– Коли так, – улыбнулся Парушаспа, – пусть посему будет так…

…на следующий день пришли акыны за советом к новому своему духовному наставнику, когда мальчик сидел на большом камне и смотрел на закат.

– Учитель, – обратились к семилетнему мальчугану сельчане. – Мы привели юношу к тебе на суд.

– В чём повинен сей юноша? – спросил Заратуштра, глядя на невзрачного паренька, косого на один глаз.

– Он проникал в юрты, где муж с женой тайно играли в супружеские игры. Глядел и тёр свой хуй.

– Да, учитель, он рукоблудил, взирая на нагих супругов, – сказал другой акын. – Придумай, как наказать его!

Заратуштра встал и подошел к пареньку. Тот от страха аж навонял. Дрожал как лист на ветру.

– Что ты искал в юрте? – вдруг спросил Заратуштра, чем обескуражил всех.

– Ничего, – растерялся косой.

– Хорошо. Пойдём со мной. Все пошлите с нами.

Заратуштра привел юношу к юрте, в которой никто не жил. Её поставили на всякий случай. И в ней было пусто.

– Входи, – мягко сказал юноша. – Что ты видишь?

– Ничего, – произнес рукоблуд, когда вошел в юрту.

– Ну, возьми себе немного и ступай с миром.

Юноша оглянулся на всех, потом побежал. Акыны долго думали, что же произошло сейчас. Затем спросили:

– Учитель, почему ты не наказал его?

– Я его наказал аж два раза. Сначала страхом перед неизвестностью, затем милосердием…

…Жорик рассмеялся. Они как обычно сидели по вечер во дворе его дома. Добродушный толстячок смеясь помял член в трико, потом поднялся и сказал:

– Пойду на боковую. Приятных сновидений вам, девчонки…

– Видала, он дрочил, – сказала Ленка, когда Жорик ушел.

– Дура ты. Человек просто почесался.

– А я думаю, ты ему нравишься. Он на тебя смотрел весь вечер… Ладно, во сколько завтра уезжаем?

– Леночка, а давай останемся, – сказала Софья.

– Софико, я что-то пропустила? – хихикнула Ленка. – Между вами с Жориком что-то было?

– Не говори глупости! Мне просто интересно с ним, и интересна их религия. И… и я хочу пройти обряд очищения огнём…

– Ого! А тебе не страшно?

– Не знаю…

– Знаешь что? – Ленка сделала загадочное лицо. – Сейчас Жорик стоит за углом, смотрит на тебя и… и дрочит.

– Дурында ты, Ленка!

Женщины засмеялись.

Море сегодня было утомлено. В штиле от нежило медленным петтингом линию прибрежного бикини. И курило сигарету парохода, который тихо катился по покатому плечу горизонта…

На одиноком побережье, полном солёным ароматом морских гениталий, лежали две женщины. Они тоже были утомлены. И можно предположить, именно море недавно их трахало. Одна женщина бесстыдно голая, другая в трусиках и лифчике…

…какой же у тебя красивый животик, – сказала Ленка, и положила ладонь на тело Софьи. Софья вздрогнула и чуть заметно быстрее задышала, но не стала убирать руку подруги. – Прям как у фитоняшки. И когда он округлиться?

– В смысле? – приподняла голову Софико.

– Ну, когда там будет малыш? Вы же с Вадимом уже год вместе…

Софья поднялась резко и села, обняв колени. Она отвернулась.

– Что с тобой? – вдруг вечно игривый тон Лены поменялся, были слышны какие-то материнские нотки. – Ты что-то скрываешь…

Лена гладила по спине Софью.

– Лена, обещай, что это останется только между нами…

– Да я могила! Ты меня знаешь…

– Знаю. Всё равно обещай.

– Обещаю. Что? Что-то с Вадимом. Он… он как мужчина не может иметь детей. Или ты… с тобой что? – от тревоги Ленка тараторила. – Или Вадим… ну, бессилен как мужчина?

– Дело не в этом. Вадима я не интересую как женщина…

– У него другая женщина?

– Ох, если бы… Его вообще не интересуют женщины…

– А кто? – не понимала Лена.

– Мужчины…

– Он что? Из этих? – вырвался нервный смешок у Лены.

– Да… – бесцветно сказала Софья. Она по прежнему не оборачивалась.

– Ну и ну! Оху… офигеть! Не верится, слушай! А.. а… а зачем тогда?

– Я дура, Леночка, – выдохнула Софья, и голос задрожал. – Ты знаешь, я… я из бедной семьи… а он… Он предложил пожениться. Он честно сказал, что гомосексуалист. Сказал, что ни в чем не буду нуждаться. А я нужна, чтобы все думал, что он нормальный…

– Хе! Нормальный?! – хихикнула Ленка.

– Он мне сказал, что понимает, мне нужен будет мужчина для… сама понимаешь. Но… когда мы расписались, сказал, что мне лучше на время куда-нибудь уезжать, чтобы… – Софья всхлипнула, – чтобы удовлетворять похоть?

– Так и сказал?

– Угу…

– Подонок! Блин, Софико, он просто козёл!

– Зато я ни в чем не нуждаюсь…

– Сейчас это прозвучало как-то обреченно, Софико, как слова человека присмерти…

– Он мне не даст развода… Он сказал, езжай куда-нибудь, где меня… его никто не знает…

– То есть ты сюда на блядки приехала?

Софья вздрогнула всем телом и заплакала.

– Я не хорошая женщина, Лен!

Лена её обняла и стала целовать.

– Ты самая лучшая женщина, Софико. Это он все единороссы!

Лена расстегнула застёжку лифчика Софьи и спустила бретельки с её плеч.

– Что ты делаешь? – сквозь слёзы спросила Софья.

– Расслабься…

Ленка вдруг опрокинула подругу на спину. И приблизила губы к лицу.

– Я хочу… сейчас… – забилось горячее дыхание в лицо Софьи.

– Мне.. страшно…

Ленка нежно провела языком по губам подружки. Потом немного отодвинулась, чтобы посмотреть на Софью…

– Еще, – прошептала Софья с закрытыми глазами.

– Ой! – вырвалось у Софьи от неожиданности, когда Лена губами укусила сосок…

…она сосала соски, играла с ними языком, порой чуть смело позволяя зубами причинить несильную приятную боль. Женщины купались в неги… Для Софьи мир превратился в небо и Ленку…

Вот уже и трусы долой! О! как Лена умело лижет пизду! Она совершенна в своей нежности и деликатности! Так только ангелы способны делать кунилингус!

…вдруг Софья закричала. Ленка испугано вынула пальцы из её вагины. Они были в крови…

– Додик, а тебе всегда будет двадцать девять лет? – как-то спросила Виктория.

Додик улыбнулся и кивнул.

– Да, – ответил он. – Пока твоему сыну не исполнится двадцать девять лет…

– А что потом? – насторожилась она.

– Потом я исчезну…

Виктория начала всхлипывать.

– Не плачь, Вика. Я это всего лишь будущий твой сын. Я его проекция. Ты создал меня пять с половиной миллиардов лет назад до моего рождения, чтобы я узнал, как устроен мир, а когда мне рожденному тобой исполнится двадцать девять лет, я был готов встретит вас и научить всему… Не плачь, Вика, я всегда буду с тобой…

***

– Мне с тобой очень хорошо! – сказала Софья, когда Лена целовала её. – Так хорошо, что мне больше не нужен никто. Я хочу тебе сказать… (Лена нежно гладила подругу)… я последнее время… как с ума сошла… мне невозможно хотелось… Даже стыдно сказать, во всем я видела только секс…

– Еще бы! – улыбаясь посмотрела Лена на Софью. – Я и не знала, что ты девственница. Как ты без мужчин…

– А я сейчас поняла, – перебила Софья, – мне уже они не нужны. Мне с тобой хорошо…

– Ну, мужчины тоже неплохи в этом… Я понимаю, кстати, почему ты хотела отсюда уехать. Это из-за Грибова?

– Да. Он знает мужа…

– Может быть действительно уедем и оторвёмся по полной? Будем мужчин менять как тампоны!

– Нет. Я хочу остаться. Мне здесь нравится. И я хочу ближе познакомится с огнепоклонничеством…

– А может, как-нибудь этого дурачка Додика где-нибудь в кустах позажимаем? – хихикнула Ленка.

– Не. Он убогонький…

– Тем более…

– Ну, не надо, – с детскими нотками сказала Софья.

– Ложись головой на полотенце!

– Что ты хочешь сделать?

– Не бойся. Я всё сама сделаю, – хитро подмигнула Лена.

Софья легла. Смотрела в голубое небо. Через минуту вид закрыла вагина Лены. Ленка встала на коленях так, что голова Софьи оказалась между её бёдер…