Он так и стоял, не разжимая объятий, пока не почувствовал, как её руки, цепляясь когтями за грязный балахон, неуверенно обвили талию Эрика. А ведь он совсем забыл о том, как сильно ей ненавистно всякое тряпье, и то, что он в этой дурацкой одежде.

Каждый из них, казалось, хотел что-то сказать, но ни у кого то ли не хватало смелости, то ли были иные причины. Так они и стояли, молчали, освещаемые ярким светом, пробивающимся через щели. И само время словно застыло, позволив обоим насладиться этим моментом воссоединения.

— Я тебя нашёл, — прошептал Эрик.

Он знал, что, когда встретится с ней, то непременно будет знать, что именно сказать. Он прокручивал в голове эту сцену воссоединения множество раз. Но теперь, когда это случилось, не мог толком ничего говорить.

— Нашёл, — таким же шёпотом ответила она. — Ты потерял мой костюм, — её полузакрытые глаза смотрели н грязный балахон, надетый на Эрика.

— Я не специально. Я искал тебя. Им пришлось пожертвовать.

— Даже не могу представить, через что ты прошёл, раз не побоялся прийти ко мне в этом, — продолжала тихо говорить она, уткнувшись парню в плечо.

— Лин тебе не рассказал? — Эрик ничего лучше не нашёл для ответа.

— Я надеялась, что ты расскажешь.

— Обязательно расскажу.

И опять молчание повисло в воздухе. Ещё несколько минут они стояли, ничего не говоря, и просто наслаждались этим моментом.

— А где твоя пудра?

— Там же, где твой костюм.

— Потерялась?

— Потерялась.

Через панорамное окно было видно, как Лин вошёл в зал, зашагал к лестнице, ведущей в эту комнату. Вдруг Эрик услышал, что Готи шмыгает носом, и, чуть наклонившись в сторону, заметил, как по её татуированной щеке скатываются слёзы.

— Грязь твоей одежды. В глаз попала, — тихо произнесла она, постаравшись улыбнуться, хоть это и получилось у неё крайне неумело.

Эрик слегка разомкнул объятия. Поднёс руку к лицу девушки, провёл пальцами по её щеке, вытирая слёзы. Готинейра лишь отворачивалась. Но только всю неловкость этой сцены прервал неожиданно выключившийся свет, и даже за окнами воцарилась тьма.

— Что? — ничего не поняла девушка.

Нарастающая вибрация сменилась на мощный удар, будто что-то встряхнуло поезд. Готи, потеряв равновесие, рухнула на диван, а Эрик плюхнулся на пол.

— Что происходит? — спохватился парень, нащупывая в кромешном мраке опору для подъёма.

— Эй, это моя нога! — возмутилась Готи.

В недрах стен послышались глухие удары, и их ритм пугающе нарастал.

«Я чувствую, — раздался голос Легиона в голове Эрика. — Оно проснулось».

Откуда-то из щелей в полу вырвались языки извивающихся молний, нарастающих своим количеством и в самом зале, тем самым заметно освещая пространство. Но они то появлялись, то пропадали, и во время своего присутствия сопровождались громким гулом.

Дверь в комнату распахнулась. На пороге стоял Краус, светя красными огоньками в пустых глазницах.

— Что случилось?

— Я ввёл координаты чёрного светила, но всё погасло в один миг. Энергию любую истощило, и посему телепортация зашла в тупик.

Узорчатая настенная пластина рядом с Лином с мерзким скрежетом начала буквально всасываться внутрь, открывая взору внутренности стены. В переплетении труб виднелись самые настоящие кровеносные сосуды, что активно подрагивали.

— Вся безграничная энергия пропала. Защитная система угасает. И из глубин сей тела, из кошмара… он сам себя от дрёмы пробуждает.

— Что? Разве это не конец? Я думал, что всё уже позади.

Потолок и стены начали выгибаться, будто изнутри на них давит что-то сверхтяжёлое. Эрик, дёрнув Готинейру за руку, поднял её с дивана, и вместе с ней побежал к выходу, следуя за Краусом. Они втроём спустились по лестнице, очутившись в главном зале. И как только собирались направиться к двери, ведущей в локомотив, то увидели, как из её щелей просачивается призрачная бесформенная фиолетовая субстанция, освещающая собой кромешный мрак. Пол под ногами то и дело подрагивал через определённые интервалы времени.

Лин, выглядящий довольно спокойно, как и всегда, тем не менее попятился назад. Он обернулся, кинув красный свет из своих глазниц на предполагаемый выход. И все метнулись туда, убегая от растущей субстанции, которая, подобно кислоте, медленно растворяла всё, к чему прикасалась.

***

Тем временем Манфисталь, сидя в огромном сердце, взял многие системы поезда под свой личный контроль. Он заблокировал основные помещения локомотива, перенаправив туда огромное количество энергии для образования защитной магической оболочки, которая не позволит пробуждающемуся пожирателю подключиться к пульту управления поездом.

Оставшуюся энергию Манфисталь пытался перенаправить на первичные защитные системы, и те едва сдерживали натиск фиолетовой сущности. Главный хранитель понимал, что сил недостаточно, и нужно перевести генераторы в экстренный режим, хоть и очень опасный, но крайне эффективный.

***

— Что на теперь делать?! — кричал Эрик, несясь вместе с Готи за Краусом.

Лин голосил, говоря что-то про портал и активацию генератора. Краус, мысленно общаясь с Манфисталем, получал необходимые распоряжения.

Дверь, ведущая в следующий вагон, сама отворилась перед носом всех троих, и они забежали туда, очутившись в телепортационном вагоне. Не мешкая, они рванули к огромному пьедесталу, карабкаясь по ступенькам, пока не оказались под нависающим над ними устройством телепортации. И эта махина сразу, выпуская электрические разряды, начала включаться.

Фиолетовая субстанция уже просачивалась в вагон, сияя так ярко, что слепила глаза. И Эрик, ненароком посмотрев на неё, увидел там абстрактные очертания каких-то существ.

Устройство продолжало заряжаться, но трубы и провода, ведущие к нему, нещадно уничтожались надвигающейся волной бесформенного сияния. Обломки с грохотом валились вниз, проламывая всё на своём пути. И когда махина полностью зарядилась, то укутала всех в радиусе своего поражения. Эрик, Готитинейра и Лин начали обволакиваться молниями, уже почти телепортировавшись. Но в самый последний момент крепежи устройства, не выдержав прикосновения фиолетовой субстанции, что расползалась всюду, оборвались. И устройство стремительно повалилось вниз.

Но зарядка была вовремя завершена, и Эрик вовсю ощутил, как его уже начало переносить. Вокруг него и остальных образовалось подобие электрического поля, которое исказило пространство, визуально вытянув всё вокруг. Но хоть телепортация началась, она произошла неправильно, и мощный электрический импульс, неся в себе всех троих, с невообразимой скоростью метнулся прямо, и в бешенном темпе начал лететь сквозь десятки вагонов.

Перед глазами только и успевало мелькать всё подряд. И в один момент импульс рассеялся, на огромной скорости выбросив из себя всё содержимое. Никто ничего не успел понять. В поле зрения появилось помещение неизвестного вагона. Лин, выброшенный рассеянным импульсом, пролетел около шестидесяти метров, тараня своим телом всё, что попадалось на пути. Эрику досталось меньше. Он, стремительно скользя по полу, ещё больше изорвал свои лохмотья и заработал кучу ссади; но его скорость, на которой он нёсся по инерции, замедлилась, и парень в один момент просто остановился у стены. А Готинейра, выкинутая из импульса, успела сориентироваться в пространстве, принявшись ловко отскакивать от появляющихся препятствий, постепенно гася свою скорость.

Следом за ними появилась куча обломков, затянутых в устройство во время телепортации. Куски в бешенном темпе безжалостно вонзались во всё подряд и уничтожали хлипкие препятствия. Девушка, скакнув к Эрику, оттащила его за укрытие, тем самым спася от металлического дождя.

Когда хаос закончился, Готи побежала искать Лина, но тот нашёлся сам, появившись из обломков, изящно вскочив на ноги, и отряхнул руками налипшую на него пыль.

— Что произошло? — озадачилась девушка.

— Телепортация прошла неправильно из-за разрушения устройства. Но я приказываю вон прогнать все ваши беспокойства!