошу прощения, что всё обрывается так резко. ;) Продолжение будет публиковаться здесь же. Хочется верить, что в привычном режиме, но всякое может быть. Спасибо, что остаётесь со мной, Тихиро и компанией! Вас ждет много интересного (я надеюсь), в том числе и встреча со старыми друзьями.

Всех обнимаю, ваша Фред. ♡

========== Глава десятая. После падения ==========

Мне снова снился сон, в котором я отказывалась от жизни с семьей и оставалась с Хаку в мире ками. В тот раз я тоже не слышала тех слов, которые всегда хотела услышать от него, и, проснувшись, но еще не открыв глаза, я привычно прошептала одними губами:

— Теперь мы никогда не расстанемся.

Не знаю, почему именно в этот момент я поняла, что на меня кто-то смотрит. Буквально почувствовала на себе тяжёлый, но беззлобный взгляд. Вслед за этим я поняла, что у меня ужасно болит голова. И ломит всё тело, как после…

После падения.

Я всё вспомнила и резко открыла глаза. Хотелось подняться, но я не смогла даже оторвать голову от чужой подушки. Во тьме, которая окружала меня, не было ничего знакомого: я явно была не дома.

— Нигихаями… — еле слышно прошептала я, почувствовав, как от боли и страха по лицу начали течь слезы.

— Здесь только я, дитя, — раздался низкий знакомый голос. Шелест платья предварил то, как большая сухая ладонь легла на мой пылающий лоб.

— Бабушка Дзэниба… где я? Что случилось?

— Ты сорвалась вниз и почти упала в реку Иваки. Ты была без сознания больше двенадцати часов. Сейчас ночь, ты в больнице, твои родители и сестра ждут твоего пробуждения в приемной, — голос Дзэнибы был спокойным, но она делала большие паузы между предложениями, будто подбирала слова.

— Что со мной? Где Хаку? — спросила я дрожащим голосом.

— Ты смогла избежать падения, поэтому можно сказать, что ты в порядке. Я помешала тебе прийти в себя быстрее, потому что…

Она замолчала. Я сразу поняла, что случилось что-то ужасное. Неужели Хаку…

— Где Хаку? — мне пришлось собрать все остатки своей смелости, чтобы повторить этот вопрос.

Я пыталась заглянуть в глаза Дзэнибе, но ведьма отвернулась от меня, не убирая руку со лба.

— Бабушка, — простонала я, — пожалуйста, скажите, где он?

— Я хочу, чтобы ты знала: ты ни в чем не виновата.

Мне перестало хватать воздуха. Я всё же с трудом приподнялась на локтях, из-за чего с рук начали слетать медицинские приборы для контроля над моим состоянием. Я не обратила на это никакого внимания. Глаза, привыкшие к темноте, застилали слёзы. От резких глубоких вдохов закружилась голова.

— Где он? — в третий раз спросила я, громко всхлипнув.

— Далеко отсюда, — так же спокойно проговорила Дзэниба. Теперь она стояла у окна и по-прежнему не смотрела в мою сторону. — Я не знаю наверняка, что случилось в парке, но могу догадаться по тому, что успела увидеть. Случился обвал, ты сорвалась вниз. Хаку, конечно же, испугался за твою жизнь, понимая, что не может тебе помочь, как бы страстно он этого не хотел. Но вопреки всему он смог тебя спасти.

Прибор рядом со мной пронзительно запищал. Я молчала, не переставая плакать, и каждая секунда казалась веком. Дзэниба всё же повернулась ко мне и тихо сказала:

— Тебя спас дракон, дитя.

Прибор продолжал пищать. Сердце продолжало стучать. Я продолжала жить.

Но как можно жить с такой виной?

Я с силой укусила себя за внешнюю сторону правой ладони, потому что не знала, как иначе быстро причинить себе физическую боль. Я хотела, чтобы меня били ногами, забрасывали камнями, ломали мне кости.

Я его предала. Я виновата в том, что случилось. Я не знала всего, но понимала: вот это точно конец. Всё. Больше ничего не будет. Я его не увижу, он не увидит меня. Меня спас дракон. Всё. Лучше бы я умерла.

— Лучше бы я УМЕРЛА, — заорала я, не помня себя, не отдавая отчета ни в чем, сметая со столика на пол пищащий прибор.

— Не смей так говорить, Тихиро. Он спас бы твою жизнь, даже зная, чем это ему грозит. — Дзэниба мановением руки починила прибор и вернула его на место, — Наш мальчик сделал выбор, хотя он не догадывался о том, что делает его.

Она немного помолчала, а после продолжила:

— Я видела его. Я почувствовала, что мои чары спали — наша с ним связь была очень сильной — и тут же переместилась в парк. Мальчик… ещё боролся со зверем. Видимо, он подхватил тебя в воздухе, а после перенёс обратно. Ты лежала на земле, дракон стоял над тобой. Я подошла к вам, и Хаку долго не узнавал меня, но все же я поняла по его глазам: он ещё осознавал, кто перед ним. Я поняла и то, что мальчик начинал проигрывать дракону, и приказала ему улететь так далеко, как он сможет. Лететь вперёд и как можно скорее.

Я почти не слышала её, потому что… боги, я никогда не плакала так, как тогда, в больнице. Я забыла всё, кроме его невероятных зелёных глаз. Кроме того, как он медленно, аккуратно ел. Кроме его смеха, который звучал в голове. Дзэниба продолжала говорить, а я все так же не могла остановить рыдания.

— Его будет тянуть сюда, потому что рядом проход в мир духов и потому что здесь живёшь ты. Ваша связь куда сильнее нашей. Мне нужно, чтобы ты выслушала меня, Тихиро, потому что это очень важно.

Дзэниба снова подошла ко мне и села на кровать. На этот раз она положила руку на моё подрагивающее под одеялом колено.

— Ты слушаешь меня, Тихиро? Мне нужна союзница.

Я с трудом кивнула, хотя не хотела участвовать ни в каких делах Дзэнибы. Я вообще ничего не хотела, кроме того, чтобы этот кошмар закончился со звонком будильника.

— Я пытаюсь следить за Хаку, хотя мне это трудно дается. Теперь он настоящий дракон, невероятно злой за то, что его столько лет держали взаперти. Боюсь, он может причинить нам много бед, поэтому я установила защиту над нашим городом и некоторыми соседними. Нельзя допустить, чтобы его увидели.

Дзэниба посмотрела на меня и вздохнула:

— Дай мне руку, Тихиро.

Я отшатнулась, как будто она предложила мне тяжелые наркотики, и убрала руки за спину.

— Нет.

— Моя руна может помочь…

— Не нужны мне ваши руны! — снова крикнула я.

Никто за пределами палаты во второй раз не отреагировал на мой крик. Так я поняла, что Дзэниба снова остановила время, но мне было до невозможности всё равно. Я думала, что пойду на всё, чтобы облегчить свою боль, но внезапно поняла, что заслужила её. «О, я выпью эту чашу до дна, обещаю тебе, Нигихаями», — подумала я, следя за тем, чтобы Дзэниба не начала двигаться. Но она и не думала. Ведьма лишь коротко кивнула и вздохнула:

— Ты действительно глупо и неосторожно повела себя, но ты ни в чем не виновата. Однажды ты поймёшь: то, что суждено, обязательно произойдёт. Рано или поздно, так или иначе. Дракон спал, и ему было суждено проснуться. Не ты разбудила его, а то, что Хаку очень хотел тебе помочь, — Дзэниба медленно потёрла пальцами виски. Только тогда, окончательно привыкнув к темноте, я поняла, что волшебница ужасно выглядит: она словно постарела ещё на добрую сотню лет. Будто подслушав мои мысли, Дзэниба продолжила говорить, — Я ослабела, Тихиро. Но я запретила другим волшебникам вмешиваться в это дело, а мою семью всегда побаивались, что мне, несомненно, на руку. Я не хочу подпускать этих неучей к моему мальчику, даже если мне будет очень трудно с ним справляться. А я уже проигрываю ему: он пробивает мою защиту. Но всё же… мне хочется верить, что я справлюсь. Но это не твоя забота, Тихиро, хотя кое-что тебе нужно знать. Я обставила исчезновение моего внука как похищение. Будто бы на вас напали, Нигихаями пытался защитить тебя, ты убежала, оступилась, ударилась головой и потеряла сознание. Похитители схватили мальчика и пока не объявлялись. Мне пришлось распространить фальшивые записи видеонаблюдения, добавить воспоминания предполагаемым свидетелям и заколдовать молодого офицера полиции, который и будет вести это дело. Я говорю это затем, чтобы ты знала, как вести себя с другими. Иметь дело с полицией тебе не придётся: мой офицер придёт к тебе, посидит часик и уйдёт с показаниями, которые я ему нашепчу. Всё это нужно мне, чтобы выиграть время.